— О да, — бросил Вогн, — и я прекрасно догадываюсь, что затеял старый дурак. Он думает, что мы покоримся и сделаем вид, будто ничего не заметили. Король знает?
— Архидьякон Хильдерик, вероятно, как раз сейчас собирается к нему.
— Что ж, успехов ему!
Сделав глубокий вдох, Нэш рискнул спросить:
— Господин, мы ведь не лишимся теперь приютов и госпиталей? Вогн стоял у двери, погруженный в собственные мысли; глаза его сузились, как будто он только что заметил присутствие Нэша. Бросив на него взгляд, Вогн нахмурился и пробормотал:
— Приюты не имеют отношения к нашей проблеме. Нет, речь идет о гораздо более важных вещах. Проклятие, дорого же они мне заплатят!..
В этот момент в дверях показались полные любопытства Льюис и Осберт, однако Вогн не стал задерживаться, чтобы сообщить им новость. Махнув рукой в сторону Наша, проктор потянулся за плащом.
— Порасспросите-ка его, — прорычал он. — Спросите его, где, по его мнению, окажемся мы через год. Я отправляюсь к королю. — Вогн закутался и двинулся к двери, но помедлил. — Впрочем, Нэш, я передумал: вы пойдете со мной. Возможно, король захочет задать вам несколько вопросов.
Нэш стряхнул с одежды капли дождя и помог Вогну освободиться от мокрого плаща. Всю дорогу до замка проктор кипел и ругался, но Нэш молчал, презирая неспособность главы Гильдии держать себя в руках. Двое стражников встретили их у входа в замок и проводили в приемную короля. К тому моменту, когда они туда вошли, Вогн уже несколько успокоился.
Они оказались в круглом зале в главной башне замка. Слева в очаге, таком огромном, что в нем можно было бы зажарить целого быка, ярко пылал огонь. Перед очагом стоял длинный стол черного дерева, окруженный стульями. На стенах здесь не было гобеленов, а единственное окно, завешенное драгоценным эстрианским бархатом, выходило в сад.
Нэшу было достаточно одного взгляда, чтобы заметить все это; внимание его было приковано к находившимся в зале людям. Прямо перед ним, спиной к двери, стояли архидьякон Хильдерик и дьякон Годфри. Позади стола рядом с очагом находились граф Кандар и его родич, герцог Тьеж Ичерн; у противоположного конца стола Нэш увидел герцога Донала МакГлашена и королевского советника Дай Ингрэма, а также графа Пейна. В глубине помещения, рядом с окном, стоял король.
Вогн и Нэш поклонились, но Селар едва удостоил их взглядом.
— Прекрасно, Вогн, мне не придется за вами посылать. Случайно ли вы появились здесь сразу за архидьяконом, или дожидались, пока он покинет святилище?
— Сир, мне просто хотелось узнать, известен ли уже результат выборов.
— Да, — протянул Селар, — конечно. Что ж, архидьякон как раз собирается сообщить нам об этом. Так что вы говорили, отец мой?
Хильдерик с достоинством склонил голову:
— Сир, синод долго и горячо спорил, но, как я счастлив вам сообщить, в конце концов избрал человека, который, как мы полагаем, обладает качествами, необходимыми для главы церкви.
— И кто же это? — тихо спросил Селар.
— Эйден МакКоули. — Голос Хильдерика был лишен всякого выражения, но его слова прозвучали как удар грома.
Селар слегка приподнял брови; тот, кто не наблюдал за ним очень пристально, мог бы и не заметить этого. Король помолчал, потом отошел от окна и положил руки на спинку кресла.
— Эйден МакКоули, вот как? Интересный выбор. И голосование было единогласным?
— Почти, сир.
— Понятно. — Селар опустил глаза и кивнул. — Когда же состоится помазание?
В ответе Хильдерика проскользнуло еле заметное колебание.
— Мы совершили церемонию сразу же после выборов. Епископ МакКоули уже посвящен в сан.
— Уже! — взорвался Вогн. — Без всяких приготовлений?
— Мы решили, что в данных обстоятельствах так лучше, — пробормотал Годфри.
— И что же это за обстоятельства? Однако Селар, подняв руку, остановил Вогна:
— МакКоули уже посвящен в сан епископа?
— Да, сир, — кивнул Хильдерик.
Селар опустил руки, не сводя глаз с архидьякона, потом снова кивнул и отвернулся.
— Мы дозволяем вам уйти. Не сомневаюсь, что новый епископ нуждается в ваших услугах.
Священники поклонились и попятились к двери, так что Нэшу пришлось посторониться. Дверь уже открылась, но тут Селар остановил Хильдерика и Годфри.
— Минутку, архидьякон. А что второе?
— Сир? — Хильдерик искоса бросил взгляд на Годфри.
— Вы сказали, что у вас две новости для меня. Как я понял, избрание МакКоули епископом — одна из них. Какова вторая?
Годфри втянул воздух и поспешно ответил, опередив коллегу.
— Это пустяк, сир. Всего лишь сплетня… слух. Селар улыбнулся:
— Расскажите мне, в чем там дело. Хильдерик выпрямился во весь рост и ответил:
— Один из курьеров, сир, рассказал нам странную историю. Она касается графа Элайты.
Элайта! Нэш пристально взглянул на старого священника. Элайта! Что могло…
— Говорят, его дочь, — продолжал Хильдерик, — младшая дочь, Дженнифер, считалась утонувшей в младенчестве.
— Вот как? И что же? Разве она восстала из мертвых?
— Можно сказать и так. По-видимому…
Нэш напрягся, зная заранее, какова будет новость, ожидая этого с гневом и страхом, но не сомневаясь в том, что услышит.
— По-видимому, на самом деле она была похищена во время Смуты. Ее нашли в Шан Моссе и вернули отцу.
Нэш молча попятился и оперся о стену. Ощущение прохладного камня под рукой вернуло ему спокойствие, и он постарался овладеть собой. Убедившись, что никто ничего не заметил, он сосредоточил внимание на короле и на Хильдерике, продолжавшем рассказ. Потом еще будет время, чтобы обдумать возможные следствия.
— Не сомневаюсь, что Якоб очень счастлив вновь обрести дочь, — пробормотал Селар. — Но ведь это не все? Невероятно, конечно, что удалось найти и вернуть кого-то из детей, похищенных во время вашей Смуты. Но разве ни о чем больше вы не хотите мне сообщить?
— Конечно, сир. Речь идет о человеке, который нашел девушку.
— Клянусь богами, Хильдерик, — хрипло рассмеялся Селар, — вам нужен целый век, чтобы рассказать простую историю. Заканчивайте же! Кто этот необыкновенный человек?
