Ключ Лжеца (ЛП) - Лоуренс Марк

– Да, ваше высочество. – Он начал опускаться на колено, как люди перед троном. – Г-говорили, что вы умерли.

Я схватил его, пока он не свалился ничком, или не выкинул что-нибудь ещё более неприятное.

– Я не чувствую себя мёртвым. – Я отпустил его и сделал шаг назад. – А теперь, если только мой отец не притаился здесь, пойду и поищу его там, где он может находиться. Наш добрый кардинал, наверное, сможет раз и навсегда разобраться, мёртв я или нет.

Я оправил куртку Роббина в том месте, где схватил его, когда поднимал на ноги, и вежливо кивнул. Старый слуга, по-прежнему потрясённый, остался стоять там. Мои шаги громко разносились эхом среди колонн и старых вдов – они следили за моим уходом между скамьями, и каждая их морщинка выражала осуждение.

– Его здесь нет. Попробуем поискать в доме. – Я взмахом показал капитану и его людям следовать за мной, и направился к величественному входу в Римский Зал. Перед лестницей стояла карета, запряжённая четвёркой лошадей, кучер опустил голову, словно ждал здесь уже довольно долго. Я проигнорировал его и поспешил к дверям.

Я не узнал лакея, который открыл двери в ответ на мой стук, но знал двух стражников в мундирах дома за его спиной, которые щурились от яркого солнца.

– Альфонс! Дубль! Рад вас видеть. Где мой отец? – Я протолкнулся мимо дворецкого в зал, в нишах которого стояли индусские статуи, которые кардинал по-прежнему коллекционировал, к недовольству своих священников. Привратники бросились ко мне, лопоча всю эту чушь, вроде: "но вы же мертвы!", от которой в следующие несколько дней мне явно предстояло порядком устать.

– Ялан! – В мою сторону шагал мой брат Дарин в одежде для путешествия, а человек рядом с ним тащил сундук. – Я знал, что ты выскочил из огня в какое-нибудь полымя! – Он явно был доволен – не счастлив, но доволен. – В винных залах ходили слухи, что ты устроился в цирк! – Дарин развёл руки, чтобы меня обнять, красивое лицо расплылось в широкой и явно искренней улыбке.

– Уёбок! – Я ударил его в челюсть – так сильно, что он свалился на задницу, а я порезал костяшки об его зубы.

– Что? – Дарин остался сидеть на полу, сплёвывая кровь. Он покачал головой и посмотрел на меня. – Это ещё за что?

– "Отец ждет тебя вечером в этой своей опере. И не вздумай опоздать или заявиться пьяным. Не притворяйся, что тебя не предупредили!" – изобразил я глубокий снисходительный голос, которым он отправлял меня на смерть в пламени.

– А-а. – Дарин протянул руку своему носильщику, который помог ему подняться на ноги. Он вытер губы. – Ну, очевидно, я не знал…

– Ты не пошёл! – Взревел я, вспоминая крики. Свирепость моего гнева застала меня врасплох. – Мартуса там не было! Дорогой отец забыл свою оперу? Ни один из выводка бабушки не явился? – Я снова поднял кулак, и Дарин, хоть и был на пару дюймов выше и дрался всегда лучше, отступил назад.

– Это же была опера, Бога-то ради. Я и не думал, что ты пойдёшь! Если бы ты не исчез в ночь пожара, я бы деньги поставил на то, что тебя там не было… и я был прав, тебя не было! – Поморщившись, он пошевелил рукой челюсть. – Я всего лишь исполнял свои обязанности, рассказывая тебе о твоих. Отец слишком напился тем вечером и от оперы воздержался. Мартус подошёл ко второй половине и обнаружил здание в огне…

– Так я туда пошёл, и, чёрт возьми, чуть не сгорел! – Я немного опустил руки. – И тут есть, кого винить!

– Кого-то, да. Только не меня. – Окровавленной рукой он вытер губы. – Неплохой удар, братец. – Он ухмыльнулся. – Рад тебя видеть! – И как-то ему удалось выглядеть, словно он действительно был рад.

– Ты… – Я вспомнил Лизу и прикусил язык, не став произносить обвинение. – А де Виры были там той ночью?

Улыбку Дарина как рукой сняло.

– Ален де Вир был. Потрясение от этого убило его отца, лорд Квентин умер в своей постели через неделю. К счастью, в день представления у них был какой-то скандал, и сёстры остались дома. И правда к счастью, поскольку я женился на Мише, младшей из них. Сейчас как раз отправляемся в наш загородный дом.

Я держался невозмутимо. На самом деле слишком невозмутимо.

– Миша! Ты же её знаешь? Наверняка ты с ней встречался? – сказал Дарин.

– Ах, да… Миша. – Добрых полдюжины раз. И большую часть из них в её постели после тяжёлого подъёма по увитой плющом колонне. Малышка Миша, красотка, лицо которой сияло ангельской невинностью, а её трюкам мне пришлось научить дам в "Шёлковой Перчатке" и у мадам ла Пенды. – Помню эту девушку. Поздравляю, брат. Желаю вам счастья.

– Спасибо. Миша порадуется, что ты выжил. Она так тревожилась, узнав слухи о тебе. Может, заедешь к нам, как устроишься? Особенно если у тебя найдутся слова утешения по поводу последней ночи бедняги Алена…

– Конечно. Непременно, – солгал я. Миша, должно быть, выясняла, жив ли я, чтобы успокоиться насчёт тех историй, которые я мог бы рассказать её новому мужу. И сомневаюсь, что она хотела бы услышать, как её брат умер в туалете, после удара моей ноги в его в лицо, пока он стаскивал с меня штаны. – Навещу вас при первой же возможности.

– Договорились! – Дарин снова ухмыльнулся. – О! Я забыл, ты же не знаешь. Ты будешь дядей.

– Что? Как? – По отдельности эти слова имели смысл, но никак не желали соединяться во что-то понятное.

Дарин положил руку мне на плечо и заговорил насмешливо-серьёзным голосом:

– Ну… когда папочка и мамочка очень сильно любят друг друга…

– Она беременна?

– Или да, или же проглотила что-то очень большое и круглое.

– Боже!

– Большинство людей в таких случаях поздравляют.

– Ну… и это тоже. – Я – дядя? Моя Миша? Внезапно я почувствовал, что мне нужно присесть. – Я всегда думал, что из меня получится отличный дядя. Ужасный. Но отличный.

– Ялан, поехали со мной. Восстановишься после своих испытаний и всё такое.

– Возможно. – Смотреть, как Дарин и Миша играют в счастливую семейку? Не так я представлял себе первые дни в цивилизации. – Но прямо сейчас я должен повидаться с отцом.

– Не терпится снова отправиться в путешествие? – Дарин озадаченно склонил голову.

– Нет… а что? – В его словах не было смысла.

– Отец в Риме. Папесса вызвала его на аудиенцию, и бабушка сказала, что он должен поехать.

– Чёрт возьми. – У меня были вопросы, требовавшие ответов, и из отца их вытянуть было бы легче, чем у других. – Ладно… слушай, я собираюсь помыться и… постой, ты ведь не выбросил мою одежду?

– Я? – Дарин рассмеялся. – Зачем бы мне прикасаться к твоим павлиньим перьям? Насколько мне известно, всё на месте. Если только Балесса не взяла их себе, чтобы расчистить твои комнаты. Отец уж точно не стал бы отдавать таких распоряжений. В любом случае, мне пора. Я и так опаздываю. – Он кивнул своему человеку, и тот снова потащил сундук. – Навести нас, как будет возможность, и не зли Мартуса, у него плохое настроение. Бабушка назначила старшего брата Миши и Алена, нового лорда де Вира, капитаном пехоты, которую собирала последние несколько месяцев. А Мартус уже считал, что этот пост его. А потом ещё несколько дней назад какая-то новая напасть или оскорбление. Я не очень-то вникал… что-то насчёт громадного счёта от торговца. Кажется, его звали Оллус.

– Мэрес Аллус?

– Возможно. – Дарин повернулся к дверям. – Рад видеть тебя живым, братец. – Он махнул рукой и ушёл. А я стоял и смотрел, пока карета не увезла его из вида. Он даже не спросил, где я был…

Альфонс не отрывал взгляда от двери. Дубль, менее древний стражник, темнокожий парень с мешками под глазами, смотрел на меня с явным любопытством. Я стерпел эту дерзость. Приятно видеть, что по крайней мере один человек находил занимательным вернувшегося искателя приключений.

ДВАДЦАТЬ