Зеркало любви (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

***

Малена так и уснула - мгновенно и на груди у Рида.

Маркиз посмотрел на любимую женщину, жену, поцеловал ее в кончик носа, и устроил поудобнее на диване. Потом и сам устроился рядом, на полу.

Дилера вернулась, когда за окном загорелся рассвет. Она шла в сопровождении архона, и выглядела определенно довольной.

Потом увидела Рида, Малену...

- Извините.

- Ничего страшного, - махнул рукой Рид. Малена-то пока не просыпалась. - Герцогесса просто перенервничала.

- Пусть выспится, потом я проведу ее потайным ходом. - решил архон.

Рид кивнул. И посмотрел на Дилеру.

- Ваше величество, я сделал герцогессе предложение.

- И она не отказала, - горько произнесла Дилера.

- Мне вообще сложно отказать, - не стал кокетничать Рид.

- Пусть это останется на вашей совести.

Говорить, что его совесть и не такое переживет, Рид не стал. Вместо этого он переглянулся с архоном, и шагнул в потайной ход. Это герцогессу предъявлять не обязательно, а вот принцессу - надо. Уже королеву...

Матильда Домашкина.

Дни шли за днями.

Малена постепенно привыкала к Давиду, сживалась с ним, если так можно сказать. А на исходе второй недели, Давид принес в дом флешку.

- Это от видеокамеры.

- Какой?

- Храм... наша находка.

Малена аж запрыгала на месте от нетерпения. И едва дождалась, пока прогрузится компьютер.

Да, они не ошиблись. Булочников, лиса травленная, предусмотрел все.

Во-первых, пришлось восстанавливать механизм - это хоть и не китайское производство, но за век и не такое заржавеет. У реки ведь, сырость, влага, да и большевики свою лепту внесли.

Во-вторых, 'роза' действительно открывалась. Та, которая была дальше всего от входа, в алтаре. Там поворачивалась центральная плита, и появлялся колодец, в стену которого были сделаны скобы.

Почему его не нашли и не поняли,  что это - оно?

А,  все просто. Кто-то,  может,  священник,  когда понял,  что приходит край,  поступил очень умно. Положил на колодец деревянную крышку, тяжелую такую,  дубовую,  а потом закрыл плиту. Стучи,  не стучи... звук глухой.

И хорошо, что никто туда не полез дуриком. Осторожно, аккуратно...

Становиться надо было сразу на третью скобу. Первая и вторая легко выходили из стены... собственно, вышли, когда за них взялись, и полетел бы любой преследователь в колодец. Неглубокий, всего метров пять-шесть, но и того хватит шею свернуть. Или погоню затруднить.

И в-третьих, на дне ждала борона.

Симпатичная такая, с ржавыми зубьями... за сто лет она, конечно, стала откровенно железным хламом, но заражение крови обеспечила бы кому угодно.

От колодца в сторону реки шел ход. По нему можно было пройти, надо полагать, раньше он вообще выходил куда-то под воду, чтобы нырнуть, уплыть - и ловите выдру в камышах.

Сейчас река обмелела, и ход оказался почти на берегу. Только заваленный, забитый за это время всякой дрянью, и - с добром.

Сундуки Булочников туда тащить не стал. Нашел более простое решение - обычные дубовые бочонки. Такие и сто лет простоят, начхав на время. И простояли - в небольшой нише в стене хода, в самом его начале. Хотя ход... это громко сказано. С приличными подземными ходами во дворце его величества его роднило только название. А за эти сто лет он где обвалился, где забился, где еще чего... земляной пол, корни растений... проползти по нему еще можно было,  а вот пройти - уже нет.

Вскрывали бочки уже без свидетелей.

Ковры время не пощадило, превратив их если и не в лохмотья, то в нечто близкое к тому. А вот оружие осталось в целости и сохранности. И серебряный сервиз. И несколько кошельков с монетами разного достоинства - золотом и серебром. И пара портсигаров. И иконы в серебряных окладах...

И даже шкатулка, которую Давид поставил перед Маленой.

- Что это?

- Думаю, это то, что не увезла твоя бабушка.

Малена медленно открыла крышку.

Если Давид ожидал бурной реакции, то зря - у герцогессы были украшения и получше. И подороже. Тут было, в основном, серебро, несколько гарнитуров с полудрагоценными камнями, цепочки,  колечки, один золотой гарнитур, вообще без камней, просто витые браслеты и ожерелье...

Малена решительно отложила три набора.

- Золотой - твоей матери. Вот эти два, серебро с аметистами и серебро с бирюзой - сестрам, кому что понравится больше,  я их вкусов пока не знаю. Ты передашь? От меня?

Давид поднял брови.

- Передам. Тебе не жалко?

- Нет.

- А сама съездить к ним не хочешь?

- Это пусть твой отец определит, когда обнародовать находки. Это - его игра.

- А остальное? - Давид искренне не понимал эту девушку. - Отец говорит, что может отдать тебе долю деньгами, но хотел бы сохранить эти реликвии для себя. Там такие сабли, шашки,  кинжалы... Малечка, это надо вживую видеть!

Малена пожала плечами.

- То, что понравится - возьми себе. То, что ему понравится - пусть возьмет он. А что до меня... Давид, я не знаю, сколько это стоит, поэтому прошу ровно столько, сколько смогу получить. Меня устроит квартира где-нибудь в новостройке, плюс машина.

Давид аж головой замотал.

- Малена, а ты понимаешь, что это копейки по сравнению со стоимостью клада?

- Давид, мы еще собираемся пожениться? - Малена смотрела ему прямо в глаза. И была довольна тем, что мужчина не дрогнул, не отвел взгляд, а спокойно и уверенно ответил:

- Хоть завтра.

- И ты мне предлагаешь брать деньги с собственного свекра?

- Гхм...

В таком ключе Давид явно не думал о проблеме. А вот Матильда с Маленой и обдумали этот вопрос, и обговорили. И долго прикидывали, что можно и нужно попросить. С чем они справятся.

- Тогда поступаем проще. Бабушкина квартира остается за мной. Плюс с твоего отца квартира для меня в новостройке.

- Зачем? Мы ведь будем жить вместе? Или тебе здесь не нравится?

- Сдавать буду. Мало ли что, хоть деньги на белье у тебя клянчить не стану. Знаешь, гадко это... стать содержанкой? Фу!

- Белье я тебе и так куплю, - успокоил Давид. - И все? Квартира и машина?

- Жизнь длинная. Если мы расстанемся, у меня будет место, где преклонить голову. Мало ли что, мало ли как, в одной квартире жить, вторую сдавать - мне хватит.

- Я еще раз говорю - Малечка, это антиквариат. Речь идет о сотнях тысяч. Даже миллионах. В евро.

- Давид, я думала, мы договорились? У меня есть память о предках, - Малена коснулась рукой шкатулки. - У меня, благодаря им, теперь есть средства к существованию. И я хотела бы получить все бумаги, которые там найдутся. Если найдутся.

Что оставалось делать Давиду?

Только развести руками и отправиться к родителям.

***

К чести господ Асатиани, золото София Рустамовна приняла с восторгом, заявив, что Малечка - замечательная девочка, и сразу ей понравилась.

А Эдуард Давидович, выслушав о решении Малены, кивнул.

- А умная девочка. И место свое знает, и не зарывается.... женись. Однозначно.

- А что с храмом?

- Восстанавливать будем. Торжественно. Там в одном из бочонков нашлись иконы, оклады... так что на днях мы найдем клад. С помпой, с шумом, с прессой... представляешь себе историю? Ты женишься, молодая жена умоляет тебя провести церемонию там же, где венчались ее предки, ты выкупаешь лодочную станцию и собираешься реставрировать церковь. И находишь клад. Иконы, оклады, утварь... мы на всю Россию прогремим! Книги я все отдам твоей жене, раз она просила. Пусть смотрит, если что-то отдаст в церковь, так тому и быть. Ей решать. И серебряный сервиз тоже вам подарю на свадьбу.

- Жене?

- Однозначно. А по квартире... у нас там на втором этаже стометровка пока не отдана? В доме на набережной?

Давид покачал головой.

- Нет.

Размах шумихи он представлял заранее. Да... что будет...

- Вот. Завтра оформлю ее на твою жену. А в автосалон ее сам свозишь. И не мелочись там,  бери машину, чтобы побезопаснее была. Подушки там,  все такое... твоей жене детей еще возить.