Черный дневник. Книга первая (СИ) - Тартаров Илай

— Полгода? — воскликнул Валет ошалело. — Черт тебя возьми, Альнар, я же говорил, что надо спешить. Если бы мы сразу начали сотрудничать с Вороном, Сафира освободили бы гораздо раньше!

Я, наверное, побелел от злости, потому как Сафир поспешно убрал кувшины со стола, а я этот стол готов был перевернуть:

— Ты совсем дурак? Ворон не сказал тебе о том, что служит Литерлиху! Он водил нас вокруг пальца долго и упорно!

— Однако, сейчас Сафир на свободе! — язвительно заметил Валет. — Ворон поговорил с Литерлихом, и вот!

— Литерлих мёртв! — взревел я. — Сафир собственноручно убил его! Или Ворон не сказал тебе и об этом?

Лицо Валета стало темнее грозовой тучи, спросил черство:

— Сафир, это правда?

Сафир спокойно вернул кувшины на место:

— Правда. Вы чего такие нервные?

— Да просто он… — начали мы в один голос и разом осеклись.

— Да-а, — протянул Сафир, передавая нам по кувшину, — я смотрю вы эти полгода времени зря не теряли… Тараканов разводили? Молодцы, здорово получилось, вон, из ушей лезут.

Я сделал большой глоток кислятины, шумно выдохнул, стараясь взять себя в руки:

— Ворон не собирался говорить тебе об этом, Валет. Когда я уехал от гномов, меня настиг Гриф. Он почти убил меня, ему помешал Коршун. Только благодаря ему, я остался жив. Сам он уехал, а я пустил слух, что убил обоих.

— Что ж, это многое объясняет, — заключил Валет, — я долго не мог поверить, что ты одолел Грифа…

Я проглотил неприятное замечание, в конце концов, в чем-то он прав, но все равно гадко, когда о твоих слабостях говорят вслух.

— Итак, что мы имеем. Ворон пытался убить меня. Ворон не освободил Сафира, хотя мог, наверное. Ворон обманывал тебя, Валет, регулярно. Я предлагаю сдать Ворона, да и всю шайку-лейку, Графу.

— Исключено, — отрезал Валет.

— Это еще почему? — начал я снова заводиться, — мы же все выяснили!

Он примирительно поднял руки:

— Согласен, Ворон — подлец, если все так, как ты говоришь. Только братство причем? Пока ты жрал и пил у своего драгоценного Графа, я и Илис собственными руками раздавали деньги нищим и обездоленным. Да, не все деньги братство отдает народу, но и та часть, которую они возвращают — спасительна!

Я понял, что надо сделать еще один глоток вина, иначе взорвусь:

— С каких пор ты вообще стал таким человеколюбом, Валет? Я знаком с Графом и Графиней, они хорошие люди и заинтересованы в счастье и здоровье крестьян не меньше, а может даже и больше, чем Ворон и его бандиты.

Валет отрицательно завертел головой:

— Я не позволю разрушить братство. Ворон, да, он должен умереть…

Сафир зевнул наигранно, заключил весомо:

— Какой бред… Какая разница, останется это братство или нет. Важно другое, Диалия! Зачем ты позволил Графу сделать её служанкой?

— Да, зачем? — поддакнул Валет, который понятия не имел — кто такая Диалия.

Я посмотрел на него испепеляющим взглядом, ответил проницательно:

— Она сейчас едва ли не в самом безопасном месте, Сафир. Никто из других слуг не посмеет обидеть её, а у Графа комнатка-то, фи, там и убираться толком не надо… Да, и вообще, она-то кто такая?

Сафир ответил легко, как всегда, для него все решения простые:

— Диалия моя жена, в будущем. И моя женщина в настоящем. Она была служанкой Литерлиха, помогла мне пережить эти полгода на арене. Ты спрашивал, как я узнал о шраме на голове Циклопа? Диалия рассказала мне, если бы не она — было бы сложнее прикончить тварь…

— Понятно, — буркнул я. — Ты мне другое скажи, ты потащишь её с собой на турнир?

Я сделал паузу, а потом обратился к обоим, возвращаясь к разговору с Валетом:

— Вы думаете просто удержать всю эту ораву народа, а тут еще она? Будем реалистами, Сафир, возможно нам предстоит еще долгий путь до магов и портала обратно, если такой вообще смогут создать.

Сафир ухмыльнулся, сказал ровно:

— Не интересует. Я думаю, что останусь у этого твоего Графа. Я спросил сэра Везарха, он готов уступить мне дом Литерлиха, там мы и поселимся, детей заведем… Ну, а что? Чем не жизнь?

Я не знал, что сказать, даже у Валета открылся рот.

— Не смотрите так, — нахмурился Сафир, — у меня было полгода времени, чтобы помечтать об этом дне, а теперь есть возможность его реализовать. Этот мир мне подходит, здесь решают хитрый ум и грубая сила, просто рай какой-то…

Я замахал руками так, что едва не скинул со стула Валета:

— Да вы оба с ума сошли? Какие-то пару месяцев…

— Полгода…

— … полгода, и вы уже готовы врасти корнями в этот мир? Это как называется? Так, забудьте! Думаю, вы сами не понимаете, что вообще такое несете. Все, баста, дадим друг другу время. Диалия, так Диалия, возьмем её с собой, поедем к Королю.

Сафир усмехнулся, давая понять, что он-то уже все решил.

— А с Вороном надо кончать, — продолжил я весь на нервах, — да и со всеми надо кончать!

Позже я много раз вспоминал эту ночь, раз за разом прокручивая те события, фразы. Думал о том, что было бы, если б я сказал вот это, а не то, что сказал. Или если бы Сафир не завел такой разговор… Но случилось то, что случилось. Во мне что-то оборвалось, когда я понял, что Сафир не шутит, он готов остаться. Я взбесился, сказал, что раз всем так насрать на нас троих, то мне и подавно все равно. Я виконт, в конце концов, а Валет, например, всего лишь бандит. Может я сказал иначе, не помню, но Валет вспыхнул, как солома брошенная в костер, что-то сказал мне, я ему, Сафир пытался успокоить, но тщетно. Клин, который был вбит между нами этим треклятым братством, вошел слишком глубоко в рану, и теперь, под очередным ударом ссоры, словно щепки отбросил нас в разные стороны.

Валет выбежал из дома, а спустя мгновение мы услышали мягкий звук заведенного мотора. Сафир кулаком постучал по голове, как бы намекая, сказал грозно:

— Останови его, Альнар! Разбежимся сейчас, потом не соберёмся никогда, ты это понимаешь?

Я взревел от бессилья, а в голове крутилась только одна мысль, а почему я? Почему я должен идти и останавливать его? Почему всегда именно я? Однако пошел, хоть и ненавидел и Валета, и Сафира, и себя, в конце концов.

Глава 23

— Я не понимаю, — заплакала Эльмина, — почему?

Лагир опускал глаза, не в силах смотреть на неё. Так надо, убеждал он себя, просто так надо…

— Это из-за моего отца? — спросила она, вытирая слезы. — Скажи честно, ты просто испугался его?

Лагир резко вскинул голову, но поймав её глаза, что-то неуловимое щелкнуло в душе и переломилось как старая ветка, перехваченным горлом выдавил:

— Да…

Девочка зарыдала сильнее, уже не вытирая слез, а потом ударила его в грудь обеими руками, крикнула:

— Ты просто трус, слышишь? Просто трус!

Она медленно пятилась назад, в надежде, что он остановит, но Лагир не мог сдвинуться с места, просто смотрел, как она уходит. Девочка убежала, оставив его одного.

Сафир встал рядом, будто всё это время стоял неподалеку, а может и правда стоял, Лагир не думал об этом.

— Зачем соврал? — спросил Сафир.

— Я, правда, испугался… — шепнул Лагир, едва сдерживая слезы.

— Мне можешь не врать. Я просто не понимаю…

Лагир резко повернулся, схватив друга обеими руками, закричал, едва не срывая горло:

— Чего ты не понимаешь, Сафир? Она едва не погибла из-за меня! Там, в том доме, она могла пойти за тобой, ты бы точно спас, но я…

Он выдохся, недоговорив, колени подогнулись, и тело сотрясли толчки, рвущиеся из глубины. Лагир молился о том, что бы Сафир ушел и не видел этих слез, но друг сидел рядом до тех пор, пока последние не высохли.