Королевства Ночи - Банч Кристофер

Человек в центре группы, с висящей на шее золотой бляхой, растянул черты лица в деревянной улыбке.

– Меня зовут Физайн, – сказал он. – Я передаю вам дружеское приветствие короля Азбааса.

У него был тоненький пронзительный голосок. Тем не менее этот голос звучал повелительно.

Я сдержанно улыбнулся и вежливо поклонился.

– А я – Амальрик Антеро. А это госпожа Серый Плащ, моя…

Физайн не дал мне договорить.

– Необходимости в вашем представлении нет, – сказал он. – Мы знаем о вас, знаем, что Джанела Серый Плащ – прославленный маг.

Он низко поклонился нам обоим.

– Я полагаю, у вас имеется послание от нашего доброго друга, королевы Бадрии.

Он протянул руку. Я передал ему свиток пергамента от королевы и сказал:

– Очень лестно, что наши скромные персоны известны вашему королю и вам. Мы ведь простые путешественники, торговцы. А тем не менее вы обратили ваше драгоценное внимание на нас.

Физайн визгливо рассмеялся. Тембр его голоса плохо сочетался с могучим телосложением.

– Вы разве не знаете, что наш король является самым могущественным шаманом за всю историю эфезнюнов? И в его владениях ни одно событие не укроется от него. Да и в сопредельных землях тоже.

Джанела словно в изумлении покачала головой.

– Я с нетерпением жду встречи с королем, – сказала она. – Возможно, мы бы обменялись магическими познаниями.

Физайн принял сокрушенный вид.

– Его величество, – сказал он, – только был бы рад такой встрече. Однако, боюсь, ее придется отложить на несколько дней. В настоящий момент он занят важными государственными делами.

– Это естественно, – сказал я. – Такое богатое и могущественное государство требует от правителя много времени. Хоть мы и надеялись на небольшую встречу, но вполне удовлетворимся теми дружественными посланиями, которые вы столь любезно передали. Собственно, у нас к нему только одно важное дело – получить разрешение беспрепятственно миновать границы его владений. Может быть, на обратном пути нам посчастливится и он подарит нам одно-два драгоценных мгновения своего времени.

Физайн покачал головой.

– Я почти не сомневаюсь, что король удовлетворит ваше прошение о пересечении наших границ, – сказал он. – Однако же такими полномочиями я сейчас не располагаю. Король Азба-ас просит вас воспользоваться его гостеприимством на день или два, чтобы, как только позволят дела, встретиться с вами лично.

Мне оставалось лишь принять это предложение. С королем спорить неразумно. Иначе быстро узнаешь, насколько велика его сила и власть. Поэтому я низко поклонился, как и Джанела, и по возможности искусно солгал, что счастлив принять это предложение.

И с этого мгновения мы стали пленниками короля.

Мне уже приходилось сталкиваться с двусмысленностью такого положения. Я бывал как в роскошных тюремных апартаментах, так и в кишащих червями подземельях, где слышны лишь вопли несчастных под пытками. Отведенная нам с Джанелой квартира являлась в этом отношении чем-то средним. Нас поместили в самой высокой башне одного из деревянных фортов на утесах. Нам предоставили три отдельные комнаты с постоянно горящими очагами, спасающими от озерной сырости. Окна самой большой комнаты выходили на залив, и мы видели, что наши корабли пришвартованы к узенькому островку. Экипажи остались на судах под усиленной охраной, дабы они своим присутствием не вызывали ненужных волнений среди эфезнюнов, как сказал Физайн. Естественно, что и у дверей наших апартаментов круглосуточно дежурила стража.

– Хотя обстановка в наших краях в основном мирная, – сказал Физайн, – но все же находятся смутьяны, ненавидящие короля и устраивающие беспорядки. Среди них есть и колдуны, заставляющие наших простодушных подданных порою заниматься противоправными действиями. И, следовательно, постоянная бдительность нам не мешает. Любой человек, пока не докажет свою полную лояльность, находится под подозрением.

Короче говоря, мы оказались в условиях скорее карантина, чем на положении пленников, вроде тех бедолаг, устремившихся в каньон и теперь заточенных в пещерах утеса под нами. Я видел их, когда на королевской барже нас подвозили к берегу. В пещерах находились сотни, если не тысячи рабов. Когда мы проходили мимо, входы в пещеры закрыли, но стоны несчастных и брань охраны были слышны.

Для обслуживания нам выделили нескольких рабов, что еще сильнее терзало меня, нежели нахождение под стражей. Пользуясь привилегией гостя, я выразил недовольство этим, настаивая на собственной прислуге. Мне разрешили вызвать к себе Квотерволза и Митрайка, на которого, я уже знал, можно положиться в затруднительной ситуации. Они расположились в помещениях под нами, и, поскольку их считали всего лишь слугами, у них появилась возможность достаточно свободно передвигаться по форту.

Митрайк почти мгновенно доказал, что на него рассчитывают не зря, поскольку отыскал сразу несколько возможных вариантов побега.

Самый бесхитростный вариант был – использовать наши камины, которые мы топили постоянно, дабы избавиться от сырости.

– Жизнь моряка – это не только вечный ветер да солонина, – разглагольствовал Митрайк. – Старина Митрайк живал время от времени и в городах. Это правда, мой господин. Особенно будучи босоногим шалопаем, у которого в мозгах было столь мало, что капитан мог посылать его лишь впередсмотрящим на мачту. Приходилось мне и дымоходы чистить, где было столько сажи, что и не поверите. Так что я кое-что в них понимаю.

– Продолжай, – сказал я.

– Так вот, – продолжил он. – Дымоходы выпускают дым наружу. Но они же и впускают свежий воздух. Вы понимаете, куда я клоню?

Я не понимал, но не прерывал его, и все вскоре разъяснилось. Если в доме несколько очагов, пояснил он, то все они, как правило, объединены одним общим большим дымоходом, который не только свободно пропускает дым, но и создает тягу, снабжая огонь свежим воздухом.

– Вчера я выходил наружу, – сказал Митрайк. – Попросил отпустить меня на рынок, чтобы состряпать своему господину приличный ужин. Меня отпустили под присмотром помощника квартирмейстера. И первым делом я обнаружил, что в этом здании полно каминов. А труб, из которых шел дым, я заметил только две. И тут уж не надо много мозгов, чтобы сообразить – все камины соединены таким большим дымоходом, что по нему пройдет целый корабль.

И он предложил использовать этот дымоход, чтобы выбраться на крышу замка. Оттуда, спустившись вниз, можно одолеть и стену, что совсем несложно с помощью такого моряка, как он, Митрайк. В случае чего, добавил он, такие воины, как мы с ним и Джанела с Квотерволзом, смогут проложить себе дорогу мечами и саблями. А там уже можно укрыться в окрестных лесах, пока опасность не минует.

План был неплох. Однако осуществление его означало бы то, что мы оставим на произвол судьбы товарищей на кораблях.

Митрайк усмехнулся.

– Так бы оно и было, если бы вы имели дело не с таким шкипером, как я. А старина Митрайк предал бы себя, ежели не продумал бы, что делать дальше…

Я поздравил его с сообразительностью и подбодрил, чтобы он продолжил разработку плана.

Квотерволз же показал свои таланты в другой области. Он произвел сильное впечатление на кухонную девушку, обладавшую пышными формами и богатым воображением, заставившим ее задуматься: что же находится в штанах у чужестранца? Сестра ее прислуживала в королевском обеденном зале, а мать была одной из многочисленных кухарок дворца.

Квотерволз не разочаровал предмет своей страсти – через несколько дней она снабдила его ценной информацией о том, что делается при дворе доброго короля Азбааса.

Выходило так, что Азбаас узнал о нас буквально накануне нашего прибытия. Когда же это произошло, последовала череда заседаний короля с советниками, с применением различных видов ночной черной магии, отчего вся кухонная челядь работала ночи напролет, снабжая совещавшихся напитками и закусками. – И ночные лампы по-прежнему горят, мой господин, – сказал Квотерволз. – Похоже, мы произвели на короля сильное впечатление. И он считает, что с нашей помощью он может осуществить нечто значительное. Но пока еще не уверен, что именно.