— Оно прямо у крыльца! Но воняет так, что... ну вы понимаете. Не тащить же в трактир.
Пришлось последовать за ним. В тени за углом действительно лежал какой-то комок, обмотанный тряпками. От него исходило такое зловоние, что у меня автоматически сморщился нос.
— Ну? — я покачал головой.
— Сейчас, сейчас... — Ноздря развернул тряпки, обнажив нечто, напоминающее испорченный мясной пирог.
Я в недоумении перевел взгляд на извозчика.
— Видишь ли, — он почесал затылок, — утром запряг кобылу, а она ни в какую. Орёт, но идти не хочет. Дал под зад — пернула так, что в глазах потемнело. Думал, просто навалила кучу. Взял лопату, а эта куча ка-а-ак заорёт! Да ещё и матом! Да ещё и в рифму!
Я медленно опустил взгляд на зловонный комок, до меня стало доходить о чём речь. Тем временем он продолжал:
— Ну я, естественно, долбанул лопатой… Думал дух какой злой в её дерьмо вселился. Нашёл, драть его в сраку, место. — его рассказ прервался, когда я палкой отковырял кусок засохшего навоза.
— Дуллахан?
У говнистого глобуса внезапно открылись глаза и рот.
— Хью-ю… — прошелестел вонючий ветер. — Я был во тьме, теперь же вижу свет, а в нём заклятый враг мой, чьё имя только что назвал.
— Так чё с ним делать то? Закопать?
Головёшка резко заткнулась. Голубые огоньки в его пустых глазницах посмотрели сперва на Ноздрю, затем на меня.
— Ты победил. Пощады прошу я.
Мы наверное с минуту смотрели друг на друга. И с одной стороны, стоило бы скинуть его в выгребную яму, а с другой…
— Есть у меня очень сомнительная затея, но думаю, мы найдём тебе работу.
— Как низко пал я… — тоскливо пропела голова. — Что ж, доставай же змея своего, пусть он исследует глубины моих…
— Фу, блэт! Дуллахан! Нет! Ты совсем стыд потерял?
— Я был во чреве зверя. Блуждал мой дух впотьмах. В дерьме весь стыд мой растворился, а вышла только голова.
— Нихерасебе. — удивился Ноздря. — Да, он поэт!
В общем, не буду описывать то, как его отмывали, но вскоре в трактире у Джимм появилась говорящая голова в аквариуме, который любезно предоставил стеклодув Грасс. Ничего толкового он не делал, только приветствовал гостей. Иногда травил байки, рассказывал истории, анекдоты, а порой читал стихи. В общем, стал местной достопримечательностью. И это было последней точкой в делах трактира.
На следующее утро, когда мы вышли на улицу, элитный экипаж Ноздри уже ждал нас у крыльца. И что приятно, провожать нас вышла шумная толпа. Джимм, официантки и даже Бойлер с несколькими громилами позади затесался.
— Для тебя всегда здесь будет свободная комната, Хью. — сказала Джимм, чмокнув меня в лоб.
И это… было приятно слышать. Вообще меня радовали эти улыбки и счастливые лица. Надеюсь, что в моё отсутствие у них всё будет хорошо.
— Все уселись? — спросил Ноздря, глядя через плечо.
— Никто ничего не забыл? — я окинул взглядом Дуру, Викторию и Сариэль.
— Здравый смысл. — хохотнула близняшка.
— Ну… За этим мы возвращаться не будем. — так же со смехом ответил я. — Ноздря, трогай!
