Морские короли. Перекрестки (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

- Нет, - и вновь Алаис не солгала. Какая же она - последняя? Вот он, деть, сопит в две дырочки! Неважно, что у него пока мозгов, как у котенка, зато он - полноправный Карнавон! - Я в любой момент могу передать медальон, но пока этого не хочу.

- Кому?

Алаис покачала головой. Нет уж, такой информацией она не поделится.

- Ты всерьез намерена помочь нам?

- Кому - нам? - вопросом на вопрос ответила Алаис

- Мне. Далану. Шеллену.

Алаис заметила, что ни Арона, ни младших сыновей в списке не оказалось, но Элайна не стала дожидаться вопроса.

- Я... я не смогу оставаться рядом с мужем. Раньше я знала, что он жив, что с ним все в порядке, что он... он просто - есть! А сейчас... я лучше помру рядом с его могилой.

- Герцогам могилы не полагается, - отмахнулась Алаис. - Над водой прах развеивают.

- Меня это очень утешит.

Алаис покачала головой.

- Лайни... можно?

- Называй хоть как.

- Ты ведь семью подставишь. Я - вольный ветер, Далан явно сын магистра, а вот ты - Шедер. Муж, сыновья...

- Знаю, все знаю. Но... дети - они больше Арона, только Далан мой.

Алаис искренне удивилась. Бывало и в ее мире, что одного ребенка мать любит, а второго гнобит, но ей это было решительно непонятно. Родители между ними различий не делали, и Алаис надеялась так же относиться к своим детям.

- И ты всех бросишь? У тебя младшему...

- Три года. Справятся без меня. Если все получится - вернемся. Если нет...

Алаис покачала головой.

- Я бы тебя не взяла. Слишком велик риск провала.

- Почему?

Элайна не возмущалась. Дочь купца, она могла оценить риски, взвесить их, разобраться...

- Первое. Ты любишь Шеллена и можешь выдать себя. Второе. Наверняка рядом с ним есть предатели. Далана он не видел, так ведь?

- Издали. Но мы решили, что пока знакомить их рано. Вот когда Далан был маленький, Шеллен его часто видел, просто мальчик не помнит.

- Хоть это хорошо. Не будут орать при виде друг друга. Тебя - знают. Далана - нет. А замаскировать тебя мы попросту не сможем. Кожа, волосы, лицо, глаза...

- Как тебя?

Алаис подняла брови.

- Когда ты не следишь за собой, то ходишь, двигаешься совсем иначе. Иначе говоришь, держишься...

- Вполне возможно. Как... Шеллен?

- Да, и это тоже есть. Проскальзывает иногда.

Алаис мысленно ругнулась.

Ну да, моторика-то принадлежит Алаис Карнавон, это она училась кушать, не оттопыривая локти, ходить с книгами на голове и прочим аристократическим ужимкам. И когда душа отвлекается, привычки лезут наружу сорняками.

Плохо. Вот так и прокалываются люди.

- Я привыкла бродяжить. Далан гибче и мягче. А ты... извини, но на тебе хорошая жизнь крупными буквами написана.

Элайна покачала головой.

- Я все равно поеду с вами.

- Куда?

- Допустим, в Тавальен?

Алаис взялась за виски.

- Элайна, давай сначала расскажем все Далану, послушаем, что он скажет, а уж потом...

Женщина вздохнула и согласилась.

***

Далан не подвел.

Алаис так и тянуло съязвить - мексиканские сериалы, только не понял бы никто.

Благородный отец - Хулио, ты не сын мне!

Страдающая мать - Хулио, ты сын не только мне, но еще и ему, тому...

Алаис - группа поддержки - Хулио, не плачь! И из окна тоже не бросайся,  не надо!

Лизетта - тетушка, заламывающая руки: 'о сколько лет тому позору!'.

Сам Далан - главное действующее лицо... и это лицо про телесериалы даже не слышало. И как оно должно реагировать (обморок, страдания, рыдания, попытки сейчас же воссоединиться с родным отцом) тоже было не в курсе. А потому получилось не хрестоматийно и вовсе даже не по канону.

Услышав о великой любви и трагедии своих родителей, мальчишка сначала задумался, потом наморщил нос, а потом выдал такое, от чего Арон расцвел майской розой, а Элайна побледнела и осела в кресло.

- Пап, а не наплевать ли, кто меня там сделал? Воспитывал-то ты, ты и отец! А этот...

- Осеменитель, - тихо подсказала Алаис, но Далан услышал.

- Во! Этот осеменитель пусть облезнет и неровно обрастет! Мне он к чему со своим наследством? Жил и проживу, сам заработаю! Мы, Шедеры, не белоручки!

Лизетта захлопала в ладоши. Громко и звонко.

- Молодец, племянник! Лайни, а он точно от Шеллена? Замашки точно наши!

- Купеческие...

- Так и ты не из благородных...

- Цыц! - Арон не дал разгореться скандалу. - Значит так, Далан. Я бы на это плюнул. Ты все равно мой сын, кто бы тебя ни сделал, сам знаешь, что тебя, что остальных, воспитывали и лупили одинаково, разве что у тебя еще Тисам был...

- Он и с мелкими занимался.

- Тем более. Но Алекс уверяет, что это не так просто.

- Алекс? - Далан посмотрел на подругу. Алаис почесала нос.

- Твой отец прав.

Элайна издала какой-то протестующий клекот, но ее никто не слушал. Все внимание переключилось на Алаис.

- Далан, ты все же Атрей, а не Шедер, вот какая беда. Твой отец - герцог Атрея, законный и полноправный, и ты - его первенец, его сын, введенный в род и признанный       морем. Это такой ритуал... одним словом. Если сейчас ты бросишь отца в беде, считай, ты умер.

- Это как?

- Медленно и мучительно. В герцогских родах много всякой гадости. Если вкратце, предавший сво            й род и свою семью гниет заживо. А уж как это будет выглядеть, гниль* ты подцепишь, или еще что-то интересное будет... я не знаю.

* проказа, прим. авт.

- А откуда ты вообще такие вещи знаешь? - буркнул Далан.

Спасать магистра Шеллена ему решительно не хотелось. И даже общаться,  и встречаться,  и разговаривать. На кой?

Просто - на кой?

Жил он Шедером, и прожил бы Шедером, и прекрасно себя чувствовал, гордился семьей, а тут здрасте-нате! Атрей!

Даром ему тот Атрей не сдался! Хлопот много, выгоды мало!

Это Далан и собирался объявить, но тут увидел глаза матери, и сдался .

- Мам, все так плохо?

- Все еще хуже, сынок, - Элайна улыбалась одними губами, а глаза у нее были пустыми и мертвыми. - Мы с Шелленом хотели сказать тебе обо всем позднее, он сам хотел поговорить с тобой, но раз уж так сложилось... Ты - законный герцог Атрея.

- И стоит тебе отсюда уехать, или погибнуть - род прервется, - подвела итог Алаис. - Там, конечно, трется какая-то шушера, но их никто не вводил в род. Для Атрея они никто, просто наместники, с правом управления. Откажешься - и на побережье Атрея обрушатся разные 'приятные' вещи.

И Алаис в это верила. Как ни кричи о суевериях на каждом углу, а есть в них что-то верное. Хотя бы кусочек правды.

Карнавон, например, так и треплет со времени ее побега. Не отъезда, нет. Побега. Когда они с Таламиром уезжали в столицу,  это не считалось,  а вот когда она удрала,  тут и посыпалось горохом.

Алаис специально собирала вести из родового замка, и знала, что Таламир сейчас воюет с Эфронами, что вроде как перебил половину, но вторая половина Эфронов успешно отбивается, королева это видит, но помогать верному вассалу не спешит.

А на побережье идут шторма и бури.

Открываются водовороты, гибнут корабли, и по странному совпадению - королевские.

Поди, не поверь тут!

- Не хочу я, - насупился Далан.

Алаис развела руками.

- Можешь не спасать магистра, все отлично понимают, что задача эта невыполнимая. Но родовой медальон тебе позарез нужен.

- А где он...

- Это знает только магистр. Так что не миновать нам Тавальена.

Далан посмотрел на подругу.

- А ты со мной?

- Ты в этом сомневался?

- Но... - Далан показал взглядом на ребенка, который, насосавшись молока, дрых у мамы в импровизированном слинге.

- И что?

- Если нас схватят...

- Просто надо не попадаться.

Алаис подумала, что это легче сказать, чем сделать. Явиться в Тавальен,  попасть ко двору,  или как это называется у местного Преотца, повидаться с магистром, которого наверняка в тюрьме держат - задачка? Не то слово! Но есть, есть одна категория, которую допускали везде и всюду. Или она сама пролезала, неистребимая, как тараканы.