Механизмы некромантии - Левковская Анастасия "Тирэль"

Как… вообще… можно… убить… да хоть кого-то из личного круга?! Я себе лучше руку отрежу!!!

— Судя по перекошенному лицу Ясмиры, она на миг поставила себя на место проводящего этот ритуал, — хмыкнул наставник. — И вот это — совершенно адекватная реакция. Любой нормальный человек просто не способен задумать и воплотить убийство по-настоящему близкого. Но у некромантов все еще глубже и сильнее. Потому что личный круг для нас — все. Мы ради него живем. Он удерживает нас в балансе, позволяет не скатываться в темное безумие. Убить хоть кого-то из него сродни для некроманта самоубийству. Никто из тех, кто, пребывая за критическим уровнем, в приступе ненависти ко всему живому погубил дорогого человека, не способен с этим жить. У всех случаев самоубийств среди некромантов только одна причина. Эта.

— Но у вас все равно есть ритуал, при котором требуется собственноручно вырезать весь личный круг, — иронично проговорил Хенрим.

— Некромантия — не самая добрая и светлая сторона магии, — философски произнес магистр Кайндорф. — В ней есть всякая дрянь.

— В таком случае подытожим. — Целитель сложил руки на груди и смерил меня задумчивым взглядом. — У нас имеется тварь, которая ради возможности, если повезет, стать вампиром уничтожила всех близких людей. Веками этот старый некромант ждал подходящего момента и дождался, когда у двенадцатилетней Яси случился всплеск силы рядом с его могилой. Через четыре года он опять нашел свою, так сказать, создательницу и принялся измываться, чтобы достичь своих целей — сделать из нее вампира, не убивая. Кстати, почему ждал четыре года, очень даже понятно.

— Почему? — спросила я.

— Пик эмоциональной нестабильности и восприимчивости подростка, — охотно пояснил он. — Я так понимаю, он тебе еще внушал что-то? Что это было?

Я прикрыла глаза, ощущая… гнев. Да, говорил. Да, внушал. А я, идиотка, верила безоговорочно. Хотя бы в чем-то усомнилась!!!

— Что я никуда не денусь, — тихо проговорила я. — Что мне никто не поможет. Что никто не станет слушать. Что меня ждет казнь, без вариантов. Что никому не будет интересно, случайно я подняла его или нет. Потому что для окружающих я навсегда останусь тварью, посмевшей подвергнуть опасности обычных людей.

— Мерзавец, — скривился мозгоправ, а после подошел вплотную и, присев напротив, обхватил мои запястья длинными пальцами. — Теперь ты понимаешь, что это все вранье до последнего слова?

— Да, — застенчиво пробормотала я, ощущая, как по предплечью ползут ручейки исцеляющего тепла.

— Умница, — ободряюще улыбнулся он и, слегка повернув голову, спросил у друга: — Ну и какой план? Вампира нужно уничтожить как можно быстрее.

— Совершенно согласен, — кивнул тот. — Сейчас, когда он ощущает, как Ясмира ускользает, он способен на все. Нам нужно успеть нейтрализовать его до того, как он начнет действовать.

— И?

Хенрим встал и, обхватив ладонями мои виски, принялся их массировать. Мне сразу же стало так хорошо. Все проблемы и печали отошли на второй план. Я прикрыла глаза от удовольствия и едва сдерживалась, чтобы не тянуться за ласкающими пальцами.

— Так не скажу. К подобному я, увы, не был готов. Мне нужно вернуться в Орвис и посоветоваться с наставниками. Потому я вас покидаю. — Старший некромант поднялся и ободряюще мне улыбнулся: — Не беспокойся, Ясмира. Теперь этот ублюдок — общая проблема. Мы найдем способ его уничтожить.

— Спасибо.

— Хен, позаботься о ней.

— Обязательно, — серьезно ответил тот.

Магистр Кайндорф кивнул и телепортировался.

— Яся, — целитель внимательно посмотрел на меня, — я настаиваю, чтобы ты несколько дней провела в моем доме. Тебе сейчас очень важна непрерывная и обстоятельная реабилитация.

— Хорошо, — вздохнула я и, не сдержавшись, пробормотала: — Я устала все это тащить на себе…

— И не нужно больше. Пойдем.

Он помог мне подняться и, взяв под руку, решительно повел на выход.

Глава 19

На пороге дома мы столкнулись с Кей. Та, внимательно нас осмотрев, глубокомысленно заметила:

— Судя по тому, что Ясю едва не шатает от усталости, вы сюда не на свидание приехали. Что стряслось?

— Потом, — скупо отозвался Хенрим, подталкивая меня к двери. — Кейтри, подожди меня в кабинете, есть серьезный разговор.

Лицо эльфийки сразу же стало обеспокоенным.

— Надеюсь, ничего непоправимого?!

— Все будет хорошо, — твердо сказал мозгоправ.

В лаборатории я безропотно переоделась в выданную мне мягкую пижаму и, улегшись на койку, позвала полуэльфа.

— Удобно? — спросил он, начав настраивать «Райзол».

Опять был извлечен знакомый мне обруч, а еще — связка проводов с присосками.

— Да, нормально… — прошептала я. — Только спать очень хочется.

— Эмоциональное опустошение часто дает подобную реакцию. — Хенрим надел обруч мне на голову и принялся цеплять к нему проводки. — Я дам тебе зелья для целебного сна и разбужу только завтра утром. Надеюсь, сумею устранить хотя бы часть последствий…

Затем он расположил провода с присосками по обе стороны шеи, на запястьях и у основания ступней. И включил прибор. Я ощутила легкую вибрацию в местах, где кожи касалась мягкая поверхность присосок, и странное тепло в висках.

— Полежи спокойно, мне нужно приготовить зелье, — попросил Хенрим, отходя к рабочему столу. — Только не усни, хорошо?

— Я постараюсь, — от души зевнула я.

— В таком случае говори, — посоветовал он. — Что-то пустяковое, не связанное с… — многозначительно оборвал фразу и склонился над сооружением из колб и трубок.

И я, вздохнув, послушно принялась вспоминать юность. То время, когда главной проблемой моей жизни было лишь чрезмерное давление родителей. Рассказывала о проказах, которые мы устраивали с друзьями по школе. О том, как мне нравилось танцевать и как я радовалась, получив венок королевы танца на зимнем балу мэра нашего города. Как в тринадцать по уши влюбилась в сына поварихи, как преследовала взрослого на тот момент парня, чем в конце концов вынудила его торопливо уехать из нашего поместья. Мне до сих пор было перед ним стыдно, ведь погоревала я всего недели две, до появления в нашей школе молодого учителя-портальщика. Правда, у него таких поклонниц было — половина школы. Мы с моей подругой-стихийницей даже подрались, не сумев поделить объект обожания. Но уже вскоре в обнимочку рыдали, когда учитель обручился с целительницей из городского лазарета.

— Раньше ты была совсем другой, — заметил Хенрим и поболтал зельем в колбе.

— От меня прошлой почти ничего не осталось, — вздохнула я. — Иногда я думаю, что и к лучшему. Я была… довольно-таки легкомысленной.

— Ты слишком строга к себе, — отстраненно отозвался он, просматривая получившуюся жидкость на свет. — То, какой ты себя описываешь в то время… Зачастую легкомысленность, максимализм и безрассудство стираются взрослением. Так что вполне нормальное поведение для девочки-подростка.

— Возможно. — Я уставилась в потолок. — Но, пожалуй, то, какая я есть сейчас, меня устраивает больше.

— О, не спеши с этим. — Полуэльф склонился надо мной и с легкой ухмылкой сказал: — Посмотри, как ты поменялась за месяц нашего знакомства. А твое лечение еще не окончено. Так что вернемся к этому разговору потом. Давай помогу тебе выпить.

Он приподнял мою голову и поднес к губам флакон с узким горлышком. Я послушно осушила его и почти сразу ощутила, как на меня с удвоенной силой наваливается сон.

— Я посижу, пока ты не уснешь. — Мозгоправ поставил пустую емкость на стул и заботливо укрыл меня теплым шерстяным пледом. — Отдыхай.

Я почти сразу уснула. И на грани сна мне то ли почудилось, то ли нет легкое прикосновение мягких губ к открытому лбу.

Сны, как и всегда после целительного зелья, были яркие и очень светлые. Пусть я почти никогда не могла потом вспомнить, что именно видела, но это определенно было что-то приятное. Так что, когда меня разбудили, я даже почувствовала легкое разочарование.