Госпожа Шестого Дома (СИ) - "Эуреон Серебряный"

— Это было очень приятно, — прошептала она у его уха. — Но только посмей снова сдерживаться и строить каменное лицо, когда мы наедине. Пока не знаю, что с тобой сделаю, но тебе это вряд ли понравится.

— Как скажете, госпожа, — прошептал он все еще недостаточно хорошо подчиняющимся губами.

***

Никогда прежде Сорнтрану не приходилось подобное испытывать. Он хорошо помнил галлюцинации во время общения с таинственной сущностью в руинах на болотах, но там ощущения были другие, да и продлилось все недолго — он быстро понял, что то, что ему виделось, было ненастоящим. В этом же озере все было иначе. Ему казалось, будто он и правда вновь стал ребенком и тонул, как когда-то, потом отбивался от щупалец морского чудовища. И физические ощущения, и дикий страх, овладевший им, казались такими реальными… А потом ему и вовсе привиделось, будто матрона полезла за ним в воду и спасла его. Впрочем, последнее, кажется, произошло наяву?

Сорнтран не мог перестать думать об этом, шагая по густому, мягкому мху, покрывающему и почву, и стены туннелей, которые следовали за пещерой, в которой они отдыхали. Проходы были просторные, приятно прохладные, и довольно скоро голова окончательно прояснилась.

Помощи и спасения он никогда ни от кого не ждал. Не сомневался, что тогда, в детстве, взрослые воины бы тоже не стали его вытаскивать, если бы он действительно начал тонуть. Если слабак и не можешь о себе позаботиться, значит, и не заслуживаешь жизни. Все ведь именно так думают. И теперь, раз оказался так слаб, что не смог противостоять действию каких-то галлюциногенных семян, не сумел самостоятельно выбраться, то вполне заслуживал смерти. Но… стоило представить себе такую нелепую и болезненную смерть, — сердце замирает от страха, безумно хочется дышать, но вода забивает дыхательные пути, а воздуха так отчаянно не хватает, — по всему телу пробежали мурашки. Он не хотел умирать. И точно не хотел умирать так.

Но женщина, да к тому же матрона, спасающая из озера бойца — это же просто уму непостижимо. Матрона, подвергающая при этом серьезному риску себя и своего ребенка, — тем более.

Он не совсем понимал, какие чувства у него вызывало произошедшее. Удивление, стыд, страх, благодарность? Все сразу?

Наверное, нужно было что-то сказать, хотя бы поблагодарить матрону за спасение… Но когда Сорнтран, замедлив шаг, оглянулся на нее, перед взором вновь предстали ее обнаженные груди, тело сразу вспомнило прикосновения, от которых горела кожа и кровь в жилах закипала… Воздуха в туннеле внезапно начало не хватать, и дышать стало трудно. Резко отвернувшись, он ускорил шаг.

И спросил Ксаланта, уверен ли тот, что ведет их по правильному пути. Туннель, по которому они шли уже несколько часов, расширялся и, по ощущениям Сорнтрана, спускался куда-то вниз, хотя им нужно было наверх.

— Наверх, путь, единственный, — уверенно сказал паук.

Мох под ногами и на стенах через какое-то время исчез, обнажив очень темный, почти черный камень, а воздух стал суше и как будто теплее.

Вскоре они пришли к развилке. Более узкий проход справа явно поднимался куда-то вверх, но паук сказал, что им нужен второй проход, ведущий дальше вниз. Поскольку лгать и хитрить Ксалант просто не мог — Сорнтран это интуитивно знал, переспрашивать не было смысла — он просто последовал за ним.

С каждым шагом становилось все жарче и жарче. Когда они вышли в необъятных размеров пещеру, пот уже ручьями тек по лбу и шее Сорнтрана, и он уже почти всерьез задумался о том, что, возможно, кожаный нагрудник стоит снять. И наверняка сделал бы это, если бы не риск наткнуться на каких-нибудь монстров.

Несмотря на размеры пещеры, воздух здесь казался каким-то затхлым, неподвижным, будто ветры сюда никогда не заглядывали. Правда, еще через несколько десятков шагов в лицо Сорнтрану все же внезапно ударил ветер. Такой горячий, что показалось, будто ему обожгло кожу. Освещение тут было необычное, будто красноватое, и источника этого освещения он не видел: тусклый свет как будто был просто рассеян в воздухе.

— Ты уверен, что мы идем в правильном направлении? — спросила госпожа. Ее кожа блестела от пота.

— Паук говорит, что это единственный путь.

Пещера казалась воистину огромной, будто бесконечно тянулась вширь и вдаль, и стен нигде, кроме тех, что остались за спиной, не было видно. Высокие своды покрыты черными матовыми наростами, похожими на сталактиты.

Ксалант, в туннелях и небольших пещерах передвигавшийся по стенам или сводам, теперь переместился на землю. Совершенно черную, покрытую трещинами. Ни единой травинки, ни одного гриба, что, впрочем, не удивительно — мало каким растениям было бы тут комфортно. Жар, исходящий из земли, ощущался даже сквозь довольно толстую подошву сапог.

Еще несколько сотен шагов — и они вышли к реке магмы — уже застывающей, ослепительно яркой, почти красной посередине и чернеющей по “берегам”, но по-прежнему очень, очень горячей — даже близко к ней подойти невозможно. Но магма практически неподвижна — не шипит, гейзеры пламени не выбрасывает. Шириной река шагов в десять, а то и больше. Даже если бы удалось подойти вплотную, Сорнтран бы не смог перепрыгнуть через нее, а матрона — тем более.

Но отчаиваться и нервничать Сорнтран не спешил: раз Ксалант прошел через эту пещеру, когда шел к ним, значит, здесь есть место, где реку можно более-менее безопасно перейти. Будто прочитав его мысли, паук сообщил, что если пойти вверх по течению, там есть место, где река заметно сужается, и там через нее можно легко перепрыгнуть. Правда, там также много “ходячего огня”; Сорнтран догадался, что паук имел в виду огненных элементалей. Догадался также, что река, скорее всего, брала начало в другом плане — и оттуда же были родом и элементали.

— Я бы не хотел встречаться с огненными элементалями, Ксалант. Есть более безопасный путь?

Паук, уже убежавший далеко на восток, сказал, что там, ниже по течению, река разветвляется на множество мелких рукавов, и там тоже вполне можно пройти. И элементалей поблизости не видно.

Довольно долго Сорнтран с матроной, обливаясь потом и стараясь переставлять ноги как можно чаще и не стоять долго на одном месте, шли рядом с извивающейся огненной змеей. Сорнтран все время напряженно смотрел по сторонам, выискивая элементалей: вдруг Ксалант что-то упустил? Хотел и госпоже посоветовать глядеть в оба, но передумал: если будет реальная необходимость сражаться, вот тогда он ее и предупредит.

Местами река сильно расширялась, местами же становилась тоньше, но не настолько, чтобы через нее можно было перепрыгнуть. Вскоре, однако, река разделилась на две, а чуть позже каждый из ее рукавов — еще на три. Еще ниже река уже стала похоже на расползающиеся по земле темно-рыжие волосы, каждая из прядей толщиной не больше шага-двух. Подходить к ним близко — вполне реально, здесь магма была уже заметно холоднее.

Чем легче им было пересекать рукава реки, тем больше внутреннее напряжение росло: Сорнтран держал руки наготове, постоянно чувствуя в пальцах покалывание и энергию заклинания, готового вырваться наружу и поразить врагов. Все ожидал, что на них нападут элементали или какие-нибудь другие монстры и не хотел быть застигнутым врасплох. Раз его взгляд и правда отыскал элементаля: вытянутое создание гораздо выше него, воплощение чистого огня, стояло неподвижно. Но находилось оно очень далеко и Сорнтрана с матроной даже не заметило.

Напряжение немного спало лишь тогда, когда они покинули пещеру с рекой магмы и зашли в туннель, на который указал Ксалант. И в лицо подул гораздо более свежий ветер. Туннель вывел их в большую сеть пещер, населенной мелкими зверями, которые разбегались, едва услышав их шаги. Решив не тратить времени на охоту и наскоро пообедав грибами, они продолжили путь.

Еще несколько часов — и проход, довольно круто идущий вверх и потребовавший преодолеть несколько десятков неровных, сотворенных отнюдь не руками разумных ступенек, вывел их в… знакомую пещеру.