Дочь Обратной Стороны (СИ) - Шторм Максим

- Цель вашего визита? – неожиданно зычным голосом спросил сержант, дыхнув на меня чесночной колбасой. Хорошо, хоть не перегаром.

- Семейные хлопоты, сержант, - я старался улыбаться как можно искренне. – Вот эти два обалдуя - мои племянники. Хочу показать им Город.

- Бывал уже у нас? – стражник посмотрел на Виту, но спрашивал меня.

- Приходилось, - односложно ответил я, начиная беспокоиться. Обычно процедура прохождения ворот протекала намного быстрее, ограничиваясь тарифной платой. Начальник караула вскользь посмотрел на Корина и вновь задержался на Вите. Определённо, он принял её, с короткими взъерошенными волосами и в штанах, за симпатичного мальчишку.

- Совершеннолетние?

- Да куда там, они ещё недостойны называться мужчинами.

- Тогда с вас один солвин и два медяка.

Я достал из внутреннего кармана плаща мелкую серебряную монетку и щелчком отправил в загребущие лапы стражника. Тот никак не показал, что удивлён столь крупной, почти вчетверо превышающей запрашиваемую суммой.

- Я не мог тебя раньше видеть, приятель?

- Возможно, - я больше не улыбался. – Мне приходилось бывать здесь.

Не знаю, догадывался ли он, что я вешаю ему лапшу на уши, но вопросов он больше не задавал. Посторонившись, сержант пропустил нас, на прощание пожелав приятно провести время. Пока я не передам Виту с рук на руки, никто не должен знать, кто мы и кто я. Обжёгшись на молоке, дуют на воду. Я был готов дуть на стылый осенний воздух.

Мы миновали двух вооружённых алебардами стражников и вошли под свод проложенного в стене тоннеля.

- Господи, какой же ширины эта стена? – поразилась Вита, рассмотрев далеко впереди дрожащий свет фонарей.

- Я как-то замерил её шагами ради любопытства, - признался. – Получилось ровно сорок шагов.

Корин восхищённо присвистнул.

- Невероятно! Я не могу себе представить тарана, способного разрушить эти стены. А в твоём мире, Эрик, есть что-нибудь подобное?

- На ум приходит только Китайская стена, - хмыкнул я, ускоряя шаг. В тесном пространстве, в этом каменном мешке, сдавленный со всех сторон тысячами тонн древнего гнёта, я чувствовал себя неуютно. В заполнившем тоннель полумраке я видел лучше всех и ни разу не оступился. Я заботливо поддерживал Виту за локоть, и постоянно следил, чтобы Корин не отстал. Я ничего не мог с собой поделать. Ещё совсем недавно я думал, что стоит нам добраться до города и все мои тревоги улетучатся, как разлитый на солнце спирт. Но всё происходило с точностью, да наоборот. Я всё больше и больше начинал нервничать. Моё продравшее глаза после недолгого сна шестое чувство что-то неразборчиво бурчало. Я пока плохо разбирал, что именно, но явно ничего хорошего.

Выйдя на другой стороне стены, мы оказались внутри Города. Я дал моим спутникам минутку, чтобы прийти в себя и осмотреться. Схватив Виту за руку, я повёл её вглубь громадного, гудящего как рассерженный пчелиный рой, человеческого муравейника. Вите оставалось только подчиниться мне. Она и не пыталась освободиться от моей руки. У приглушенно ахнувшей девочки появились другие заботы. Её внимание взял штурмом Город Погибших Королей.

Мы шагали по выложенной отполированными миллионами ног булыжниками мостовой. В Городе было теплее, чем за стеной и почти не было снега. Заклинатели погоды постарались на славу. Вита тотчас скинула с головы капюшон. Я беспрекословно надвинул ей его обратно. Расходящиеся концентрическими кругами улицы были чистыми и подметёнными, расчищенными от просочившегося сквозь защитные чары снега. Мы бегом пересекли широкую дорогу и поднялись на тротуар. По дороге проносились конные всадники и тяжёлые маршрутные дилижансы. Это была восточная окраина города, самая немноголюдная и тихая. Встреча с посредниками Джулиуса Стормвуда должна была состояться неподалёку от ворот, в конце квартала Ветров. Согласно заранее оговорённым Сэмом условиям, начиная с десятого числа в течение месяца нас круглосуточно ожидали в неприметной таверне под названием «Копчёный гусь». Именно туда я обязался доставить Виту, получить расчёт и торжественно раскланяться.

Повсеместно, на стенах, над дверями горели светильники и факелы, с высоких, выросших вдоль улицы столбов подмигивали масляные фонари. По тротуару безостановочно сновали десятки людей. На нас никто не обращал внимания. Вита во все глаз смотрела на каменные, увенчанные вычурными флюгерами и молниеотводами, крытые черепицей дома. На некоторых были установлены потемневшие от времени каменные горгульи, вывалившие из раззявленных клыкастых пастей длинные зыки. Крылья каменных чудовищ навеки застыли за могучими спинами. Вита смотрела в ярко освещённые глазницы аркообразных окон, она любовалась мощью камня и яростным полётом резких очертаний углов и фронтонов. Вита жадно впитывала эстетику цивилизованной изнанки Обратной Стороны, архитектуру Города. Она была дочерью этого мира. И он начинал бурлить в её венах.

- Нам далеко? – нахохлившись, как взъерошенный воробей, Вита посмотрела на меня. Страх и волнение в её глазах разбавило нетерпение. Вита одновременно и боялась, и жаждала встречи с родителями. Точнее, родителем, Джулиусом Стормвудом. Но она-то думает, что помимо отца, наконец-то увидит и свою настоящую мать! Эх, мать-перемать, я совсем сник. Ответил, едва шевеля губами:

- Это рядом, скоро придём.

- Насколько рядом?

- В самом конце улицы Ветров. Нам осталось пройти примерно полмили.

- Красиво звучит – улица Ветров. Знаешь, Эрик, а мне начинает нравиться Обратная Сторона.

Не сбавляя шага, я вяло похлопал в ладоши. Хлопки затянутых в кожу перчаток рук потонули в шуме погружающегося в ночь города.

- Браво, я давно ждал этих слов. Поверь, принцесса, не пройдёт и нескольких дней, как ты с головой окунёшься в новую жизнь. Ты забудешь боль и слёзы, что тебе пришлось вынести. В своей новой жизни ты не будешь знать, что такое нужда и страдания. И ты забудешь всё прошлое, как дурной сон. Я вижу по твоим загоревшимся глазам, что ты начинаешь дышать воздухом Города Погибших Королей в унисон. Ты проникаешься его жизнью, слушаешь биение его сердца. Ты чувствуешь себя дома…

Вита неожиданно ошпарила меня разъярённым взглядом. Я невольно споткнулся на ровном месте и опять подумал о сглазе. Что-то слишком много я в последнее время спотыкаюсь и, судя по всему, ошибаюсь.

- Ты ошибаешься, Эрик Кроу! – подтвердила мои догадки девочка. Она выплёвывала слова, словно те обжигали её пухлые губы. – Ты так и не понял, что не всё в мире измеряется критериями твоей обострённой мании собственного величия. Ты что, думаешь, что всегда прав? Что всегда знаешь, что нужно делать? И тебе и мне, и всем остальным? Ты и вправду думаешь, что способен понимать мысли других людей? А вот и фиг тебе! Ни хрена ты не понимаешь! И в людях ты разбираешься ничем не лучше меня! Откуда тебе знать, что я буду делать через несколько дней? С чего ты взял, что я забуду свою прошлую жизнь и тех, кто занимал в ней далеко не последнее место?!.

От её бешенного словесного напора я растерялся. Не зная, что ответить, я стыдливо ускорил шаг, не желая более встречаться с разгневанной девушкой глазами. Почему-то в девяти случаях из десяти, наша совместная игра в гляделки заканчивалась моим полным поражением.

- Мне кажется, что ты не совсем поняла, что хотел сказать Эрик, - попытался защитить меня Корин. – Он и не утверждал, что знает всё на свете! Но ты и сама могла сто раз убедиться, что Эрик зачастую оказывается прав там, где остальные лишь мутят воду.

- Это ты сейчас пытаешься мутить воду! – накинулась на паренька Вита. – Впрочем, от тебя я ничего другого и не ожидала! Вы оба самые настоящие балбесы и идиоты! Придурки ненормальные… Вы сами так ничегошеньки и не поняли!..

Вита чуть не плакала, её взгляд поджаривал мне затылок. Я с трудом нашёл в себе силы не оборачиваться. Мы отделились от людского потока, в котором на нас не обращали не малейшего внимания и свернули за угол. Здесь совсем не было прохожих и вдвое меньше горело фонарей. Таверна «Копчёный гусь» выглядывала из сумрака через четыре дома от нас.