Мы поднялись на второй этаж, чтобы оценить ситуацию сверху. Весь магазин напоминал муравейник, сотни людей двигались по заранее продуманным маршрутам, останавливаясь у тщательно оформленных витрин и стендов.
— Обратите внимание, как работают рождественские экспресс-кассы, — указал я на новшество этого магазина.
В дополнение к обычным кассам, мы установили специальные стойки «Рождественский экспресс» для покупателей с небольшим количеством товаров или предварительно составленным списком. Там обслуживание шло вдвое быстрее обычного, еще одна инновация, призванная сделать процесс покупок максимально приятным.
К полудню магазин заполнился до предела. Эскалаторы непрерывно перемещали потоки покупателей между этажами. Торговые тележки, груженные товарами, выстроились у касс. Отдел игрушек напоминал детский праздник, радостные возгласы и смех наполняли воздух.
Фуллертон, который несколько часов провел, наблюдая за работой магазина, подошел ко мне с листом предварительных данных.
— Стерлинг, это фантастика. Мы уже превысили дневную выручку первого магазина, а ведь еще даже не вечер!
Я просмотрел цифры и удовлетворенно кивнул:
— И это только начало. Последняя неделя перед Рождеством принесет еще больше.
— Нам нужно ускорить график открытия остальных магазинов, — решительно заявил Фуллертон. — Два в январе, три в феврале, оставшиеся четыре к концу марта. Это реально?
Я мысленно просчитал бюджеты и организационные требования:
— Сложно, но выполнимо. Потребуется увеличить штат специалистов по внедрению систем и усилить контроль за поставками оборудования.
— Деньги не проблема, — твердо сказал Фуллертон. — После таких результатов инвесторы выстроятся в очередь.
— В таком случае, я предлагаю создать специальную группу внедрения, — сказал я. — Команду экспертов, которые будут переезжать от одного объекта к другому, обеспечивая скорость и единство стандартов.
— Возглавите ее лично?
Я покачал головой:
— Для этого нужен человек, полностью сосредоточенный на задаче. У меня слишком много других обязательств. Но я подберу подходящего кандидата и буду осуществлять общее руководство.
К вечеру стало очевидно, что мы имеем дело с беспрецедентным успехом. Система перфокарт фиксировала каждую покупку, создавая бесценную аналитическую базу. Некоторые отделы уже испытывали нехватку самых популярных товаров, и Бертрам организовывал экстренные поставки с центрального склада.
После закрытия магазина мы собрались в административном офисе для подведения итогов. Усталые, но возбужденные менеджеры и старший персонал ожидали цифр.
— Дамы и господа, — начал Фуллертон, держа в руках итоговый отчет. — Сегодня мы установили абсолютный рекорд в истории розничной торговли. За один день выручка составила более трех среднемесячных показателей наших традиционных магазинов!
Комнату наполнили восторженные возгласы и аплодисменты.
— Более пятнадцати тысяч посетителей, — продолжил Фуллертон. — Конверсия в покупки — почти сорок процентов. Это неслыханная цифра для нашей индустрии.
Все взгляды обратились ко мне.
— Благодарю за доверие и реализацию моих концепций, — сказал я. — Но настоящие герои — это вы, команда, воплотившая их в жизнь.
Успех практически гарантирован. Десять магазинов, которые планировалось открыть в ближайшие месяцы, принесут мне солидный доход, десять процентов от чистой прибыли сети, согласно новому контракту.
Когда все разошлись, Фуллертон жестом пригласил меня в свой кабинет. Плотно закрыв дверь, он налил нам по стакану бренди из резного графина.
— За наш общий успех, Стерлинг, — произнес он, поднимая стакан. — Вы превзошли все ожидания.
— За дальновидность в бизнесе, — ответил я, чокаясь с ним.
Фуллертон сделал глоток и откинулся в кресле, разглядывая меня с нескрываемым восхищением.
— Кстати, мои юристы сообщили мне интересную новость. Оказывается, вы запатентовали все эти инновационные системы, от расположения эскалаторов до перфокартного учета товаров?
Я кивнул, сохраняя невозмутимость.
— Это стандартная деловая практика, мистер Фуллертон. Естественно, ваша сеть имеет полные права на использование всех этих систем согласно нашему контракту.
— Я не высказываю претензий, — Фуллертон поднял руку в примирительном жесте. — Напротив, восхищаюсь вашей предусмотрительностью. Мейси уже прислали запрос на экскурсию по нашему магазину. А люди Гимбела, насколько я слышал, часами фотографируют наши витрины.
— Именно на это я и рассчитывал, — я отпил бренди. — Конкуренты не смогут просто скопировать наши методы. Им придется либо заключать лицензионные соглашения…
— Либо придумывать что-то свое, — закончил Фуллертон. — Но на это уйдут месяцы, а то и годы. К тому времени мы откроем еще десять магазинов и полностью захватим рынок.
— Я уже получил предварительные запросы от трех сетей, — сообщил я. — Они готовы платить весьма щедро за лицензии на использование отдельных элементов нашей системы.
Фуллертон усмехнулся:
— Так вот почему вы настаивали на сохранении прав интеллектуальной собственности в нашем контракте! Блестящий ход, Стерлинг. Абсолютно блестящий.
— Это создаст дополнительный поток доходов для нас обоих, — я поставил пустой стакан на стол. — Согласно нашей договоренности, треть лицензионных платежей поступает в казну вашей компании.
— Более чем справедливо, — кивнул Фуллертон. — Как думаете, на что мы можем рассчитывать?
— По моим оценкам, в следующем году лицензионные отчисления составят не менее полумиллиона долларов, — я произнес эту сумму как нечто само собой разумеющееся, хотя для 1928 года она звучала ошеломляюще.
Фуллертон присвистнул:
— Поразительно. Вы действительно думаете на несколько шагов вперед, друг мой.
— Всегда, — ответил я, поднимаясь. — А теперь прошу прощения, день был длинным.
— Конечно, конечно, — Фуллертон проводил меня до выхода. — Жду вас завтра для обсуждения деталей следующего открытия.
У служебного входа меня ожидал О’Мэлли, прислонившись к сверкающему новенькому Packard Twin Six с открытым верхом, темно-синего цвета с хромированными деталями, автомобиль, который стоил целое состояние.
— Неплохая машина, босс, — заметил он с невозмутимым видом, открывая передо мной дверцу. — Доставили сегодня днем, как вы распорядились.
Я опустился на мягкое кожаное сиденье. Автомобиль пах новизной и роскошью.
— Полагаю, ты уже опробовал ее в действии? — спросил я, когда О’Мэлли занял место за рулем.
— Только самую малость, — ирландец завел двигатель, и тот отозвался глубоким, уверенным рычанием. — Двенадцать цилиндров, звучит как симфония богатства.
Мы выехали на ночные улицы Нью-Йорка. Падающий снег серебрился в свете фар.
— «Кто обрел богатство, тот обрел себе выбор, — неожиданно произнес О’Мэлли, ловко маневрируя в редком потоке машин. — Кто обрел богатство честно, тот обрел себе спокойствие».
— Уильям Батлер Йейтс? — поинтересовался я.
— Мой дедушка, — усмехнулся О’Мэлли. — Он никогда не был богатым, но всегда знал, что к этому стремиться.
Мы ехали по ночному городу, залитому праздничными огнями. Моя финансовая империя разрасталась на глазах, крепла с каждым днем. Потоки дохода множились, а стратегический запас неуклонно рос.
Еще несколько месяцев такими темпами, и я буду полностью готов к тому, что случится в октябре 1929 года.
Глава 17
Трансформация
Утро после триумфального открытия нового универмага Фуллертона началось с заголовков газет.
Развернув свежий выпуск «New York Times», я с удовлетворением обнаружил наш магазин на первой странице раздела бизнеса: «Снова революция в розничной торговле: новый универмаг Фуллертона привлек рекордное количество покупателей». Статья сопровождалась фотографией величественной рождественской ели и восторженными отзывами первых посетителей.
