Ведьма огненного ветра - Кузьмина Надежда М.

— С какого курса студенты занимают отдельные комнаты? — поинтересовалась я. Вопрос был не праздным. Сколько бедному Хаосу придётся ещё в окошко по ночам скакать?

— Не раньше чем с четвёртого.

В конце безапелляционного ответа чувствовалась жирная точка, даже восклицательный знак, а в голосе леди Острис звучало сдержанное торжество — наконец-то ей удалось поставить зарвавшуюся выскочку то есть меня, на место.

Ну и ладно. Хаоса, конечно, жаль, но жить и дальше вместе с Терри я не прочь.

Тересе в подарок я привезла череп тролля и не ошиблась — подруга презент оценила сразу. Нежно прижала к груди, а потом обернулась и с надеждой спросила:

— А когтей у тебя, случайно, нет?

Увы, о когтях я как-то не подумала. Кто же знал? В следующий раз припру ей тролля или кто попадётся целиком — пусть сама выбирает, что надобно.

Терри отплатила мне кривоватым суком какой-то гейревы — по её словам, одного из лучших деревьев для изготовления магических жезлов и посохов. Угу, как мне лет через триста или пятьсот понадобится подпорка, тогда я этот презент и достану из-под кровати, а пока пусть там полежит, чтоб об него не спотыкаться.

— Ты не права, Эль.

Ален, которому я в процессе обмена летними новостями сболтнула про гейреву, покачал головой.

— Посох — это тебе не старушечья клюка какая. Он служит для запасания энергии и фокусировки магии. Причём тебе не обязательно делать дубину ростом по плечо — для усиления и нацеливания заклинаний достаточно палочки длиной в полруки. А гейрева на самом деле очень редкое дерево. — Порозовел: — Мне Терри тоже подарила…

— Рада за вас обоих, — засмеялась я. — Могу поспорить, что твой подарок увесистее моего.

Но палочка, помогающая колдовать, — такое действительно интересно. Впрочем, пока обойдусь без неё — азы нужно осваивать своими силами, без хитростей.

Кстати, Ален почти не удивился, узнав, что я оказалась из Дома Эрранд.

— Я что-то в таком роде и предполагал. Ты была слишком хороша…

— Какая разница, откуда я? Важно, что мы друзья, — улыбнулась и подмигнула: — Не говори пока никому, что я — сестра Погибели.

— Сестра Погибели? — округлились синие глаза. — Аа-а, дошло… Но знаешь, — хихикнул, — прозвище тебе удивительно подходит.

— А то! — радостно улыбнулась я, показав зубы.

Минорную нотку в праздничное настроение внёс только разговор с господином Фоссом, которому очень не хотелось, чтобы я уходила из ресторана. Надо сказать, что и я не рвалась уходить. Но три раза в неделю отнимать у лорда Тиурры по несколько часов, чтобы тот сначала отвёл меня в «Трость и свечу», а после выступления проводил обратно, — такое долго длиться не могло. Хотя, похоже, лорд Тиурра не возражал. Только философски заметил:

— Темнеет осенью рано…

Это он к чему?

Первым же вечером выяснилось, к чему. По дороге туда он небрежным тоном заметил:

— Эль, назови меня Тиром не меньше трёх раз за вечер. Надо же привыкать?

Я фыркнула и решила проигнорировать… и на обратном пути, когда до Академии остался один поворот, нарвалась на поцелуй. Произошло всё совершенно неожиданно: лорд Тиурра окинул взглядом пустую улицу, а потом вдруг дёрнул меня за руку, крутанул, подхватил — и я оказалась прижатой к его груди. Только открыла рот, чтобы спросить, что за странные фантазии такие, как он впился в губы. И в этот раз это было не торопливое касание, а настоящий поцелуй, от которого ноги подкашиваются. Первые ощущения были невероятными — словно сверху упало небо и оглушило, а потом как рекой в половодье понесло. Голова кружилась, колени подгибались, а ещё стало безумно жарко. Хотела было оттолкнуть его ветром, но отчего-то не могла вспомнить, что для этого надо сделать, потому что сейчас весь мир состоял из его жадных губ и горячего дыхания… Я чувствовала твёрдость ладоней на затылке и пояснице, он целовал, сосал, покусывал, заставляя выгибаться и ахать. Через минуту — или пять — лорд Тиурра отстранился сам.

— Прости, Эль. Может, не нужно было так внезапно, но должен же я помочь тебе понять, что ты на самом деле чувствуешь?

А то я не знаю, что чувствую! Да я чуть не с первой встречи поняла, что он мне нравится. Только если б я при каждом соблазне волю себе давала, то до этого дня просто не дотянула бы. Сейчас у меня есть свобода, самоуважение, магия — и куча времени впереди в придачу. А что может дать лорд Тиурра? Ведь замуж выходишь на всю жизнь… насколько я уверена, что он — тот самый? И насколько готова обменять свободу на его общество? Допустим, у барона Фермейра был очень симпатичный сын, который отлично ездил верхом и никогда зря не обижал лошадей. И я, признаюсь честно, по нему вздыхала. Но когда поднакопила денег и поняла, что пора уходить, ушла, не оглядываясь. Потому что баронские сыновья не для бродяжек.

Задумчиво посмотрела на лорда Тиурру. Тот, кстати, отступил на пару шагов — что, ждёт заслуженной пощёчины? А вот не дождётся. Потому что, с одной стороны, я сама слабину дала, значит, сама и виновата. А с другой, совершенно не хочу показывать, насколько он меня из равновесия выбил.

Медленно поправила воротник и спокойно произнесла:

— О себе я знаю. А вы о себе?

Он часто заморгал. Очевидно, моя реакция оказалась нестандартной.

— Эль?..

— Хочу сказать, что не стоит так больше делать, иначе мне придётся ходить одной.

— Почему?

Посмотрела прямо в синие глаза под насупленными бровями:

— Потому что не уверена, что вы на самом деле чувствуете. Потому что не представляю, что может ждать меня в браке с вами. И потому, что ценю самостоятельность и свободу, те мне дорого дались.

— Ты невозможна!

— Тогда откажитесь от меня, обоим будет легче.

— И не подумаю, не надейся!

— Дело ваше, — пожала плечами, резко повернулась и зашагала к воротам Академии.

Но почему я так упёрлась? Ведь обижаю его и расстраиваюсь сама. Но по-другому отчего-то не получалось.

Засыпая, ворочалась в кровати, пока Хаос не куснул меня за руку. Не до крови, но достаточно чувствительно, чтобы я пришла в себя. В голове творилась неразбериха — о чём бы ни начинала думать, снова и снова скатывалась, как в алую шёлковую воронку, в тот поцелуй, заново переживая чувства, ощущения, желания… Нет, надо с этим заканчивать! Ну и что с того, что он меня поцеловал? Это не говорит ещё ни о чём. Да предложи я поцелуй любому из тех, кто приходит слушать песни в «Трость и свечу», спорить могу — ни один не откажется. И пыла будет не меньше. И что? Все они поголовно меня любят? Да как же!

А с другой стороны, в том, что лорд Тиурра нравится мне, тоже нет ничего странного. Он красив, умён, значителен. И привлекает женский пол, как буддлея бабочек. Ну, и я не исключение.

Вот только что ему нравится во мне — я сама или же сильный Дар? И какая жизнь могла бы ждать меня в Доме Велани? Вообще, если поразмыслить, я столького не знаю! Например, как давно женаты мои отец и мать. И по сколько им лет. И сколько лет тому же лорду Тиурре. И как выглядят его родной дом и родня. Слишком много белых пятен, чтобы уверенно ступать на зыбкую почву семьи и брака.

Прыгнуть, закрыв глаза, в замужество как в омут один раз, а потом триста лет каяться?

Не дождутся! Спешить мне некуда.

Вот и не спешу. А сейчас спокойно усну, пока второй раз не укусили!

Борясь с душевным раздраем, я ушла с головой в колдовство, снова оккупировав заброшенную башню за дубовой рощей.

К слову, учебная программа в плане волшебства, увы, по-прежнему не слишком радовала. Хотя занятия по магической самообороне — так называлась дисциплина — и начались, но ничего для себя нового на первых нескольких лекциях я пока не услышала. Замечу, что зевала вся группа, ибо всех общеизвестным азам обучили дома. Вот спрашивается, и для кого придумали эту фикцию?