Гром гремит дважды. Дракон (СИ) - Криптонов Василий

Чёртов псих оказался умнее нас всех, вместе взятых. Опередил на десяток шагов и — нанёс Киангу такой удар в спину, от которого ему теперь не оправиться.

Я смотрел на Ниу. Её глаза были открыты, на губах трепетала слабая улыбка. Ниу была одета в голубую больничную пижаму — на удивление чистую и отглаженную, будто только что из прачечной. Длинные распущенные волосы тоже, казалось, старательно расчесали и пригладили, словно Ниу и впрямь готовилась к приходу гостей. Она смотрела на меня — но так, будто меня не видела. Или не узнавала.

— Ниу, — окликнул я. И машинально шагнул вперёд.

Кианг вскинул руку. В ту же секунду я понял, что между нами выросла Великая Стена.

— Ни с места, — процедил сквозь зубы Кианг.

Он старался взять ситуацию под контроль, его закалённый в играх с людьми мозг лихорадочно искал путь… не к спасению, о, нет. Путь к победе.

А Ниу даже не шелохнулась.

— Что ты с ней сделал?! — рявкнул я, не зная даже, к кому из них двоих обращаюсь. И они ответили почти одновременно.

— Ничего такого, что могло бы ей навредить, — бросил Кианг. — Девушка просто в ступоре — неудивительно, если вспомнить, сколько всего на неё свалилось…

— Если бедной девочке приходится ложиться в постель с таким скучным парнем, как ты, — промурлыкал Юшенг, — от мёртвой она вряд ли будет отличаться. — Он присел перед креслом Ниу на корточки. Погладил её по колену. — Зачем тебе этот зануда, милая девочка? Я бы от такого тоже сбежал. Потом, конечно, плакал бы и не знал, что делать, но тебе повезло! — Он аккуратно заправил за ухо Ниу длинную прядь. — Рядом с тобой лучший парень из всех, кого можно представить. Тебе ведь понравилось, как я тебя причёсывал, правда? А как одевал! Как трогалголенькую… — Он издевательски подмигнул мне.

Рядом с Ниу сидел не самый слабый и не самый адекватный избранный. Именно это удерживало меня на месте, Великая Стена, созданная Киангом, была лишь на втором месте. Но и сам Кианг не дёргался сейчас именно по этой причине. Что если Юшенг решит перерезать горло беспомощной девчонке?

Я получу ещё одну рану на сердце и ещё одного врага. А Кианг в который раз потеряет идеального соратника с безупречно промытыми мозгами. Он опять останется один. Неизбежно стареющий и смотрящий в глаза факту: однажды всё закончится, и некому будет подхватить упавшее знамя хаоса.

— Лей! — Юн схватил меня за плечо — должно быть, почувствовал, что я сейчас взорвусь. — Он нарочно тебя провоцирует!

Как будто я сам этого не понимал. Как будто хоть раз, с первой минуты нашего вынужденного знакомства, этот психопат вёл себя как-то иначе! Я не понимал, зачем он это делает. И злился не столько из-за слов Юшенга, сколько из-за собственного бессилия. Кианг был прав: манипулировать людьми я действительно умел. Меня долго этому учили, сам Кузнецов и учил. А Юшенг мне не поддавался. Для того, чтобы манипулировать человеком, его нужно понимать. А понять законченного психа дано, видимо, далеко не каждому.

— Я в порядке, Юн, — справившись с собой, бросил я.

— Хорошо тебе! — Юшенг состроил жалобно-глумливую гримасу. — Ты наверняка единственный ребёнок. А я жил со злюкой-сестрой! Она никогда не позволяла мне брать своих кукол, представляешь? — Губы Юшенга скривились, будто вот-вот расплачется. — Сестра жаловалась отцу, и он бил меня. Больно, ремнём! Говорил, что уважающий себя мальчик никогда не прикоснётся к девчачьей кукле. Хорошо, что я вырос. И кукол вокруг меня теперь достаточно. — Он расхохотался и положил руку на колени Ниу — теперь уже совсем по-хозяйски.

Ниу не шелохнулась. Безмолвная, неподвижная, она сейчас и впрямь казалась искусно сделанной куклой.

Трогал

Он произнёс это слово как-то по-особенному. Словно бы выделил его интонацией. Почему?..

— Юшенг, — с нажимом проговорил Кианг. — Посмотри под ноги.

Юшенг послушно опустил взгляд. Равнодушно взглянул на мёртвого Болина, потом вопросительно — на Кианга.

— Он тоже много болтал, — кивнув на труп, сказал Кианг. — Рекомендую тебе заткнуться.

Так чьи же интересы возьмётся защищать Белый тигр?

Юшенг выпрямился и скорчил гримасу ещё более обиженную, чем раньше.

— Ты скучный! — бросил он Киангу. — Я думал, что будет весело — а вместо этого ты уже два часа развлекаешься, а меня с милой девочкой заставляешь сидеть молча в компании трупа её прежнего охранника. Ну да, я сам виноват, что охранник стал трупом. Может быть, меня сюда и никто не звал. Но где же твоё гостеприимство? Где фейерверк в мою честь? Почему тут до сих пор ничто не горит и не взрывается? Я что, должен сам всё это делать? Клянусь, мне осточертело! Складывается такое впечатление, будто никому, кроме меня, это не интересно!

— Заткнись, — процедил Кианг.

Повернулся к Юшенгу и едва заметно шевельнул пальцами. Тело психопата дёрнулось, словно от удара током. Белые, и без того торчащие в разные стороны волосы встали дыбом.

— Это было предупреждение, — сказал Кианг, подождав, пока стихнет крик Юшенга. — Первое и последнее. Больше предупреждать не буду.

Юшенг выпрямился, тяжело дыша. Глаза у него знакомо покраснели. И теперь в них, пополам с безумием, плескалась ярость.

— Неплохо, — прошипел он. — А теперь — мой черёд.

Всё, что я успел увидеть — два стремительных вихря. Один из них взмыл высоко вверх, другой метнулся в сторону.

А в следующую секунду Юшенг уже стоял на крыльце монастыря, держа на руках Ниу.

— Покажи, на что ты способен, когда не можешь спрятаться за девчонку! — проорал Киангу он.

На голову Кианга с высоты рухнуло инвалидное кресло, он едва успел увернуться.

Юшенг расхохотался и, одним прыжков одолев ступени, исчез за дверью монастыря.

Глава 44. Гонг

Смех Юшенга послужил гонгом, знаменующим начало боя. Я резко повернулся к Киангу, лицо которого исказилось от ярости. Только что у него из рук грубо вырвали единственный оставшийся рычаг давления. И кто вырвал? Какой-то жалкий психопат, которого даже всерьёз принимать не хотелось!

Ниу была в безопасности — уж насколько безопасным можно считать общество Юшенга, которому я, при других обстоятельствах, не доверил бы даже пекинеса выгуливать. Ситуация упростилась до предела.

— Ну вот теперь — здравствуй, Кузнецов, — ухмыльнулся я и прыгнул с места.

В драке высокие прыжки — дурацкая стратегия, но у дурацких стратегий есть одно неоспоримое преимущество: их не ждут.

Я выдернул пистолет из кобуры, навёл на Кианга и, чуть сместив ствол влево, выстрелил. Увидел злую усмешку в глазах врага. Что ж ты меня так недооцениваешь, Кузнецов?

Зеркало Зла, которое он применил, осталось без работы, пулю я осознанно заслал мимо. Отбросил пистолет, призвал меч.

Прежде чем я приземлился, подо мной словно пронёсся вихрь. Это был Юн. Он, похоже, вновь применил ту свою технику, которую до этого использовал в прыжке. От удара камень треснул, под ногами Кианга разверзлась трещина. Кианг попятился, взмахнул руками, теряя контроль над равновесием.

Я падал прямиком на эту трещину. Спасибо, Юн, удружил от всего сердца. Ладно, мы тут тоже не пальцем деланные.

Паук

Незримая нить натянулась, когда моё лицо оказалось на уровне лица Кианга. Я спокойно выпрямил ноги, встав по обе стороны трещины. Кианг ждал удара, всё ещё прикрытый Зеркалом.

Я улыбнулся.

Этого он не ожидал. Он, наверное, даже не предполагал, что такое возможно. Кианг много раз участвовал в перестрелках и, вероятно, ничтожно мало — в драках. И уж тем более — не в спаррингах. А я тестировал Зеркало Зла много раз и знал, что оно защищает лишь от направленного желания убить или причинить вред.

Струю пара, которая когда-то давно ударила Юшенга в спину, выпустил не я, я всего лишь прострелил оболочку. И пар сработал. Вот и сейчас я не стал бить Кианга. Всего лишь завёл ступню за его ногу и аккуратно, чуть ли не нежно подсёк.

Ударил Кианга камень, которым был вымощен монастырский двор. Приложил, судя по звуку, неплохо — мой бывший начальник долбанулся затылком.