Бесконечная история (СИ) - Коллектив авторов

— Двадцать лет — это в Средиземье, — терпеливо пояснил Манве. — А в Валиноре особых волнений не было с Первой Эпохи.

— А Нуменор?

— Многие ли, кроме валар, приняли это близко к сердцу? Вот Альквалонде и прочие события Исхода нолдор — дело другое, там страсти кипели так, что ощущалось и на вершине Таникветиль.

— Манве… еще немного, и я сочту, что теперь ты считаешь Исход чуть ли не благом!

— Спустя тысячи лет многое предстает в ином свете, — задумчиво произнес Владыка Ветров. — И речь не о том, что Исход — это благо. Скорее я говорил о том, что мы недооценили неуемность Детей Эру, как Вторых, так и Первых.

— В Валиноре все тихо.

— Потому что самая активная часть валинорских эльдар все еще в Мандосе под замком, и это сказывается на всех сферах жизни. К тому же вспомни, как мы удивились приходу Эарендила. Казалось ведь, все предусмотрено, а лазейка нашлась. Хотя дело закончилось хорошо, лично я считаю это совершенной ошибкой, второй после моих действий во время Исхода. И уже не удивляюсь приходу к нам орков…

— Так что с ними делать? Вернуть Саурона… ну, то есть Артано?

— Боюсь, с этим как раз будут проблемы, — Манве тяжело вздохнул. — Но можно, конечно, спросить… собирайся, пойдем.

— Куда пойдем, Манве?

— На переговоры.

Подозрения Короля Мира подтвердились: заглянув в то окно Чертогов Ниенны, которое выходило за Грань, валар увидели, что два отступника, вместо того чтобы тихо скорбеть, думая над своим поведением, дружно ржали над средиземскими анекдотами. С учетом того, что Мелькор и Саурон не виделись две эпохи, тем для веселья у них оставалось еще очень много. К тому же мятежные айнур весьма неплохо устроились за Гранью… Манве грозно нахмурился, глядя в сторону Ниенны, но она лишь развела руками, сказав что-то вроде: «Ну не могла же я позволить им голодать…»

«А также спать на земле и пить исключительно воду», — добавил про себя Намо, но вслух этого не произнес. Владыке Судеб пришлось триста лет терпеть Мелькора в соседях, и он хорошо знал, что Мятежник отлично умеет изображать брошенного щенка, которого пинают отъявленные злодеи. Неудивительно, что Ниенна не выдержала, — но, за нарушение режима труда и отдыха заключенных, просить Саурона вернуться в Мордор отрядили именно ее.

— Можешь сказать им, какой я негодяй, — предложил Манве в ответ на ее возражения. — Думаю, это поможет наладить контакт.

Наладить контакт с заключенными проклятия в адрес Владыки Ветров действительно помогли, а вот уговорить Саурона вернуться — нет. Показав Ниенне отрубленный палец, бывший мордорский Властелин рассказал, как он страшно скучал по Мелькору все эти века, как рад снова быть вместе с ним и как его задолбало все время проигрывать, потому что валар тайком помогают другой стороне. И ладно бы людям — к этому Сау уже привык за столетия. Но полуросликам?!

— Нет, — заключил майа в конце своей речи, — пусть теперь сами выпутываются. Ну ладно Кольцо… хотя его тоже жалко, хороший был артефакт. Но такой Барад-Дур мне разрушили, паразиты!

Ниенна с готовностью пустила слезу, Мелькор начал ее утешать… Намо деликатно отвел взгляд от окна, так как знал, что подглядывать нехорошо.

— Надо было сразу их поженить, — в сердцах бросил Манве, глядя на обнимашки за Гранью. — И получилось бы у нас пятнадцать нормальных валар, а не тринадцать, плюс разрушитель-рецидивист, плюс Ниенна. Пойдем, Намо, здесь ловить больше нечего.

И вежливо постучал в стекло, привлекая внимание трио за Гранью:

— А вам, господа искаженцы, поручение. Составьте следующему Темному Властелину список правил и советов с учетом того, что Провидение нагло подыгрывает вашим соперникам. Вот вам «Законы Мёрфи», чтобы отслеживать, где действительно светлые силы вынули туза из рукава, а где закон природы и простая непруха.

— Может, еще и подробный план Барад-Дура с Ангбандом к списочку приложить, о Властелин? — елейно осведомился Мелькор.

Намо представил себе, как исполнительные нолдор, соскучившиеся по строительству, возводят гибрид Ангамандо и сауроновой цитадели образца Третьей Эпохи размером от одних окружающих Мордор гор до других, а в довершение всего прорубают в Ородруине парочку кратеров для исторической достоверности, — и содрогнулся. Мысли Манве, похоже, текли в том же направлении.

— Хватит нам одного Барад-Дура и Глаза на нем, — решил он.

— А зачем возвращать Око-то? — удивился Намо.

— Орки очень просили, — развел руками Король Арды. — Темно, говорят, в Мордоре без него.

— Как приятно узнать, для чего ты был нужен своим верноподданным, — пробурчал Саурон. — Бесплатное освещение, волколак их за ногу!

— А если мы и в этом не захотим с вами сотрудничать? — спросил Мелькор, положив руку на плечо разозленному майа. — Дальше Грани ведь все равно не сошлешь, Король Мира.

— Ага, — согласился Манве. — Дальше некуда, в этом ты прав. Но зато я могу разнообразить ваш с Артано досуг и подселить к вам… для начала Курумо. А то вам тут очень скучно, как вижу. Как тебе план, дорогой брат?

— Не надо Курумо! — закричал Саурон. — Я все нарисую, и даже расчеты добавлю. Мелькор скрипнул зубами, но промолчал: делить вечность с предателем ему хотелось не больше, чем соседу.

— Вот сразу бы так, — довольно сказал Манве. И направился к выходу, бурча себе под нос: «Эру, ну что за порода эти айнур: даже не пошевелятся, пока чем-нибудь не пригрозишь».

«А сам-то ты кто, Манве? — подумал Намо, спеша за Королем. — Эльф, что ли?»

— Так что же мы будем делать? — спросил Намо Мандос у Манве, одновременно с силой вцепившись в плечи Владыки Ветров. Летать на орлах он не любил страшно, но Манве не спрашивал о его предпочтениях, усадил на Торондора и все.

— Думать, — лаконично ответил Король Арды. — Я так понимаю, что девять приспешников Саурона — тоже не вариант.

— Увы, — вздохнул Намо. — Я присутствовал там, когда они наконец-то освободились от власти Колец. Назгулы были довольны, как Феанор с Сильмариллами, и хором рассказывали о том, как хорошо на Путях людей: цветы, дети, котята… даже если бы мы могли отыскать их души, они бы хором ответили: только не нас!

— Пожалуй, я их понимаю, — вздохнул Манве. — Ну что же, придется пойти на крайние меры.

— Выкинуть орков за Грань — это не выход, — ответил Намо, — у них там еще семеро на подходе. Да и не за что их наказывать вроде…

— Иногда я боюсь тебя, Мандос, — сказал Король Мира. — Зачем же подобные крайности? Если мы не нашли Темного Властелина промеж паршивых овец, поищем среди хороших. Кто у нас самый светлый, добрый, ответственный?

— Гм… может быть, ты?

— Ха-ха. Не смешно, Намо! Король Арды как новый Властелин Зла? Пожалей уже мир, хватит с него и Мелькора!

— Ладно! — Намо примирительно бы поднял вверх руки, если бы не боялся упасть со спины Торондора. С его точки зрения, Манве на всесредиземское зло как раз весьма походил, так что не стоило провоцировать Короля на то, чтобы он проявил и эту сторону натуры. — Тогда, может, не стоит выбирать из айнур? Лучше возьмем кого-то из эльфов.

— И кто из эльдар у нас самый безотказный и светлый герой со склонностью к самопожертвованию и страстной любовью к отсталым народам?.. — начал было Манве — и запнулся.

— И без осанве понятно, мы сейчас подумали об одном имени.

Валар переглянулись, и Торондор, повинуясь приказу Владыки, заложил крутой вираж, изменив курс.

«Как же я ненавижу полеты!» — простонал про себя Намо Мандос, стараясь не глядеть на этот Тварный Мир, который вечно кренился куда ни попадя.

Сиятельный Государь Средиземья распечатал очередное письмо любимым ножом, с которым когда-то далеко на Севере регулярно ходил в поля, а точнее — лежал по канавам вдоль трактов, выслеживая прислужников Врага. Кхм, старого доброго Врага, с которым все было понятно. Ножик был удобный, ухватистый, с рукоятью из оленьего рога. Кроме этого ножа с тех славных времен у бывшего Бродяжника не сохранилось ничего. Как тогда все было душевно! Темные силы и Светлые Народы — всё! Никаких тебе ста тыщ оттенков серого, там и сям взблескивающих золотом. Арагорн, сморщившись, вытянул пять разноцветных булавок из бархатной игольницы, на которой были вышиты Белое Древо Гондора и семь звезд. Прихрамывая, подошел к стене с подробной картой Средиземья и воткнул булавки в свежеотстроенный Барад-Дур, сердце Умбара, столицу Харада, а так же в Морию и Эребор. Ну ладно — Умбар с Харадом! Там мятежных вождей или любят с рассыпанием розовых лепестков над головой, или в воду с кораблей прыгают при одном их приближении. Договариваться с ними — что ходить по болоту, не зная броду. Н-да, значит, одно из двух: или новый орочий предводитель знал толк в болотах и южной дипломатии, или явился к ним прекрасным и яростным корсаром, кхм… Сиятельному государю стало немного неловко. Что Враг предложил Морийскому Балрогу, Бродяжник даже боялся себе представить. Но Эребор!.. Как этому стервецу удалось сговориться с тамошними гномами? Гномами, все еще злыми на орков не только за гибель Торина с племянниками, но и за горный хребет, превращенный земляными червяками в Битве Пяти Воинств в нечто вроде вастакского сыра с кучей дырок. Хотя даже гномы признавали, что это был чертовски умный маневр. Сам Арагорн тоже однажды свалился на голову противнику откуда не ждали, пройдя напрямую. Оставался Ривенделл. Ривенделл с его поющими ручьями и ревущими водопадами. Арагорн искоса посмотрел на последнее прочитанное письмо и подавил в себе импульс пригвоздить его к столешнице. Вместо этого Государь Средиземья аккуратно положил на место подушечку для иголок, подарок жены, и бесшумно вышел из кабинета. Сперва Лориэн, а теперь Ривенделл, да. Случись что серьезное на востоке, ни от одних эльдар, ни от других помощи ему не получить.