Равиен, дорога обратно (СИ) - Смирнова Ирина "cobras"

— Ага… — я выдрала самый большой комок репейников, который впился лису в шею и щеку, притянув одно к другому, и зло поплевала на исцарапанные пальцы. — Сразу будем тебя спасать или сначала посмотрим, что тут? Где еще сильно мешает?

— Везде, р-р-р! — выдал Тай, оборачиваясь в человека. Часть репейников отвалилась, а часть запуталась в волосах так, что или срезай, или оставляй…

Конечно, репьи после оборота не пропали, а жаль. С одежды мы их кое-как обтрясли, а голову даже трогать не стали.

— Обернись обратно, так проще будет вычесать, — предложила я. И еще минут пять в четыре руки мы выдирали репьи из лиса. Как он не облысел — отдельный вопрос. Но колючек в шкуре стало значительно меньше.

— Все, остальное вечером расческой вычешу, — решила я.

Тай пошевелил ушами и горестно вздохнул.

Мы обследовали пещеру довольно быстро. Высокая, сухая, а в дальнем углу чернеет вход в туннель. Туда я только нос сунула. Пахнет… сыростью, камнем, летучими мышами, пещерой, короче. И ничем больше. Лезть желания не возникло, даже при наличии карты.

Мы уже хотели выбираться, и Ромка готовился пролевитировать нас через заросли, но вдруг насторожился.

— Там… маг, — он повернул голову в сторону поляны, с которой мы недавно сбежали. — И, кажется, не один.

— Тот самый? — напряглась я и обернулась лисой, чтобы лучше ощущать запахи.

— Не знаю! Но сильный…

— Так, пошли, — и, ухватив Ромку зубами за рукав, я потянула его за собой. Обернувшись, куснула зазевавшегося Тайя за ухо и предупреждающе рыкнула: — В лаз! Быстрее!

Глава 22

Ромэй:

Оборотням свет был не нужен, они прекрасно видели и в темноте, но я предпочел создать светящийся шар и запустить его впереди нас. Матервестер! Я все больше и больше чувствовал себя древним магом из сказаний.

Мне не нужны уже были заклинания, и даже прищелкивал пальцами я больше по привычке, как будто ставил точку после мысленного оглашения своего желания. Нет, светящийся шар относился к среднему уровню бытовой магии, просто он никогда раньше не выходил у меня такой слепяще-яркий. Уменьшив яркость и удовлетворенно улыбнувшись, я двинулся за Тайем, уверенно ведущим нас по туннелям, очевидно, в соответствии с картой.

Через полтенченя он остановился, перетек в человека и достал эту самую карту из тубуса.

— Мы сейчас вот здесь, — он махнул рукой в сторону знака на стене и ткнул пальцем в его сильно уменьшенную нарисованную на бумаге копию. — Можем двигаться сюда, — он провел по стрелкам куда-то направо. — Можем вот сюда, — стрелки красного цвета вели нас, если верить надписям на карте, к Вагрюновым горам, начинающимся за Энтакатошевым лесом.

Тай достал свой первый, очень схематичный план:

— Нам ведь и надо было к горам.

— Нам туда, — Таня уверенно ткнула в красные стрелочки.

Мне было почти все равно, единственное, путь налево обещал скорый выход из этого темного холодного сырого места, от которого у меня озноб по коже начинался, а вот дорога к горам вилась между ними и только потом заканчивалась большим красным шестиугольником, очень напоминающим цветок с идеально симметричными лепестками. И от этого сходства меня начинало потряхивать еще сильнее.

Я стащил у Тайя полный текст пророчества и с ненавистью уставился на последнее восьмистишье.

Когда едины станут трое

И в устремленности своей

Дорогу верную откроют,

Чтобы исправить ход вещей,

Ничтожный, выживший в страданьях

Узлы на судьбах расплетет.

Но лишь когда в руках мужчины

Кровавый камень расцветет.

— Слушайте, а вы уверены, что мы выбрали верную дорогу? Мне этот цветок, — я перевернул листок и ткнул пальцем в шестиугольник, — не нравится!

— Почему? — Таня заглянула мне через плечо и пожала плечами. — Звезда как звезда.

Но Тай, наоборот, отвел взгляд и мысленно рыкнул:

— А идти все равно надо.

Татьяна:

Мы лезли по туннелю уже шестой час по моему внутреннему времени. Устали, проголодались, и мне все чаще приходило в голову, что неплохо бы устроиться на ночлег, на поверхности как раз должно стемнеть. Жаль, костра тут не разведешь… Хотя я забыла, у нас же есть Ромка, а он сам себе керогаз!

Настроение сразу улучшилось, но оборачиваться человеком я не спешила. Так долго идти удобнее всего было лисой, я и шла, внешне игнорируя заинтересованные взгляды Тайя, а внутренне то хихикая, то напряженно раздумывая, как объяснить ему, что лиса хвостом виляет — это лиса, а вот я… а я, блин, уже не знаю, чего хочу.

Единственное, что пришло в голову — расспросить лиса о том, как живут оборотни-лонгвесты, вроде как меня интересуют обычаи и повадки, ведь стала же лисой… А за разговором время пройдет незаметно, потом будем спать, и вопрос о шаловливом лисьем хвосте отодвинется сам собой. А дальше, кто знает… вдруг лиса поумнеет или Тай забудет… ндя. Где-то в глубине души зрела уверенность, что оба «или», скорее всего, устроят мне знатный облом.

Оглянувшись, я наткнулась на раскосую лисью хитрость и упрямо выдвинутую магическую челюсть. Ага… первым признаваться, что устал, никто не собирается. Да без проблем!

— А не пора ли нам пора? — Я обернулась, плотнее запахнула куртку и оглядела своды небольшого зальчика, куда вывел ход. Нам нужно было в другую дыру, напротив, но тут было даже… уютно. По пещерным меркам.

Высокий свод, более-менее ровный пол, а в левом углу по стене бежала вода, образуя небольшое озерцо, благодаря которому здесь был песок, а дальше от воды — даже сухой. Все лучше спать, чем на камнях.

Я по опыту детских походов знала, что температура в пещере постоянная, прохладно, но холоднее не станет. Мы в шубах не замерзнем, а если потеснее облапить магеныша — и он до утра доживет. Вот удобство такого ночлега — это отдельный вопрос…

— Остановимся? — А сама уже сбросила рюкзачок на кучу песка у сухой стены. Интересно, еще пару недель назад я бы себе язык откусила, но не сказала бы первая, что устала. А теперь это кажется мне таким… забавным и детским! Да, у меня были причины строить из себя непрошибаемую альфу. Раньше были, а теперь нет.

Парни согласно кивнули, вроде как уступая моей женской слабости, но на самом деле с радостью.

— А мне жрать хочется! — выдал Тай в ответ на фразу Ромки насчет того, что кушать очень хочется. Я невесело хмыкнула, развязала рюкзак и стала в нем рыться.

Так… сухари. Смолотые наподобие панировочных, чтобы места меньше занимали, а в них подмешаны молотое же сухое мясо и всякие ягоды. Не фонтан, и пакетик маленький, но на раз хватит. Надо только в воде замочить, и будет хлебо-каша. Мои одноразовые стаканчики, бережно хранимые и тщательно отмытые, как раз подойдут.

Лис сунул нос в стаканчик и долго чихал. А нечего тонко смолотые сухари ноздрями втягивать. Обиженный хищник перестал тереть морду лапой и гордо объявил, что эту пыль он есть не будет, он не белка какая-нибудь.

Я пожала плечами:

— Нам больше достанется. А ты голодным далеко не уйдешь.

— Ща! Грызите свою моченую гадость, а я на охоту! — объявил этот пещерный чингачгук.

— Здесь? — я демонстративно огляделась и даже постучала костяшками пальцев по каменной стене. — Ну попробуй. Если найдешь что-то кроме камня и летучей мыши, будет здорово. А мы пока ночлег приготовим.

Ромка на мою размазню в стаканчике тоже косился недоверчиво, но проголодался, видать, сильнее, потому что протестовать и не думал. Но я отставила «пищу» в сторонку и погнала его мастерить нам ложе. Как раз пока лис охотится.

Мы с Ромкой даже увлеклись его магией. Моя хозяйственность и его силы — нам только дай волю! Хо-хо, горы своротим!!

Сначала мы сгребали весь песок в дальний от воды угол, и это было прикольно — смотреть, как песчинки сами катятся с легким шорохом по камням, собираясь в небольшой холмик. Ну как небольшой… устроиться нам троим хватит.

Потом мы сушили этот песок и сильнее нагревали самые нижние слои. Ромка слегка перестарался, и когда я камнем ковырнула с краю и снизу, оказалось, что там спекшаяся во что-то наподобие стекла корка, раскаленная настолько, что грела до самого верха. Наверное, будет греть долго! Не хуже углей.