— То, что Инга работает на «контору» — я догадался, но как ты узнал, что она жрица Иштар?
* * *
— Да элементарно. По ее поясу, который трансформировался в кистень, а затем в сеть. Это их фишка. Первоначально, во времена Вавилона, использовалась только сеть с хитрыми застежками в виде сов или восьмилучевой звезды — знаками Иштар. Жрица для рождения ребенка, желательно девочки, находила достойного претендента, и доведя его до безумства, накидывала на себя поверх одежды эту сверхпрочную сеть, ранее носимую как пояс, и фиксировала застежки, которые открыть простому человеку было невозможно. Если избранник за сто ударов сердца не мог разобраться с застежками, или у него не хватало силы порвать сеть, то его ждала неминуемая смерть от ритуального кинжала — ты его видел. А если смог — значит, имеешь право на зачатие избранной. Вот так и проводилась селекция будущих поколений жриц.
— Ну, с этим все понятно. А как так получается, что где бы я не оказался, хоть в Индии хоть на Кипре, постоянно натыкаюсь на шпионок? Вот реально, будто я Джеймс Бонд из кино, какой-то…
— Саня, ты тупишь. Шпионаж так же стар, как сама история. Часто шпионаж называли «второй древнейшей профессией в мире». Спецслужбы были всегда, другое дело, что о них на уроках истории не принято говорить, но это не отменяет подчас огромной роли, которую эти спецслужбы оказывали на исторические процессы. Даже в Библии сказано «И сказал Господь Моисею, говоря: Пошли от себя людей, чтобы они высмотрели землю Ханаанскую, которую я даю сынам Израилевым…» Примерно в 1220 году до Рождества Христова двенадцать разведчиков рассказали ему после своего возвращения из Ханаана о земле, якобы текущей молоком и медом, т. е. о Палестине. Тот же Ганнибал в эпоху II Пунической войны между Карфагеном и Римом проявил себя как руководитель военной разведки. Агенты Ганнибала наводнили Южную Галлию, что позволило ему через неё пройти, не подвергаясь нападениям местного населения. И можешь поверить на слово — чем дальше, тем больше примеров работы «конторских». Особенно она плодовита была во времена войн. Сам суди — такое малочисленное и слабо организованное, но находящееся в состоянии постоянной войны объединение, как Запорожская сечь, имела мощную как военную (дозоры, секреты, разъезды), так и стратегическую (свои люди в Речи Посполитой, Крыму, Османской империи. Княжестве Литовском) разведку.
— Да я не о том, про шпионов — мужиков как раз все ясно, но насколько я знаю, женщина в шпионаже, тем более на ведущих ролях — большая редкость. Лично я помню только Мату Хари. А тут сразу две.
— Саня, какой же ты темный, как два подвала… Тебе ничего не говорит такое имя, как Екатерина Медичи? — Я конечно знал, кому принадлежало это имя, но предпочел послушать Деда. — Екатерина Медичи — супруга короля Франции ГенрихаII, а затем фактическая правительница при своих сыновьях. Которых пережила. Жестокая, коварная и вероломная, организовавшая знаменитую Варфоломеевскую ночь, она создала агентурную сеть не только в своей стране, но и в Европе. Одним из её любимых детищ стал «летучий эскадрон любви», состоявший из двухсот фрейлин королевского двора, «разодетых как богини, но доступных, как простые смертные». Именно с помощью девиц своей свиты она атаковала и побеждала своих самых грозных противников. Красивые и беззастенчивые девицы по указанию Екатерины Медичи запросто вытягивали любые сведения из мужчин, или оказывали на них нужное ей влияние. Их жертвами становились короли и министры, иностранные дипломаты и полководцы, прелаты, принцы и вельможи. И частенько бывало, что результатом их деятельности была смерть подопечного.
Английская королева Елизавета I во времена её противоборства с Марией Стюарт создала подобную службу и у себя, которая раскрыла заговор с целью её же убийства. А Мария сначала лишилась своих сторонников, которые стали умирать и исчезать, а затем и своей головы. Ну и наша Елизавета Петровна — Императрица Всероссийская, с помощью своих «фрейлин» тоже избежала не одиного дворцового переворота, и водила за нос многочисленную европейскую агентуру.
Пока птиц смачивал порядком охрипшее горло, я поинтересовался.
— Откуда такие прям энциклопедические знания? Чешешь словно по написанному.
— Ты что, забыл, кем я работал? Я примерно помню, сколько книг ты прочел за свою жизнь — так я про шпионаж прочел столько же, если не больше. А на память пока не жалуюсь. И кстати, нам пора уже подумать о такой службе. Я думаю, пусть ей займется рыжая — под моим патронажем, разумеется.
— Марго, что ли?
— Да нет. Инга!
— Рыжая же у нас Марго! Хотя да, Инга тоже рыжая. Только две рыжие — уже перебор.
— Тогда пусть будет золотая.
— Кто золотая? Рыжая?
— Ты сейчас какую рыжею имел в виду?
— А ты?
— Я имел в виду рыжую Ингу! А вовсе не рыжую, блин!
— А рыжая не обидится?
— Саня, а чего ей обижаться! Ааа… кого ты сейчас имел в виду?.. Саня, кончай бесить! Ты что, специально?
Назревающая ссора не состоялась, стороны пришли к компромиссу — Марго осталась рыжей, а Инга стала второй рыжей, или рыжей-два.
На следующий день рыжие были освобождены от палубных работ в связи с переводом на должность бухгалтеров. Захваченная добыча нуждалась в переписи, а наличные деньги в счете и пересчете на доли, а с учетом отобранных каждым из команды для себя трофеев — новом пересчете и дележе. Я бы точно рехнулся или махнул рукой, а дамочки справились — даже недовольных не было. Надеюсь, это не из-за того, что зная рыжую (рыжую-один конечно), недовольные могли получить прибавку разве что в виде хорошей плюхи.
С учетом того, что многие из городка, а возможно и все, знали что мы собрались потрепать византийских купчишек вблизи Кипра (шила в мешке не утаишь, да и хвастунам рты не зашьешь), нас ждали не раньше, чем через месяц. Каково же было удивление домашних, когда мы заявились через девять дней, да еще с призом. Салех, верный себе, к моему прибытию на виллу успел выстроить прислугу, и честь по чести доложил — бла-бла-бла. Я «не заметил», что сапоги у него разные, и халат одет на голое тело — честь по чести принял парад и вручил старику перстень с мутным гранатом, но зато большой, за верную службу. Произнес ответное бла-бла-бла, и заказал праздничный ужин. Посветлевший мажордом заверил, что не сомневается, что все будет в лучшем виде, и косясь на вторую рыжую, разогнал прислугу. Праздничный достархан прошел в усеченном составе — кроме рыжих и Деда, из костяка присутствовал лишь Басим, ставший слугой двух господ рыжих. Остальных ближних я отправил возглавить пьянку экипажа, раз уж не получалось ее избежать, пообещав присоединиться к ней попозже.
Когда первый голод был утолен и Басим рассказал в очередной раз историю про Щьерда, которую слушала разве что Инга, слово взял Дед, успевший к тому времени принять на грудь «компотику». Его рассказ про муллу и его работника Балду вызвал массу удивленных и возмущенных восклицаний. Подогретый успехом, Дед выдал историю о рыбаке и рыбке, а еще хлебнув, вошел в раж и рассказал былину о римском принце Ромео и персидской княгине Джальнаре. Когда под конец истории принцессы уже не таясь, умывались слезами, а Басим сжав кулаки скрежетал зубами, я незаметно «по английски» покинул вечеринку, чтоб оказаться на другой, не столь возвышенной.
* * *
