Озаренный Оорсаной 1. Отрочество (СИ) - Вайт Константин

Мы зашли в торговый центр. Он, конечно, по размерам не мог сравниться с теми, что остались в моем мире, но для Кируны был огромным. Целых два десятка магазинов, собранных в одном месте.

Больше всего свое внимание девушки уделяли мне. Луиза пыталась подобрать строгий костюм, а Дара и Нокс — отыскать какой-нибудь яркий платок, который бы нормально смотрелся. К счастью, пару костюмов мы купили уже в третьем магазине, и теперь дело стояло за платком, который в этом мире повязывался на шею, как галстук к костюму. Он должен был быть обязательно цветным и ярким.

Я ощущал себя детской куклой, когда Дара и Нокс, под серьезным взглядом Луизы, примеряли на меня, наверно, уже сотую тряпочку. В итоге они остановились на желто-зеленом, который будет сочетаться с платьем Луизы. С облегчением вздохнув, я вышел из магазина, но оказалось, что это еще не все: меня потащили к парикмахеру, заявляя, что такого растрепанного отрока просто не пустят на бал. Действительно, последний раз я стригся перед первым днем в новой школе. Прошли уже четыре с лишним месяца, и моя прическа приобрела «неподобающий внешний вид», как дипломатично охарактеризовала ее Луиза. Так что пришлось стоически отсидеть почти полчаса в парикмахерской, взяв за это с Луизы обещание зайти ко мне домой по окончанию всех процедур.

Мы вдвоем ввалились в холл моего дома, нагруженные покупками и разгоряченные быстрой ходьбой.

— Здорово! У тебя свой дом! — Луиза медленно ходила по первому этажу, разглядывая обстановку, я же отправился на кухню готовить чай.

Когда все было готово, мы уселись в кресла перед маленьким столиком, на который я выставил все закуски, какие смог найти в своей берлоге.

— А почему ты живешь один? — задала она мне вопрос. Как-то так получилось, что мы, хотя и достаточно много общались, но друг о друге знали удивительно мало.

— Мои мама и папа погибли на войне пять лет назад. Мне тогда было восемь лет, и я переехал жить к тете. Ну, а потом мне вручили этот дом. Так что тетя осталась жить у себя, а я разместился тут. Обживаюсь потихоньку.

— Сочувствую, насчет родителей. Я читала об этом в газете. Вроде как жил ты потом совсем плохо. А теперь у тебя свой дом, это здорово!

— Спасибо. Мне тоже нравится. Может быть, руки дойдут, и летом займусь сменой обстановки. Тут многое осталось от прежнего владельца.

Мы немного помолчали, каждый думая о своем, затем я спросил:

— Слушай, а кто у тебя родители? А то я о тебе совсем ничего не знаю!

— Ну конечно, у тебя же в голове вечно только дела. Даже этого обо мне не знаешь, — она с осуждением глянула на меня. — Ты вообще иногда мне кажешься не совсем нормальным. В нашем возрасте мы должны гулять и развлекаться, а не заключать договора.

— Извини, ты права. Просто так получилось. В голову пришла идея, и все закрутилось. Ты мне очень помогла. Откуда у тебя такие знания?

— Мои родители… Ты знаешь, какая у меня фамилия?

— Да, Нортоорс, княжеское дворянство.

— И… ничего в голову не приходит?

Нортоорс… я покатал эту фамилию на языке — и удивленно посмотрел на Луизу:

— Так это вы? Грузоперевозки на железной дороге ваши? — она согласно кивнула и улыбнулась, — почему же тогда вы еще не бароны? У вас же денег куча должна быть!

— Мы идем к этому. На самом деле, могу рассказать подробнее, если тебе интересно.

— Конечно, интересно! — я сел поудобнее и приготовился слушать историю ее рода.

— Наш род достаточно молодой. Лет триста всего. Мы были не очень богаты, но владели неплохим сталелитейным заводом. Двести лет назад начался бум строительства железных дорог, и мы начали выпускать рельсы. Но оказалось, что это слишком жирный кусок для нашего худого рода, и нас достаточно быстро от него оттеснили. Тогда глава семейства, подумав, решил начать выпускать грузовые вагоны. Дорогие, пассажирские, нам были не по карману и не по статусу, а эта область никого не интересовала. Нам все пророчили разорение. Вагоны никто не покупал, но мы стали использовать их самостоятельно — сначала по одному, по два — добавляя к пассажирским поездам. Дело, как ни странно, пошло, и уже через десять лет у нас появились целые поезда из грузовых вагонов. Дела шли в гору, и за последние годы, сам видишь, мы стали практически монополистами.

— А почему еще не стали баронами? Денег у вас полно, людей много.

— Именно поэтому. Никто не хочет нашего усиления, но сейчас у нас хорошие отношения с Герцогом и, как отец говорит, ждать осталось недолго!

— А откуда ты разбираешься в договорах и прочем?

— Я летом подрабатываю у отца в конторе. Наверно, лет с десяти. Он с детства меня брал с собой на работу. Сначала просто сидела там и скучала, потом начала пытаться помогать его секретарю, и как-то так получилось, что втянулась в это дело. Там очень много разных договоров: с поставщиками, со складами. Даже патентами периодически приходится заниматься, и бумаги для суда готовить!

— О! Патенты! Я бы не отказался от твоих знаний в этой области. Как бы мне защитить свои иллюзионы? Думаю, что через полгода-год их начнут открывать все, кто ни попадя. И я просто растворюсь в этом. У меня не получится конкурировать с баронами и фабрикантами, просто нет таких денег, — я печально развел руками.

— Надо подумать. Но вообще, не представляю, чем тут можно помочь, — она, смешно наморщив носик, задумалась. — А если просто название зарегистрировать? Это много времени не займет. Пусть выдумывают свои, а у тебя будет патент на слово «иллюзион»!

— Это хорошая мысль, — обрадовался я, — что для этого надо сделать?

— У тебя же в доме, вроде, Ласт установлен?

— Лаист четвертого уровня! — с гордостью ответил я. Ну, а что? Мы тут тоже не лаптями щи хлебаем.

— Ого! Так давай прямо сейчас и отправим заявку!

На все это дело у нас ушло буквально полчаса. Так что через пару дней я стану единственным владельцем слова «иллюзион». Не знаю, поможет ли мне это, но хоть так.

Придя домой после того, как проводил Луизу, я переоделся в новую одежду и покрасовался перед зеркалом. Я полностью преобразился, и мне понравилось, как я теперь выгляжу. Темные короткие волосы, волевое лицо, плечи шире, чем у сверстников, — спасибо зарядке. Ну, просто красавец!

Удачно сходили в магазин. Пара костюмов, пяток нашейных платков, и даже несколько пар ботинок. Благо со средствами теперь нет проблем. Я с грустью вспомнил прежние времена. Это было совсем недавно. Еще полгода не прошло, как Семи, без копейки в кармане, в тонком пальтишке бежал по морозу в школу, молясь об одном — чтобы выдержали ботинки, потому что новые купить не на что.

Успешно сдав все необходимые экзамены, я вечером вышел во двор. Было уже достаточно тепло, и из домика, что располагался в углу участка, я достал столик и стул. Удобно устроившись, стал пить чай. В голове царила пустота. Что-то я опять себя загнал. Ну, ничего, через пару дней — дворянский бал, а потом начнется лето. Можно будет нормально отдохнуть и заняться, наконец-то, магией.

Все-таки, школа отнимала достаточно много времени. Иногда занятия заканчивались в четыре часа дня, а у меня еще была куча дел каждый вечер. Семи тоже ворчал, что я в последнее время уделяю ему мало внимания. Зато моя троица слуг обзавелась хорошим комплектом амулетов моего изготовления, а себе я сумел даже сделать один мощный амулет, типа воздушного копья, по чертежам Ромуала. Так что теперь я был не только хорошо защищен, но и вооружен.

Мое внимание привлекло тусклое свечение в углу домика. Встав со стула, я зашел внутрь. Светился один из камней чуть выше пола. Если бы не темнота во дворе, я бы не заметил его. Подойдя вплотную, я прикоснулся рукой к светящемуся камню, но ничего не произошло. Своей магии у меня не было, но в доме был накопитель со стилусом. Я быстро сбегал за ним — и через стилус подал энергию на камень. Я знал, что так часто открывают магические замки — простой подачей энергии. А если ты не маг, можно попробовать и вот таким кустарным способом.