Требуется волшебница. (Трилогия) - Набокова Юлия

— Хороший у нас господин, — заметил Рой, когда худощавый темноволосый франт покинул деревню.

Мы решили задержаться еще на один день. Несмотря на то, что Ив рвался в бой и уверял, что здоров, как никогда, он был еще слишком слаб для поездки в Брис.

— Только невеста у него — ку-ку! — продолжил крестьянин и, понизив голос, сообщил: — У меня внучок в ихнем замке конюхом служит, так вся прислуга в курсе, что дочка графская — воровка!

— Как так? — тут же встрепенулась я.

— Да так, тащит все, что плохо лежит. Ну не дура? В своем-то замке? Дошло до того, что у служанок стала шпильки с лентами тащить — те помалкивали сперва. А потом графская дочка у кузнеца подкову стащила — так тот такой ор поднял. Обещал вора изловить и нагайкой отходить, так что мало не покажется. И не зря орал — граф с графиней перепугались и быстро ему пасть золотишком заткнули. А девки-умницы, мигом смекнули, что к чему, и давай свои вещицы по всему замку разбрасывать. Графская дочка — ясен пень! — не удержится, да и подтибрит. А служанки мигом к графине бегут, да откуп стребуют! Так что уж каждая и шляпкой новой обзавелась, и в приданое деньжат отложила. Правда, говорят, в последнее время успокоилась молодая графиня. Где девки свои ленты с перстеньками оловянными побросают — там они и лежат по три дня, никто их не трогает. Да только не верится мне в это. Разве эту бестию можно исправить? Нет, затаится чуток, а потом опять начнет шалить. Она и женихов от себя этим сколько отвадила. Приехал один свататься — так она у него перо из шляпы умудрилась стащить! Хорошо, дядька его заметил — уберег племянничка от неосторожного шага. Жалко нашего барчука, что ему такое счастье привалит, да что поделать? Наше дело — маленькое. Чай, видят, с кем породниться решили. Наши господа бедные, а за графиней Хорошее приданое дают.

— А вы ее видели?

— Невесту-то? Так она к нам вчера заезжала. Такая цаца! С нами и разговаривать не стала, только через няньку и общалась. Каролина ей зачем-то понадобилась.

Я нащупала бабочку в кармане брюк. Можно было уже не спрашивать Полли, как выглядела барыня, которую она встретила в Брисе.

К вечеру заплаканная Полли постучалась в дом Роя.

— Воровка! Змея подколодная! — кричала вслед детвора.

— Не удержалась... Ложку утащила... Уж на что она мне сдалась?! — всхлипывала бедняжка, опустив голову под неодобрительным взглядом Роя.

Тот ничего не сказал, но спать служанку отправил на сеновал. От греха подальше.

Наутро выехали в Брис, и не успели кони ступить под сень леса, как раздался оглушительный свист, и на дорогу высыпали не меньше десятка бородатых персонажей разбойничьей наружности.

Приехали. Ив слишком слаб, чтобы дать отпор этой банде средневековых уголовников. С Полли спрос невелик. С Селеной, похоже, местным гангстерам встречаться не приходилось, иначе, как следует разглядев меня, они бы не плотоядно лыбились щербатыми ртами, а улепетывали прочь, сверкая оторванными подошвами награбленных сапог. Вся надежда на антиспорин Аньес.

Я пошарила в карманах в поисках бархатного мешочка, который я всегда держала под рукой, но пальцы нащупали только три амулета. Странно, точно помню, что вчера здесь, помимо антиспорина, лежали еще и несколько монет, а амулетов было не три, а восемь!

Краем глаза я заметила, как покраснела Полли, и чуть не застонала. И как теперь прикажете призывать к совести этих лесных бандитов?

— Эй, барынька! Чего потеряла? Может, у меня поищешь? Я природой не обделен, — загоготал один из них.

— Прочь с дороги! — вскипел Ив. — Не видите, кто перед вами?!

— Отчего же, слишком хорошо видим, — осклабился рыжий бородач. — Потому и не спешим.

— А следовало бы, — огрызнулся рыцарь. — Негоже самой сильной волшебнице королевства пачкать руки о рядовых разбойников.

— Между прочим, мы не рядовые! — встрял обиженный паренек в шляпе с пером, явно снятой с какого-то богатого модника. — Мы грабим богатых бездельников и помогаем обездоленным беднякам!

— Я так понимаю, магов прежде грабить не приходилось? — ласково поинтересовалась я у юного последователя Робин Гуда.

— Не приходилось, — согласился паренек. — А вы как догадались?

— По отсутствию свиных пятачков и оленьих рожек. Кто первым желает ими обзавестись? Ты? — обратилась я к мальчишке. — А может быть, ты?

Доходило до разбойников медленно, но метко. Побледнеть они не могли в силу интенсивного загара, зато у всех зрачки расширились до размеров радужки, а особо впечатлительные выронили ножи. При этом одного из них угораздило попасть в ногу соседа, тот завизжал, эти двое сцепились, разбойники всполошились, кто-то выкрикнул: «Колдовство, как есть колдовство!», все бросились на помощь товарищам, освободив дорогу.

Я уж думала, на этом инцидент и завершился. Не тут-то было!

— Хватай ведьму! — вскричал рыжий бородач. — Говорят, инквизиторы за них сто монет золотом дают!

Тут же визжащая, орущая и размахивающая оружием масса понеслась на нас, смела с лошадей и оттеснила друг от друга. Меня повязали сразу, Ив сопротивлялся, как мог. Полли как-то упустили из виду, и теперь ее русая макушка мелькала то тут, то там среди разбойников.

— Попалась, ведьма! — пророкотал рыжий.

— Рано радуешься, козлобородый! — фыркнула я, тоскливо глядя, как Ива привязывают к дереву, а наших лошадей уводят куда-то в лес.

— А вот что ты на это скажешь? — Гангстер ухмыльнулся и запустил руку за спину вероятно, намереваясь вытащить из-за пояса своих широких штанин как минимум мясницкий тесак для пыток строптивых ведьм.

— Что за хрень? — удивился он, хлопая огромной пятерней позади себя. — Где мой нож?

Он обернулся к стоящему позади тщедушному мужичонке с тонкими волосенками, собранными в мышиный хвостик.

— Да ты что, Зорбо? — перепугался тот. — На что мне твой нож? Я его и в руках-то не удержу. И потом, у меня свой есть, с золоченой рукояткой! Вот, гляди. — Он зашарил руками по поясу. — Да где же он?

— И моего кинжала нет! — истерично вскрикнул паренек в шляпе.

— И мою пищаль сперли! — взвыл одноглазый разбойник.

— И мой меч увели! — раздались голоса других бандитов.

— Эй, ребята, не это потеряли? — прозвенел насмешливый голосок Полли.

Разбойники обернулись, расступились, и я увидела стоящую поодаль служанку, у ног которой лежала серебристая кучка оружия. Ай да Полли! Ай да молодец!

— Колдовство! — зароптала банда.

— Да что вы! Ловкость рук — и никакого мошенничества, — смутилась польщенная клептоманка.

Нас развязали. Вернули нам коней и все украденное. Даже бархатный мешочек антиспорина, пропавшие амулеты и золотые монеты. Вот только расставаться с Полли бандиты категорически не желали. Талант служанки, роковой для честной жизни, считался высшим искусством в среде разбойников. Да и та, грустно улыбнувшись, заметила, что теперь ей место только здесь, среди воров и изгоев.

С тяжелым сердцем распрощавшись с Полли, мы направились в Брис. Во избежание встреч с другими бандами, коих, как поведали разбойники, на пути к столице развелось немало, я выудила из связки амулетов кулоны для отвода глаз. По традиции, я обернулась дряхлой старушкой, а Ив, надевший амулет впервые, походил на прямого наследника Кощея.

Как мне не хотелось примерять на себя роль мисс Марпл, а деваться было некуда. Все факты сами шли ко мне в руки, оставалось только разобрать их по кучкам и искать преступника, подключив к делу логику, дедукцию, дырявую память и бурную фантазию.

Итак, каждый пострадавший имел пару, от которой, судя по всему, ему и достался роковой дар. Дания подхватила меланхолию у Эсмеральды, Софи заразилась распутством у Маргариты, к Полли перешла клептомания графини. При этом все излечившиеся от пороков принадлежат к аристократам, а получившие их — к простолюдинам. К тому же Делия утверждает, что к магам за помощью не обращалась. Других родственников чудесно исцелившихся опросить не удалось, но что-то подсказывало мне, что они ответят то же самое. Значит, безумным магом движет не корысть, а нечто другое. Вряд ли это благородная попытка улучшить представителей голубой крови. Тогда что?