Хранители жемчужного жезла - Колльберг Вольфганг

А может, нам самим открыть Ларец, чтобы увидеть Жемчужный жезл?

Вам ведь известно Предсказание, и вы поклялись. Так зачем же вы спрашиваете?

Вильдо тоскливо кивнул:

Ты прав. Извини, это была шальная мысль.

Но каким образом ты снова взял ситуацию под контроль? — Вальмина, как пилота, особенно интересовал этот факт.

Клининг усмехнулся:

Только не своими способностями посредственного пилота, друг мой. Я телепатически сконцентрировался на управлении полетом. Капитан и помощник внешне выглядели спокойными, но сильно нервничали. В их подсознании было слишком много страха. Всякий раз, когда на самолет обрушивался ужасный удар, страх усиливался и состояние пилотов передавалось машине. Я сосредоточился на том, чтобы успокоить капитана, а когда самолет выровнялся, сказал второму пилоту, чтобы он летел на автопилоте. Вот и все.

Все? Клининг, но это было гениально! Просто гениально!

Спасибо за комплимент. А теперь к делу — насчет нашей миссии. У кого-нибудь есть идея, где и как нам искать этого героя?

Мне кажется, сначала надо доставить домой всех наших.

Я тоже так думаю, Вильдо, — подхватила Ринхен. — Мы должны подумать о стариках и детях. Не могут же они вечно болтаться по миру. Кто знает, что еще может с ними случиться?

Клининг вздохнул:

Вы, конечно, правы.

Потом он обратился к Олли:

Выходи из самолета последним и на выходе задержись ненадолго рядом с младшей стюардессой, Мартиной, кажется.

Олли кивнул:

Сделаю.

Когда подали трап, все начали торопливо протискиваться к выходу, не обращая внимания на невысокого худенького мальчика, сидевшего на своем месте. Олли последним вышел из самолета, протянул руку стюардессе, которая на выходе прощалась с пассажирами, и вежливо поблагодарил.

Можно у тебя кое-что спросить? — Темноволосая бортпроводница выжидательно смотрела на него.

Конечно!

Где ты купил этих классных куколок? Завтра день рождения у моей племянницы, и она была бы без ума от такого оригинального подарка.

Нет проблем, — сказал мальчик странно изменившимся, совершенно взрослым голосом. Кажется, одна из куколок сделала легкое движение рукой? Во всяком случае, на обеих стюардесс вдруг дождем посыпались маленькие куколки-гномы.

Ой! Откуда они? Большое-большое спасибо! — Стюардессы, нагнувшись, начали собирать крохотные игрушки с пола.

Как это мило с твоей стороны. А как тебя зовут?

Оливер Куш, для друзей — просто Олли.

Я — Мартина, а это — Лаура. Можешь обращаться к нам на «ты», а мы будем называть тебя Олли, ладно?

Да, если получу за это братский поцелуй, — заявил мальчик совершенно взрослым голосом.

Мартина с Лаурой расхохотались:

Ну, конечно, обязательно!

Они нагнулись и по очереди поцеловали Олли. Тот залился краской:

Ну, Вальмин, сейчас ты у меня получишь!

Олли, еще раз большое спасибо за куколок. Ты ведь маленький фокусник, правда?

Нет, это волшебство Клининга, — рыжеволосый кивнул в сторону крохотного гнома. — А поцелуя хотел вообще-то Вальмин, — Олли указал на кроху, сидевшего на его руке рядом с Клинингом.

Стюардессы захихикали.

За этим дело не станет. Конечно, твои куколки тоже получат поцелуй. Как их зовут?

Это Валентирина, Вугур и Вильдо. Тот, кто хотел поцелуя, — Вальмин, а тот, кто наколдовал вам куколок с неба, — великий маг Клининг.

О, великий маг! Ты точно получишь от меня поцелуй! — Мартина, смеясь, наклонилась к нему, вытянула губы и закрыла глаза. Вдруг она ощутила, как повязка спала с ее лба, открыв рану. Даже если в больнице наложат шов, посреди лба останется шрам на всю жизнь. Девушка удивленно открыла глаза и увидела, что маленькая куколка- гном сосредоточенно смотрит на ее рану. Потом крохотный гном легко шевельнул рукой и прикрыл глаза. Он пробормотал непонятные слова и дотронулся до уродливого шва на лбу девушки. Лаура, которая вместе с остальными завороженно наблюдала эту сцену, видела, как рана в тот же момент затянулась и стягивавшие ее скобы попадали на землю. Кожа на лбу Мартины снова была совершенно гладкой и ровной. Девушка почувствовала, как боль уходит. Клининг вновь сделал легкое движение рукой и…

Стюардессы снова горячо благодарили мальчика:

Ой! Откуда они? Большое-большое спасибо! — и вновь бросились собирать куколок-гномов.

Нет, это был Клининг, — совсем растерялся Олли. — А поцелуя хотел вообще-то Вальмин. — Мальчик указал на кроху, сидевшего на его руке рядом с Клинингом.

Стюардессы захихикали:

И он получит его… в следующий раз.

Гномы и Олли озадаченно смотрели на Клининга.

Тот усмехнулся:

Я перевел время назад.

Олли прошел по крытому переходу в здание аэропорта. Стюардессы еще некоторое время смотрели ему вслед.

На редкость милый мальчик.

Да, действительно очень милый.

Жаль, слишком юный.

Да, он из тех, в кого можно влюбиться.

Миловидные стюардессы вздохнули.

Дамы, я хотел бы еще раз поблагодарить вас за квалифицированные действия. Это была ужасная переделка. Эй, Мартина, а где же твоя повязка? Ты ведь ударилась о дверь? Ну да, Гель дер накладывал швы… — Командир озадаченно смотрел на лоб бортпроводницы.

Да, а где же твоя повязка, Мартина? — Лаура была озадачена. Веселенький сегодня денек!

Олли дошел до конца тоннеля, что вел в зал терминала, и кивнул обеим стюардессам, которые в этот момент разговаривали с капитаном. Они, улыбаясь, кивнули в ответ.

Я наложил на них заклинание забвения. Мы не можем себе позволить тратить время попусту. Если администрация начнет расследование происшёствия в воздухе, мы застрянем здесь надолго.

Но пассажиры? Они же наверняка начнут болтать, — Вальмин с сомнением посмотрел на Клининга.

Они тоже обо всем забыли, — Клининг усмехнулся. — Для них этот рейс ничем не отличается от любого другого.

Вальмин с укором посмотрел на старого друга:

Ну почему же ты не подождал, пока хорошенькая стюардесса поцелует меня?

Тебе же сказали — в следующий раз, — хихикнула Ринхен.

Кто знает, увидимся ли мы еще когда-нибудь!

Да ладно, она слишком большая для тебя, — Вугур пытался утешить расстроенного Вальмина.

Ну и что? Клининг засмеялся:

Да-да, любовь не знает разницы в росте. «Точно», — подумал Олли и взглянул на Ринхен,

сидевшую на его ладони.

Что мы делаем теперь? — Вугур огляделся. Они стояли у здания аэропорта, когда небо

вдруг потемнело.

Возьмитесь за руки.

Короткий шелест — и они снова очутились в мягких перьях Нандура. Водитель такси, собиравшийся заговорить с мальчиком озадаченно оглядывался. Куда он подевался?

Вам надо в Бостон. Там на фабрике елочных шаров держат больше двух тысяч ваших. Их в любой момент могут запустить в производство. Я сброшу вас над фабрикой. Вам следует разыскать Бена Миллена. Возможно, он сможет вам помочь. Так, мы уже на месте. Оливер, возьми одно из моих перьев. Потом положишь его, я подберу. Если ты еще некоторое время полетаешь со мной, я стану голым, как общипанная курица… Десять… Девять…

…Олли стоял со своей дорожной сумкой на колесиках и пятью крохотными гномами на руках у ворот фабрики.

Что нам делать теперь?

Типа, которому принадлежит фабрика, зовут Фолдерс… Фрэнк Фолдерс! — Голос Орион-альбатроса растворился в мировом пространстве.

СТЕКЛЯННАЯ ТЮРЬМА

Весь потный от волнения, Фрэнк Фолдерс сидел в кабинете начальника отдела маркетинга

TFTW Inc. - крупнейшего концерна по производству игрушек. Фолдерс познакомился с Дэвидом Хазелхемом на Нюрнбергской ярмарке и после раздумий решил начать с того, что позвонил ему.

Дэвид Хазелхем сразу взял трубку. Лишь со второй фразы он понял, кто с ним разговаривает.

— Привет, Фрэнки! — воскликнул он слишком громко и для искренней радости поинтересовался, как бизнес. Он был удивлен, что E&F еще существует, ведь сегодня все маленькие предприятия поглощаются концернами или выдавливаются с рынка. Если звонок Фолдерса связан с предложением слияния, то он обратился не по адресу; он с удовольствием переведет его звонок на соответствующее подразделение. При этом Хазелхем самодовольно расхохотался. Фрэнк Фолдерс подавил свое раздражение и внезапное желание высказать этому надутому балбесу свое мнение о нем и бросить трубку, и объяснил, что дела у его фирмы идут просто замечательно. «Да ты сам в это не веришь», — подумал Дэвид Хазелхем. Он уже собирался закончить разговор с болтуном Фол- дерсом, но тот рассказал об одном сенсационном направлении, для широкого распространения которого E&F слишком мала. Давид знал: если менеджер по производству хочет добиться успеха, надо держать открытыми глаза и уши. Не одна хорошая идея тех, кто в своем тщеславии не мог держать язык за зубами и спрашивал его мнения, перехватывалась Хазелхемом. Он без малейшего угрызения совести использовал чужие ноу-хау, выдавая их за свои собственные. Каждый в концерне делал то же самое, зная по опыту, что начальник будет блистать его идеями наверху, ему же достанутся лишь жидкие похвалы.