Королева Шабаша - Паленова Елена

– Хозяйка? Ты же отдыхать уехала! ― удивился Нефёд, когда я неожиданно материализовалась в своём лесном убежище.

Обычно домовой радовался моему появлению, но в этот раз я ему слегка помешала, что создало некоторого рода неловкость. Не впускать в дом лесную нежить ― одно из правил, установленных для особняка в Лесном. В доме хранятся очень опасные предметы, которые на первый взгляд могут показаться обычными безделушками, а на самом деле являют собой мощные артефакты, подчас предназначенные для не слишком мирных целей. Конечно же, я для успокоения собственной совести прячу свои сокровища за семью замками и магическими барьерами даже от домового, но это не отменяет установленных мной правил. Если скучно ― шуруй на улицу и играй там с моховиками и лесавками сколько влезет, но порог дома никто посторонний переступать не должен. Даже сестрёнкам-перевёртышам в моём жилище появляться нельзя, не говоря уже о других обитателях леса. Наверное, моё намерение провести отпуск с семьёй было настолько решительным, что Нефёд в нём нисколько не усомнился, иначе он не осмелился бы привести гостей.

– Здравствуйте, ― неуверенно поприветствовала меня среднего роста светловолосая девушка, испуганно моргнув огромными голубыми глазами.

Если бы не неестественно-бледная, почти прозрачная кожа, через которую просвечивали зелёные прожилки вен, я бы приняла гостью за обычную девчонку лет шестнадцати. Но это была не обычная девчонка. В разных мифологиях таких созданий именуют по-разному, а встречаются они настолько редко, что даже общее название этому виду нежити придумать сложно. Лесная фея, хранительница леса, зелигена, лесная невеста… Я не знаю, как правильно называется такое существо, честно, но читала, что эти создания добрые и заботливые. Они являют собой нечто среднее между бесплотным неупокоенным духом и воплощённой нежитью вроде домовых, будто застряли где-то на середине процесса перерождения. Главное ― зла никому не делают. Оберегают лесных зверей от охотников, выводят из лесу заблудившихся людей, в засушливую погоду укрывают травы утренней росой, спасают выпавших из гнёзд птенцов и отбившихся от мамки зверят и дружат со всеми, кто готов ответить им взаимностью. Главные их отличия от другой лесной нежити ― это всегда человеческий облик, причём обязательно женский, невероятная красота, длинные светлые волосы, невинные небесно-голубые глаза, зелёная кровь и белые одежды. Платье на моей незваной гостье действительно было белоснежным и при движении, кажется, даже мягко сияло.

– У этой феи случилась большая беда, иначе я не посмел бы нарушить правила, ― вступился за гостью Нефёд, заметив в моём взгляде искорки недовольства.

– Серьёзно? ― спросила я, переведя взгляд с девушки на него. ― Не посмел бы? Мне-то не заливай. Я тебя как облупленного знаю.

– Не ругайте его, пожалуйста, ― тихо попросила гостья. ― Я уйду, если мне нельзя здесь находиться.

Она и правда вознамерилась уйти. Встала с пола гостиной, где сидела вместе с домовым до моего появления, и бесшумным белёсым призраком поплыла к двери, не касаясь босыми ногами ковра. Мне стало не то чтобы стыдно, но как-то в целом неуютно.

– Стой! ― велела я резче, чем хотелось бы. ― Что у тебя случилось?

Она повернулась ко мне лицом и с несчастным видом ответила:

– Люди.

– А конкретнее? ― попросила я и в ответ услышала историю, банальнее которой придумать невозможно.

У моей гостьи никогда не было ни имени, ни возраста, потому что такие создания не помнят свою прежнюю человеческую жизнь и не умеют считать время. Они всей душой привязаны к месту, где впервые появились, а когда такое место по какой-либо причине исчезает, становятся неприкаянными. С географией у этих полупризраков, естественно, тоже проблемы, поэтому мне пришлось довольствоваться информацией о том, что гостья пришла откуда-то издалека. Она жила в небольшой осиновой роще, которую недавно полностью вырубили перед началом строительства асфальтированной дороги и заправочной станции. За пределы этой рощицы дух никогда не выходил, поэтому растерялся, лишившись жилища, и обратился за помощью к первому попавшемуся лешему, но хозяин леса не проявил понимания и прогнал просительницу. Насколько я поняла из её рассказа, несчастная девушка слонялась от одного леса к другому что-то около пяти лет, пока не добрела до окрестностей Мухино, где лесавки посоветовали ей поискать приюта у меня в Лесном.

Ну да. Я же добрый полудемон, который спит и видит, как бы это побыстрее облагодетельствовать побольше нежити. И живущий у меня домовой мне под стать ― перед кем угодно готов распахнуть двери моего гостеприимного логова, несмотря на запреты. Если бы я не заявилась в Лесное столь неожиданно, эта парочка успела бы даже имя для моей новой знакомой придумать.

– Из леса гнать не стану, но в доме тебе делать нечего, ― строго отрезала я.

– Есть проблема, ― подал голос Нефёд. ― Наш леший не хочет, чтобы она здесь оставалась.

– Почему? ― удивилась я.

– Не знаю, но убедить его изменить мнение можешь только ты, ― честно признался домовой.

Супер! Я отлучилась с югов домой исключительно ради того, чтобы хорошенько обдумать проблему с кровной порчей, а Нефёдушка для меня новое развлечение припас. Наш леший и правда несговорчивый. Этому старому пню если что втемяшится ― даже мне не всегда под силу его переубедить. И вместо того, чтобы чертить на бумаге схемы перенаправления чёрной магии с одной потенциальной жертвы на другую, я теперь должна препираться с пучеглазым трухлявым упрямцем. И ради чего? Ради того, чтобы приютить неприкаянного непонятно кого без имени и прошлого?

Я знаю, откуда берутся подобные лесные духи. Они добры, чисты и невинны, потому что на момент окончания своей человеческой жизни были такими. «Не от мира сего» ― так называют людей, которые от рождения даже в отъявленных мерзавцах способны разглядеть что-то хорошее. При жизни они ближе к природе, чем к людям. В какой-то момент создаётся определённая духовная связь человека с местом, и после смерти душа не ищет покоя, а продолжает сеять добро и свет, но уже не повсюду, а там, где привязана. Не знаю, почему в такую зависимость попадают только молодые девушки, но и разбираться в причинах мне, если честно, никогда не хотелось. Конкретно этой девице неизвестно когда полюбилась осиновая роща, вот её дух и застрял там, подпитываемый чистыми природными силами. А теперь её место жительства стало моей проблемой, поскольку мне совесть не позволит дать ей от ворот поворот.

– Живи пока в пределах усадьбы, а за забор не суйся. Позже поговорю с лешим. Сейчас не до этого, ― проворчала я, но этим ворчанием заслужила благодарное сияние двух пар глаз.

Нежить наконец-то благополучно вымелась за дверь, а я сварила себе кофе, принесла в кухню стопку чистой бумаги и карандаш и начала визуализировать свои догадки относительно того, в каких направлениях могут отскочить или унаследоваться порча Янины Артёмовны и откаты Эльзы. К утру стало понятно, что без посторонней помощи разрешить эту сложную задачку у меня, как ни крути, не получится, поскольку мне всех жаль. Созвонилась с чёрным колдуном Василием, в двух словах обрисовала ему проблему и услышала в ответ:

– Тебе ли не знать, что чёрной магии нужна жертва, Эль. Предлагаю пожертвовать Эльзой, потому что она это начала. С её уровнем знаний подобных ритуалов вообще нельзя было касаться. Дай мне адрес клиники, я навещу эту дурынду и разберусь с откатами, а ты сними со старушки порчу. Только не делай это раньше, чем я до Эльзы доберусь, а то упустим возможность сдержать последствия, если она умрёт до моего приезда.

– А ты точно справишься? ― на всякий случай уточнила я. ― Найдёшь, куда магию отката слить?

– Вообще не вопрос. Не парься, ― беззаботно ответил Вася.

Эх, вот бы мне тоже такое пофигистическое отношение к жизни, как у него. С моей скрупулёзностью и щепетильностью вершить такие дела неимоверно сложно, а ему всё по барабану. И ведь правда справится, причём так, что мне его потом даже упрекнуть не в чем будет. А всё потому, что ему жить осталось всего ничего. Чёрная магия очень высокую цену имеет, это не игрушка.