Дракон по имени Малыш - Ханами Тая Владимировна

– ?

– Те, кто был ориентирован лишь на удовольствие, не могли думать. А те, кто могли думать, не могли чувствовать, любить и жить самостоятельно. Да и судя по тому, что ты нам рассказала, каменные великаны тоже не ахти какие мыслители.

– Я вам ничего не рассказывала!

– Прости, я просмотрел твою память. То, что лежало на поверхности - так, что ты даже не почувствовала.

Я пожала плечами - мне было не жалко. Меня волновали совсем другие вещи:

– И что, в результате эксперимента и у тех, и у других исчезла свобода воли?

– Нет. Судя по тому, что я обнаружил в твоей памяти, свобода воли у обоих "разновидностей" контролируется какими-то внешними факторами. Каким-нибудь наркотиком, влияющим на любвеобильную часть населения, но не причиняющие вреда "столпам жизни". И, наверняка есть что-то, в воде ли, воздухе - не важно, что действует наоборот.

– Это точно? - Потянулся к Илюхиному табаку Терентий.

– Или как-нибудь еще, - нетерпеливо отозвался Борис Иванович. - Неважно! Важно совсем другое…

Волхв Борилий говорил. Делал предположение о том, кто такие "пастыри" - вероятнее всего, остановившиеся на каком-то этапе генного проекта инопланетяне. Так сказать, недо-суккубы и недо-инкубы. И что, скорее всего, им известно, как "одухотворить" свою паству, но по каким-то причинам они крайне неохотно на это идут.

– И что? При чем тут мы? - Очнулся верховный волхв от завораживающе-умных речей моего начальства.

– Опять же, предположение, - еще больше оживился волхв Борилий. - Возможно, что остатки разумных инопланетян поняли, что своими действиями сами себя практически погубили, и бежали из своего мира. К нам.

Терентий, внешне никак не прореагировав, сунул сигарету в рот. Закурил, и неожиданно расцвел:

– Хороший у тебя табак, дружище повернулся он к Илюхе. - Неожиданно хороший! Да-а. Продолжай, друг мой Борилий.

Сидевшее с усталым видом начальство, получив обратно внимание аудитории, оживилось:

– Но, как мы уже говорили, скрещивание пошло не так удачно. При скрещивании любвеобильных особей с земными, погибали земные. Впрочем, это и так всем известно.

– Хорошо, допустим, - нехотя согласился Терентий. - Допустим. Допустим и то, что десять заповедей были разработаны и внедрены в массы как система защиты от суккубов и инкубов. Но что, "столпы жизни" не проникали в наш мир?

– Проникали. И не прижились.

– Как так?

– Точнее, ранее проникали сами инопланетяне. Не модифицированные. Или мало модифицированные.

– ?

– Тролли, - сказал Борис Иванович, и выжидательно посмотрел на меня.

У меня немедленно возникла картинка - огромный Тролль-невидимка, в Приэльбрусье. Где-то даже человеколюбивый. Но, судя по всему, все же враг.

– Тот самый Тролль?! И есть? Инопланетянин?

– Да.

– А наш? Который корпус эмпатов? Он ведь тоже любит людей.

– Интересный вопрос. Ты знаешь…

– Погоди, Борилий, - прервал мое начальство верховный волхв. - Вы потом обсудите своего тролля. Хотя, это тоже может быть ОЧЕНЬ интересная тема. Но сейчас важнее другое.

Интересно, что может быть важнее неожиданного шпика на территории Заповедника?

– Тихоний, - как бы в ответ на мои мысли отозвался Терентий. - Я… реквизировал некоторые техногенные архивы, в том числе на самом высоком и самом секретном уровне. Это он выкупил часть горы, примыкающей к подземной обсерватории.

– И кто же ему продал?

– Ваше бывшее правительство.

Мне припомнился рассказ Эльдара: дело о похищении драгоценного металла галлия принимало новый, третий, совсем уже не смешной оборот.

– И кто же тогда, получается, враг?

– Я вижу, чего ты от меня хочешь, Лиса. Чтобы я начал обличать правительство вообще и политиков, в частности, в том, что они предали своих людей.

– А что, это не так?

– Так. Но, если подумать, то и самое продажное правительство - не самый большой враг.

– А кто же тогда?

– Человекус вульгарис, или обыкновенус, - с издевкой в голосе ответило мне начальство. - Самый большой враг себе за всю историю Вселенной. В своих поисках совершенства, бессмертия и прочего надругательства над природой он превзошел всех известных мне существ. И, поверь мне, ученица моя, знаю я разных тварей не так уж и мало!

Совет шел. Уже был объяснен и феномен Урского (и не только - ведь пробои возникли еще в двадцати точках планеты) эксперимента. Вероятнее всего, инопланетяне, они же, условно говоря, "тролли" подкинули денебцам очередную идейку, а те, по недомыслию, ее использовали.

– Но почему возникал именно ментальный пробой? - Вспомнила я показания прибора в подвале Урска. - Почему не электрический?

– А ты знаешь, Лиса, - по своему обыкновению, ответил телепат на невысказанный мною вопрос. - Это очень интересная тема. Наверное, все дело в сути изнанки.

– Изнанки? - Удивилась я.

И не только я. Судя по тому, как насторожился Терентий, ему эта тема тоже приесться еще не успела.

– Оговорюсь сразу, что это лишь одна из теорий о строении мира, а их на Валааме разрабатывается не одна и не две. А суть в том, что изнанка возникла не в один момент. Но создавалась постепенно, по мере ментального развития человека. А все потому, что в процессе совершенствования человек отдалялся от своей "звериной" природы. Люди развивались умственно, открывали все новые и новые физические законы, переставали верить. В чудеса, во власть прародителей - и магия начала их покидать. И не только людей, но и планету в целом. Окончательно же Земля в таком виде в каком она есть, сформировалась за последние три столетия - когда техника пошла развиваться семимильными шагами.

– То есть, вы хотите сказать…

– Природа не стоит на месте, Лиса. Она саморегулируется. Подсуропил ей Бог человека…

– А он есть?

– Кто он? Бог? Не знаю! Какая разница! Подкинули ей, бедняжке, человека, вот она и защищалась, как могла. Изнанку создала.

– И? При чем тут Урские эксперементы на уголовниках?

– Я полагаю, что ткань между мирами имеет именно ментальное происхождение. И поэтому так опасны именно ментальные пробои. А именно такие получались в результате "обмена опытом" между людьми и денебцами.

– А ты знаешь, дружище Борилий, - сунул очередную сигарету в рот верховный волхв. - Твоя теория подтверждает еще одну, ту самую…

И волхвы углубились в дебри каких-то заумных теорий. Я сначала пыталась их слушать, а потом перестала. Мне, несмотря на предмет разговора власть имеющих было хорошо. Среди друзей, после треволнений. Хорошо настолько, что я даже забыла о вопросе, не дававшем мне покоя последние полчаса: про связь всей этой катавасии с появлением "грязных фанатов" в двадцать восьмом измерении. А потом мои глаза начали закрываться…

"Не пора ли тебе спать, Лиса?" - Послышалось сквозь сон.

– А? - Разлепила я веки. Оглядела всю честную компанию. - Наверное, пора…

– Пойдем, - поднялся из-за стола металлист. - Я тебя уложу.

– Спокойной ночи, ребята, - вынул изо рта свою неразлучную трубку Борис Иванович. - Приходите завтра с утра. Позавтракаем, обсудим, как нам быть дальше.

Мы вышли в ночь. Мороз щипал за нос, холодил тело сквозь не шибко теплый козлиный фрак. Небо было чистым-чистым - ни облачка, и настолько усыпанным звездами, что было и страшно и весело: сколько из них населено? Кто их населяет? Разумные и добрые гуманоиды? Возможно, в каком-то из них прямо сейчас такая же девчонка смотрит в небо, и думает: а вдруг…?

– Пойдем, Лиса, - потормошил меня за рукав фрака Илья. - А то замерзнешь.

– Пошли, - оторвалась я от созерцания неба. - Стой.

– Что еще? - Обнял меня за плечи друг сердца.

– Рассвет. Сейчас будет…

Он, собственно уже был. Нарисовался метрах в десяти от нас, загородил темным силуэтом участок испещренного звездами неба.

– Есссли ты ее ещщще раззз тронешшшь… - послышалось угрожающее шипение исполина.

Илья, не вздрогнув, встретил разъяренный драконий взгляд.