Изнанка судьбы - Лис Алина

Братец развел руками, как бы показывая, что он тут ни при чем.

Она скорчила обиженную гримаску:

— Вы куда-то торопитесь?

Я снова ответил за него:

— Торопится. Он уходит через десять минут.

— Тогда, может, мне пойти с вами? — продолжила Франческа медовым голосочком. — Так хочется прогуляться. Я постоянно взаперти, поскольку лорд Элвин утверждает, что за стенами полно жутких монстров.

Показалось, что в коротком взгляде сквозь ресницы, который она бросила в мою сторону, мелькнуло злое торжество.

— Гулять на ночь глядя?

— Уверена, такой искусный маг, как ваш брат, сумеет меня защитить.

— Не думаю, что позволю тебе уйти.

— Не думаю, что мне нужно ваше позволение.

Братец слушал нашу перепалку с самым невинным видом. Ну просто ягненочек, да и только!

Чтобы не превратиться в ревнивое посмешище, я оборвал спор и отошел к окну, уставившись на пожеванную занавеску невидящим взглядом. За спиной все так же раздавалось восторженное воркование. Засахаренная галиматья, которую Риэн льет в уши каждой первой девице, и благожелательные ответы Франчески.

Минута.

— …не переставал думать о вас…

— …и что же вы думали?

Интересно, кому и зачем потребовалось жевать штору?

Две.

— …вспоминал ваши глаза. Они как два драгоценных камня…

Будь я проклят, если она не делает это специально. Но зачем?

Пять.

— …ваши волосы подобны темному грозовому облаку…

Она правда уйдет с ним, если я его выставлю?

Семь.

Да к грискам все! Не позволю, даже если это будет ошибкой!

— Извините, сеньорита. Десять минут истекли, время прощаться, — я пересек комнату, ухватил братца за шкирку. Под возмущенный вопль Франчески «Элвин!» протащил по коридору и по лестнице. Ему хватило ума не сопротивляться, иначе я непременно украсил бы смазливую физиономию парой фингалов.

Сперва в пинком распахнутую дверь вылетел сам Риэн, следом за ним отправились его плащ и сапоги.

— Увижу рядом с Франческой — яйца оторву, — пообещал я, обращаясь к сугробу, из которого торчали ноги Риэна.

В ответ донеслось виноватое:

— Извини. Что-то меня занесло, да.

Я захлопнул дверь, злясь одновременно на него, Франческу и себя за эту дешевую комедию. Но фарс еще не кончился. За спиной я обнаружил очень разгневанную сеньориту.

— Я иду с ним!

— Нет, не идешь, — я постарался сказать это мягко, но она все равно сузила глаза и вздернула подбородок.

— И как ты запретишь мне?

— Если потребуется — запру.

Глава 11. Кое-что об обитателях подвала

Франческа

— Если потребуется — запру, — ровно говорит он. — Гриска с два ты уйдешь с Риэном на ночь глядя.

Что-то во мне отзывается ликующей радостью на эти слова. Вот оно!

Больше всего я боялась, что Элвин и правда позволит мне уйти. Никогда бы не простила его за это!

Я и без того не на шутку зла на него. Пропадает целыми днями, не обращает на меня внимания, снял ошейник…

— А я почти поверила, что свободна, — мой голос полон яда.

— Увы. Как ни пытался обмануть сеньориту, она меня раскусила. Я — лживый двуличный мерзавец.

— Я просто мечтала провести вечер вдали от вас.

Он вздыхает и отбирает у меня плащ, который я успела накинуть на плечи.

— Проведи его здесь. Я закроюсь в комнате и не стану тебе докучать.

Его подчеркнутая мягкость только злит меня еще сильнее.

— Одно ваше присутствие отравляет воздух в башне.

— Мне уйти?

— Да! И желательно навсегда.

Не знаю, зачем я это говорю. Я ведь хочу совсем другого. Но не признаваться же, что я ощущаю его присутствие в доме сквозь стены. Что каждый вечер надеюсь: сейчас он постучится, войдет, навяжется со своей наглой улыбочкой, невыносимыми манерами, сомнительными шутками. Что я отвечу отказом, но он не прекратит попыток, снова и снова доказывая, как я важна и нужна ему.

Но нет. У него, видите ли, дела! Он, видите ли, слишком занят!

Он возвращается поздно. Я слушаю его шаги на лестнице. Слушаю, как он останавливается у моей двери, и жду, жду стука в дверь.

Он не стучится. Проходит мимо.

Может, оно и к лучшему. Рядом с ним я становлюсь странной. Будто демон за левым плечом толкает говорить и делать глупости.

Со мной вообще происходит что-то странное. То трясет от злости, то рыдаю, как истеричка.

А еще это ужасно, отвратительно, унизительно, но мне не хватает ошейника. Не хватает Маленькой Фран… и без него я чувствую себя беззащитной, почти что голой.

Разве Элвин снял бы его, если бы любил меня, как утверждает?!

Он снова вздыхает. И, кажется, впервые за последние дни смотрит мне в лицо:

— Франческа, в чем дело?

— Не понимаю, о чем вы, сеньор.

— Зачем ты устраиваешь все это? — его голос звучит грустно, в нем нет привычной насмешки.

— Вы забыли? Я вас ненавижу.

— Может, объяснишь, за что?

Я теряюсь под его измученным взглядом.

Это наш первый разговор начистоту после того раза, когда он снял ошейник.

Что я могу сказать? Что схожу с ума? Что каждую ночь во сне собираю огромное зеркало, а в дверь снова и снова ломится нечто, умоляет впустить высоким мальчишеским голосом. Просыпаюсь от пугающего чувства одиночества, поворачиваюсь, чтобы обнять кого-то рядом, но встречаю пустоту. И постель кажется неуютно огромной. А в память лезут обрывки нежеланного, непрожитого…

Я гоню их, иначе и вправду можно сойти с ума.

Пустота рядом, пустота внутри. И осколки, клочки памяти. Как издевательство. Как приманка в мышеловке.

Кто я на самом деле? Какая из Франчесок настоящая?

Нет, о таком не рассказывают никому.

Запинаясь, перечисляю свои обиды — сейчас они звучат мелочно и неубедительно даже для меня, но он не глумится. Только кивает.

— Я понял. Что я должен сделать, чтобы ты забыла все, и мы начали заново?

Я растерянно моргаю. Он что, серьезно?

Почему, ну почему он всегда оказывается правым?! Почему не даст мне хоть раз почувствовать себя победительницей?!

…так непривычно видеть его печальным. Я помню его злым, веселым, высокомерным, жестоким. Но печальным — никогда. Непохоже на Элвина…

…и эта нежность во взгляде. Она почти пугает…

Он поднимает руку, чтобы коснуться моей щеки. Я отшатываюсь и фыркаю:

— О, не трудитесь, сеньор. Мне ничего не нужно от вас.

— Не хочешь дать мне шанс?

— Нет! И никакая сила не заставит меня простить или взглянуть на вас иначе.

Наградой за мои слова становится знакомая ухмылка:

— Очень по-квартериански, леди. Думаю, ваш духовный отец мог бы вами гордиться.

Я не успеваю рассказать ему, что квартерианство не для таких наглых безбожников. Потому что слышу за спиной неуместный в стенах дома звук, похожий на блеянье.

Слишком много всего случилось за эти дни. Я совсем выкинула из головы козу. Просто не до того было. Тем более что я больше ее не встречала. И вполне готова была поверить, что вредное животное мне просто привиделось или приснилось.

А вот и не приснилось!

Она стоит в дверях. И меланхолично жует кусок ткани, в котором я узнаю свой любимый шелковый шарф.

— Хейдрун?! — изумляется над ухом Элвин. — Как ты сюда попала, божье наказание?!

Коза издает звук, похожий на хрюканье, выплевывает недожеванный шарф и игриво отпрыгивает в сторону, снеся по дороге вазу из марунского стекла. Та разлетается с жалобным звуком, и пол снова весь усеян осколками. Совсем как в тот день, когда я впервые встретила эту мерзавку.

— Вот и ставь после этого защиту! Толку от нее, когда любая коза… Иди-ка сюда, грисково отродье!

Заслышав в голосе мага хищные нотки, коза, бодро взбрыкивая устремляется к лестнице.

— А ну стой!

Кресло вдруг отрывается от пола, взмывает куда-то к потолку, а потом падает на пол. Забористую ругань почти заглушает громкий треск дерева. По полированной спинке идет некрасивая трещина.