Пленники Аксиса (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич

От тракта нас отделяло всего несколько километров — судя по карте, дорога от Крысиного замка до Хамунда шла практически по прямой. Но мы сознательно заложили небольшой крюк, чтобы зайти к анклаву с юга, и при этом до последнего не попадаться на глаза другим путникам. Что ни говори, выглядел наш отряд довольно подозрительно.

Наши шансы обойтись без неприятностей сильно зависели от Харула и в целом от Дома Мэй. Когда мы достигнем обжитых мест, он пойдёт вперед на разведку и свяжется с людьми Акаманта. Сам Обрубок, скорее всего, ещё в крепостях Дозора — сейчас золотая пора для торговых сделок. Выкупленные у Данакта Ортоса гелоты тоже, похоже, всё ещё там. По крайней мере, я на это надеялся. Помимо пленников Волкобоя, я больше не встретил землян в окрестностях Крысиного замка и в нем самом. Конечно, я не все закоулки обшаривал, но всё же группу в несколько сотен соотечественников вряд ли пропустил бы.

К тому же я держал в уме и наш последний разговор с Джабари. Мне нужно встретиться с эмиссаром Ординаторов в Хамунде. Правда, сделать это лучше, когда пристрою остальных членов отряда в надежное место.

Мы двигались по степи в довольно неплохом темпе. По сравнению с теми буераками, которые приходилось преодолевать, двигаясь по ущелью, здесь было просто раздолье. Особенно все повеселели после того, как набрели на небольшой ручей, освежились и пополнили запасы воды.

Разделение отряда на две неравные части, по-прежнему сохранялось. Основная масса двигалась, ведомая неформальными лидерами — Шалем и Матвеем. Их авторитет у бывших рабов был, пожалуй, повыше моего, но это меня даже устраивало. Мне всё ещё некогда было заняться выстраиванием взаимоотношений с другими членами отряда, и проще было делать это через посредников.

Аборигены Аксиса продолжали держаться особняком. Особенно это касалось Харула — тот и вовсе временами исчезал, то обгоняя отряд, то уходя на разведку куда-то в стороны. Пару раз предупредил о появлении хищников. Впрочем, здесь, неподалеку от тракта и обжитых мест, крупных тварей уже не водилось. Только обычные костеглоды, которые для такого большого отряда не представляли особой опасности. Горбатые, похожие на гиен твари лишь облаивали нас издалека и некоторое время кружили, преследуя в надежде, что кто-то отобьётся от группы.

Сам я тоже большую часть времени был предоставлен сам себе — Хестия, Зверь и Регина держались рядом с Энки. Удивительная метаморфоза, конечно, учитывая, как все трое были скептически, а то и враждебно настроены к демону еще вчера. Однако после ночного разговора у костра Малик Тареш Энкивилад превратился в этакий центр притяжения, душу компании. Вот уж, действительно, дьявольское обаяние.

Я старался не вмешиваться — за болтовней Энки скрывался тонкий расчёт. Он подготавливал почву для новых сделок. И спустя некоторое время я стал свидетелем одной из них.

Мы как раз были у ручья, и все суетились, наполняя бутылки и бурдюки. Мне это не требовалось — добытая в Лабиринте самозаполняющаяся бутыль работала исправно, а мой организм, как я заметил, после обретения «Кожи колгара» стал терять гораздо меньше влаги, так что мне достаточно было выпить несколько глотков воды раз в несколько часов.

Энки со Зверем отстали от основной группы и о чём-то разговаривали. По самой позе гракха, по его движениям было понятно, что разговор этот очень серьёзный. А потом… они пожали руки. И надолго замерли, будто бы скованные невидимой силой.

По какому-то наитию я взглянул на них, воспользовавшись тем, что я про себя называл «теневым зрением». Погрузился на изнанку самым краешком своего — не столько физически, сколько сознанием. И невольно вздрогнул, увидев развернувшуюся передо мной картину.

Видение было мимолётным, но масштабным и завораживающим. Фигуры демона и Гарримара в сером мире пылали, будто два объятых пламенем манекена. И от каждого из них вверх, на головокружительную высоту вдруг выстрелили тонкие сияющие струны, перекручивающиеся между собой, как витки проволоки. От них исходила чувствуемая даже издалека вибрация — словно в них была заключена огромная мощь, способная сжечь, испепелить человека, как мощный разряд тока.

Я невольно вскинул голову, прослеживая их путь, и мне показалось, что там, в серой непроглядной мгле, шевельнулось нечто непредставимо огромное, пугающее уже тем, что такая громадина вообще может двигаться.

Длилось это всего несколько мгновений — я, похоже, чудом успел засечь сам момент сделки и соприкосновения Исполнителя желаний с той сущностью, у которой он черпал свою силу. Едва они со Зверем разомкнули рукопожатие — всё померкло, и их нимбы в сером мире стали выглядеть, как обычно.

Хотя нет, пожалуй, Энки светился чуть ярче, чем раньше. В груди Гарримара же по-прежнему сиял багровый сгусток темного кристалла Аракетов, распространяющий вокруг длинные узкие протуберанцы. Я пытался разглядеть в нимбе и кластеры амальгамы, но отыскал лишь тонкие серебристые нити и небольшие, больше похожие на остаточные явления от каких-то улучшений организма. Скорее всего, Гарримар когда-то имел несколько кластеров, но давно, и амальгамное вещество уже израсходовал.

Впечатления от зрелища демонической сделки были противоречивыми. Я, пожалуй, впервые увидел явственные проявления силы Энки, доказательство того, что все его разговоры о соединении нитей судьбы — не просто болтовня. И это одновременно воодушевило и заставило задуматься. Черт побери, с кем я связался? С джинном? Или с дьяволом?

Их сделку с Региной я тоже подкараулил. Она случилась уже ближе к концу дня. А к вечеру мы добрались до большой рощи из странноватых древовидных растений без листвы, похожих не то на кактусы, не то на гигантские грибы высотой метра по три, с уродливыми конусовидными шляпками. Харул рассказал, что растения это называются кхат. Из клубневидных утолщений на их корнях добывают серую крахмалистую массу, из которой потом пекут лепешки или, высушив, лепят что-то вроде лапши.

— На вкус дрянь, но довольно сытно, — пояснил он. — Пища бедняков.

Кхатовая роща, по сути, и не рощей была, а фермой — эти грибовидные деревья высаживали здесь специально, и ухаживали за ними, удобряя водой и навозом. Я разглядел специальные канавки вокруг каждого ствола, а также хорошо утоптанные тропинки, самая широкая из которых вела к каким-то строениям на дальнем конце рощи.

Харул был знаком с хозяином фермы, и после небольших переговоров тот согласился, чтобы мы остановились здесь на ночлег. Деревья росли на довольно большом расстоянии друг от друга, и подлеска здесь тоже не было, так что укрытие было чисто символическое. Однако это было лучше, чем останавливаться в чистом поле — ферма была огорожена, и здесь имелось целых два колодца с пресной водой. А если взобраться на крышу одного из складов, то можно было даже разглядеть вдалеке стены самого Хамунда.

Я не мог упустить такую возможность, и вместе с Харулом мы вскарабкались по сложенной из необожженного кирпича стене и встали рядом, вглядываясь вдаль.

Открывшееся мне зрелище, признаться, удивило. Я, конечно, мало что ещё видел на Аксисе, однако определённое впечатление уже успело сложиться. Крепости Дозора и Крысиный замок были похожи на средневековые постройки, да и остальной антураж им в целом соответствовал, если не считать некоторых вкраплений, выглядевших анахронизмами — например, радиумные фонари, летательные аппараты или доспехи Жнецов. Поэтому и анклавы я представлял примерно в том же духе — этакие небольшие городки, обнесенные каменными крепостными стенами.

Однако стены Хамунда напомнили мне о том, что когда-то здесь, на Аксисе, господствовала высокотехнологичная цивилизация, далеко обогнавшая в развитии земную.

Издалека казалось, что изначально они были выложены из цельных металлических плит такого размера, что на них уместилось бы футбольное поле. Исполинский бастион, взмывающий в небо, напоминал приземлившийся космический корабль, изрядно потрёпанный в полётах, а после посадки попавший под вражеский обстрел. Об исходной форме стен можно было только догадываться — сейчас их верхняя кромка представляла собой причудливую зигзагообразную линию из-за многочисленных прорех и более поздних надстроек. Однако общее впечатление чего-то мощного и неприступного сохранялось до сих пор. Даже сам масштаб постройки впечатлял — в высоту внешние стены анклава явно были больше сотни метров, а тот участок, который был виден из рощи, простирался километра на три, не меньше.