Слепая совесть - Нэльте Нидейла

— Заходите. — Эр вдруг начинает смеяться, становясь почему-то совсем не страшным.

На мгновение кажется, словно с него осыпается что-то. Входим, оставляя служанку за дверью.

Лекарь присматривается внимательно, вызвав сиюминутное желание передернуться. Поводит рукой в сторону кресел — их пять, вокруг пустого зеркального стола. Горящий камин придает комнате уют и глубокое, успокаивающее тепло.

Пока идем к креслам, ощущаю на себе пристальный взгляд, но, садясь, обнаруживаю, что Мирий рассматривает Дарсаля. Или даже скорее обменивается с ним чем-то. Но спрашивать не рискую.

— Хорошая девочка. — Эр вдруг грустно улыбается. — Твоя аура подходит для императора. Но совсем не подходит для жизни во дворце.

Ничего не понимаю. Из-за этого и я могу не подойти?! И что?!

— Научусь… наверное. — Голос звучит совсем несмело, ну вот точно не подхожу!

Прямо злюсь на себя, уже ведь ничего не изменишь. Можно только постараться обернуть ситуацию в свою пользу. Или испортить все окончательно.

— Конечно, научишься, — вздыхает эр. — Но какой ценой?

Дарсаль хмурится, с удивлением замечаю, что и он тоже в кресле, а не привычно за спиной. Интересный «сеанс», и лекарь нравится мне все больше. Со вздохом напоминаю себе, что он тоже императору служит.

Эр переводит на Дарсаля взгляд белого пламени, или даже не пламени… что-то такое в его глазах, особенное, не похожее на омаа других Слепых Стражей. А может, он не Страж вовсе? А кто тогда?

Молчу, кажется, они между собой общаются. А мне, как обычно, дожидайся, когда и что перескажут.

Дарсаль

Эр закрыт. Точнее сказать, открыт — он никогда не закрывается. Но по нему и не видно эмоций. Только свет. Как будто его давно уже ничто не волнует. Или никогда не волновало. Такого не подкупишь, не заставишь. И скрыть от него что-либо тоже сложно. Лишь на апартаментах сильная защита — потому, что и чувствительность намного выше, чем у обычного Стража. Лекари среди нас — огромная редкость.

Неужели не одобрит императрицу? Что значит «не подходит»? Конечно, ей здесь сложно будет, но другие же как-то выживают.

«Я в чем-то ошибся?» — рискую, все же спрашиваю.

Эр смотрит молча, вижу, как его омаа обтекает Ноэлию, — впрочем, совершенно неощутимо для нее. Редкие высоты мастерства, далеко не всем доступные.

«А сам как считаешь?» — интересуется Мирий, остро напоминая наставников в Астаре. Хочу воскликнуть, что нет, не ошибся! Но тут же осекаюсь. Вспоминаю церемонию, бесконечных служанок в постели императора и постоянный страх моей подопечной. Не такой я бы нарисовал верную картину хорошо исполненного долга.

«Я старался сделать все правильно, наилучшим образом», — отвечаю.

«Знаю, — соглашается эр. — Но не всегда то, что мы считаем правильным, оказывается наилучшим. Видишь ли, истина вообще многогранна, и в тот момент, когда мы полируем одну ее грань, она вдруг поворачивается совсем иной».

Не понимаю, к чему эти философствования, сказал бы уж прямо. По омаа лекаря проносится едва ощутимый вздох — почему-то уверен, что Ноэлии он не виден.

«Я лишь старался по чести исполнить свой долг. И если ошибся, то готов заплатить за свою ошибку».

«По чести — это хорошо. Но честь — всего лишь набор внушенных с детства понятий, Дарсаль. Как и долг. В чем твой долг?»

И снова накрывает давно знакомое ощущение: опять проверки. А ведь я уже почти расслабился. Почти приготовился услышать мудрое, наилучшее для всех решение. Ну может… не знаю… поменять быстренько Лию и Пени местами? Никто и не заметит, а те, кто знает, будут молчать. Глупости, конечно, аура Пенелии не настолько совершенна, но вдруг эр лекарь сможет что-то сделать?

Дальнейшие картины просто не решаюсь представить. Едва ли она согласилась бы остаться со мной. Но я помог бы укрыть ее, спрятать от любопытных, дать возможность прожить спокойную жизнь… такую, какая ей по нраву. Даже службу оставил бы. Лишь бы император соблаговолил.

А эр всего лишь снова проверяет сына изменника на преданность.

«Служить императору. Защищая императрицу».

Мирий смотрит внимательно, буквально ощупывает своим омаа.

«Видишь, долг — он тоже не всегда однозначен».

«Всегда, — возражаю. — Главное — приказ императора».

«Главное, — соглашается Мирий. — И чем ты готов заплатить?»

«Чем понадобится».

«Уверен?»

«Уверен!»

«Не кипятись. Вы, молодые, всегда такие порывистые. За что вас и люблю. Выбор, к сожалению, почти никогда не бывает простым. И почти никогда не бывает так, чтобы его можно было не делать. Подумай над моими словами, Дарсаль. Я ничего не скажу императору. Отказать девочке сейчас — это убить ее. А империи нужен наследник. Удивительная удача, что вы нашли ее, не думал, что даже в Йоване это будет просто. С каждым поколением вопрос все острее, а выбор императрицы все тяжелее. Сам же видел, даже те, кто с вами приехал, и близко не подходят».

Омаа приливает к ладоням и щекам. Неужели настолько глубоко прочувствовал мои мысли? Или совпадение? Да, Пени я не выбрал бы, попадись она мне в Йоване, но и аура у нее не самая ужасная. Неплохая. С большинством наших мужчин совместима, насчет императора не могу сказать, я ведь его не вижу. Знаю только необходимый набор параметров. Из которых к некоторым и она подходит. Правда, процент, если он и есть, довольно мал — недостаточен, чтобы рисковать, делать ее императрицей.

В очередной раз за последнее время остро сожалею, что так мало знаю. Потому и не поднялся по службе, полагаю.

Эр Мирий улыбается — вот сейчас уже улыбка наверняка и Ноэлии видна, а не только в омаа отражается. Веет легким сожалением.

Дверь отворяется, в открывшийся проход ударяет лавина эмоций и энергий. Я и не заметил, насколько тут чисто. Хорошо. Ничего лишнего не доносится.

Отражаю удар перепада, нас этому жестко обучали. Обнаруживаю Ивена и отблески Иллариандра. Поднимаюсь приветствовать, Мирий тоже на ногах, даже Ноэлия делает какой-то реверанс.

Удивительно, но здесь и сейчас змеи Ивена почти не видно. Не зная, не разглядишь. Нужно будет все-таки зайти к эру лекарю отдельно, спросить. Правда, наверняка нарвусь на очередной поток поучений и, возможно, на ответ, что не моего ума это дело — омаа императорского личного Стража.

Ноэлия

Иллариандр почему-то не подходит поцеловать хотя бы в щеку, здоровается издалека. Снова рассаживаемся в кресла. Может, ему доложили, что не гожусь?

И браслета моего нет. Отчего настроение совсем падает. А вот Дарсаль не снимает.

Стараюсь сидеть ровно, только и ловлю себя на том, что стискиваю пальцами подлокотники.

Император смотрит на эра лекаря с ожиданием, но вопросов не задает. Играет в гляделки со Слепым, так и хочется усмехнуться.

— Вы выбрали достойную спутницу, — едва склоняется эр Мирий. — Она будет хорошей женой и матерью.

— Спасибо, — снисходительно улыбается Иллариандр.

Что-то мне подсказывает, что он не совсем сам выбирал. Со Слепыми наверняка советовался. Даже сейчас решения лекаря ждет. К чему этот спектакль? Для меня, что ли?

Ивен смотрит как-то странно. Мысли об осмотре и неприятных процедурах, рядом с Мирием показавшиеся глупыми, внезапно снова возвращаются. А как он меня видит? А если одежда для них проницаема, то… Твою бестию, начинаю краснеть и смущаться, и о чем я думаю?!

Переключаюсь на Дарсаля, ох, лучше этого не делать! Боже, ну как прочтут мои эмоции, а вдруг и мысли с воспоминаниями… По губам эра Мирия скользит странная улыбка, которую не могу истолковать. Сосредотачиваюсь на женихе. Ему-то все можно. Наверное. Будет скоро. Вот о нем и думать безопасно.

Дарсаль

От Ноэлии разносится ощутимый запах феромонов, что неожиданно начинает злить. Пока не замечаю омаа Мирия, едва уловимо сочащийся сквозь синюю ауру. С трудом удерживаюсь от возмущенного восклицания — уж, наверное, Ивен не молчал бы, если бы на интересы императора посягнули.