— Но я не знаю, как туда попасть.
— На самом деле знаешь, ты просто не отдаешь еще себе в этом отчета. Тебе просто нужно направиться в сторону Голета, и ноги сами приведут тебя в Анклав. Таково одно из следствий наложения Печати.
— Наложение Печати имеет еще какие-нибудь следствия, о которых ты не упомянул?
— Нет. — Роберт покачал головой и улыбнулся. Хоть Дженн и храбрилась, сейчас она выглядела очень хрупкой и уязвимой; однако глупостью с его стороны было бы поверить, будто это так и есть. — Мы с Микой отправимся в путь на рассвете, — продолжил он очень мягко. — Я не хочу, чтобы твой отец обнаружил, что мы все еще здесь. Не передашь ли ты мою благодарность Белле?
— Ты ведь не встречался с Лоренсом, мужем Беллы. Он рассчитывает увидеться с тобой утром.
— Тогда передай ему мои сожаления. Поверь, Дженн, лучше, если мы уедем на рассвете.
Девушка медленно кивнула, не сводя с Роберта глаз. «А ты попрощайся за меня с Микой. Скажи ему, что мне будет его не хватать».
— Обязательно.
Дженн слегка улыбнулась и двинулась к лестнице, но помедлила.
— Знаешь, ты почти заставил меня пожалеть, что я сказала гильдийцам ту глупость, из-за которой они на меня накинулись. Все это было увлекательным приключением, но теперь я не так уж уверена, что мне нравятся последствия. Вот так всегда и наказывается несдержанность.
Дженн была уже у ведущей вниз со стены лестницы, когда Роберт заговорил снова.
— Дженни! — Она остановилась и обернулась. Встретив ее взгляд, Роберт понял, что не знает, о чем хотел сказать. — Будь осторожна, хорошо?
— Я буду такой же осторожной, как и ты. Прощай, Роберт. Дженн исчезла, но, прежде чем Роберт двинулся с места, до него долетела ее последняя мысль:
«И откуда только ты взял, что я хочу от тебя избавиться! Я никогда ничего подобного не говорила!»
Мика уже оседлал лошадей и все приготовил к их предрассветному отбытию. Роберт широко зевал: ему удалось поспать всего около часа. Однако прежде чем он успел вскочить в седло, из темноты вынырнула Белла.
— Я так и думала, что вы попытаетесь сбежать, — ехидно протянула она.
— Мои намерения так очевидны? — откликнулся Роберт.
— Иногда да, но я к тому же знаю вас с такой стороны, которая обычно не видна.
— И какова же эта сторона?
— Очень раздражающая.
— Ах, — ухмыльнулся Роберт, — значит, вы обнаружите, что во многом сходитесь во мнениях с сестрой.
— Могу я поговорить с вами, прежде чем вы уедете? — Белла отошла в сторону от коней, Мики и конюха, державшего поводья. — Ответьте мне честно: вы говорите, что у нее есть Знак нашего Дома. Вы его видели?
— Да.
— И вы уверены, что она моя сестра?
— У меня сомнений нет. А у вас? — Роберт пристально смотрел на Беллу, опасаясь сказать лишнее.
— Ох, не знаю, — вздохнула Белла. — Но в любом случае я хочу извиниться за вчерашнее. Я не собиралась ни в чем вас обвинять. Просто я была так потрясена и так боялась за отца… если все это окажется ошибкой.
— Ошибки тут нет. И, пожалуй, будет лучше, если вы извинитесь не передо мной, а перед Дженн.
Белла нахмурилась:
— Меня тревожит и кое-что еще. Вы утверждаете, что она была похищена во время Смуты. Но как это могло случиться? Ведь единственными детьми, которые исчезли, оказались мальчики из семей, участвовавших в распрях. Мой отец не принимал в них участия, так зачем же было кому-то похищать его дочь? Кому она понадобилась — и почему потом об этом не стало известно? Почему…
— Почему она нашлась через все эти годы, целая и невредимая, когда остальных детей никто никогда больше не видел? Этого я не знаю и сомневаюсь, что, мы когда-нибудь узнаем. Прошло так много времени, что даже если удастся найти виновников, едва ли они признаются или смогут назвать истинную причину.
— Пожалуй, вы правы.
Роберт оглянулся на Мику, потом посмотрел на главную башню замка.
— Я помню, что мы с вами, Белла, раньше не очень ладили, но сейчас я хочу попросить вас…
— О чем?
— Будьте к ней добры. Не думаю, что в ее странной жизни ей перепало много тепла. Дженн ничего не помнит об Элайте. Она независима, очень любопытна, временами невыносима, но также обладает удивительной способностью приспосабливаться к переменам. Девочка закалена жизнью, но, согласившись явиться сюда, она подставила себя под удар и понимает это. Она будет вам противиться и изводить — не все равно будьте к ней добры, пожалуйста.
Белла несколько мгновений смотрела ему в лицо.
— А я-то думала, что великий граф Данлорн ко всему равнодушен.
Роберт выдержал ее взгляд.
— Так вы сделаете это?
— Постараюсь, — кивнула Белла.
— Тогда прощайте — и спасибо за гостеприимство. Роберт вскочил на коня и вместе с Микой выехал за ворота.
Когда первые солнечные лучи озарили горы, замок уже таял вдали.
— Ну, милорд, думаю, все могло обернуться и хуже, — заговорил наконец Мика. — Мог еще и снег пойти.
Роберт не смог сдержать улыбки:
— Мика, я очень тебя люблю и ценю твою верность, но твои высказывания всегда оказываются не ко времени.
— Милорд?
Роберт показал на собирающиеся на небе тучи.
— Ты только посмотри.
