Опытный некромант (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator"

2 — Антропофаг — от древнегреческого ἄνθρωπος — «человек» и φαγεῖν — «поглощать» — иное название каннибала. Тут важно определиться с терминологией. Людоед — это любое существо, кушающее человеков, а каннибал — это любое существо, потребляющее в пищу существ своего вида. То есть, если человек кушает человеков, то вернее называть его каннибалом, но людоед, применительно к этому же случаю, тоже верно. Но нельзя называть тигра, забодавшего и скушавшего человека, каннибалом, потому что он ничего противоестественного не сделал и других тигров не кушал. И, к слову, животные, вкусившие человеческой плоти, распробовавшие всю гамму вкуса и богатый внутренний мир, потом более склонны, если подвернётся случай, продегустировать человека ещё разок и ещё. А в норме хищники стараются держаться от людей подальше, потому что им делать больше нехрен, кроме как подставляться под пули. Но с людоедами всё несколько иначе.

Тот самый Демис Руссос — Гудбай, май лав, гудбай — https://www.youtube.com/watch?v=f4LKlOyC-To

Глава двадцать седьмая. Счастье в крупном номинале

//Российская Федерация, г. Уссурийск, 4 сентября 2021 года//

Я тебе больше скажу, с абсолютно чистой совестью! Никто, блядь, из нас не знал!

Любой солдат Вермахта и СС после 1945 года

— Будённовская порода, трёхлетки преимущественно, — нахваливал Семён Иванович Буркин, директор завода, своих лошадей. — Сколько надо?

Кирич успел узнать, что конный завод переживает очень тяжёлые времена, спорт в большом упадке, поэтому денег не хватает, а ещё недавняя эпидемия отнюдь не улучшила ситуацию. Поэтому в глазах директора видна заинтересованность в продаже лошадей.

— Мне спортивные кони не особо нужны, Семён Иванович, — заговорил Кирич. — Мне бы тягловых, чтобы телеги таскать могли.

— А чего ко мне пришёл тогда? — несколько разочарованно спросил директор. — У меня спортивные…

Директор был обычного и заурядного вида мужичком: с лишними килограммами двадцатью, с красным лицом, седоватыми русыми волосами, усатый, с карими глазами и носом-картошкой.

— А весят они сколько? — спросил Кирич.

— В среднем, четыреста-пятьсот килограмм, — ответил Семён Иванович. — Что за вопросы странные? Брать будешь?

— Продай мне штук десять, — решил Кирич. — Но чтобы все здоровые и точно трёхлетки. Пять самцов, пять самок. Почём будет?

— По сто двадцать тысяч! — выдал директор. — Но будут ещё четырёхлетки и пятилетки, два-три из десяти.

— Сто, — назвал Кирич своё видение цены. — Но только самых лучших.

Брать без торга — это привлекать ненужное внимание. У Кирича и так не было никакой внятной легенды, чтобы объяснить такую, на первый взгляд, спонтанную покупку лошадей…

— А пойдёт! — директор, уже становящийся очень довольным, махнул рукой.

Кирич мог бы и сильно дешевле купить лошадей, но их надо искать по окрестным деревням, где далеко не везде люди держат хоть какой-то скот.

— Где я могу купить, хотя бы, штук двадцать вьючных лошадей? — спросил Кирич.

— Есть на конебазе один знакомый… — Семён Иванович. — Могу связаться. Тебе молодняк нужен?

— Мне нужно, чтобы они имели массу не тяжелее полутонны, — ответил Кирич.

— По пятьдесят тысяч рублей за голову, — назвал цену директор. — Но переговоры буду вести я. А нахрена тебе такие?

— Конюшню открываю, для реконструкторов, — ответил Кирич. — Вьючные нужны для телег средневековых.

— А-а-а, ну, понятно, — покивал Семён Иванович. — Так что по цене?

— Тридцать, — назвал свою цену Кирич.

— Ну это грабёж! — возмутился директор. — Сорок пять и ни рублём меньше!

— Ладно, — кивнул Кирич.

— Как забирать будешь? — спросил Семён Иванович.

— Надо привезти их в конюшню на севере Владивостока, конный клуб «Владивостокская езда», — назвал адрес Кирич. — Доставку оплачу.

— Так он же закрыт! — удивился директор.

Действительно, пандемию ВИ-гриппа особо тяжело переживали конюшни, конебазы и конные заводы, потому что массовые мероприятия, коими являются скачки и турниры, были запрещены, а ещё люди в страхе сидели по квартирам, не позволяя себе даже конных прогулок.

— Я арендовал его, — ответил Кирич. — Почём доставка?

— Доставка моих обойдётся в десять тысяч, — назвал цену директор. — В коневозке пять мест, рейс до Владивостока — пять тысяч рублей.

— Пойдёт, — вздохнул Кирич. — Надо побыстрее, а то я уже утомился всеми этими договорняками…

— Сделаю в лучшем виде! — улыбнулся Семён Иванович. — Лошадей сразу с документами продаю. Как оплачивать будешь?

— Наличкой, — ответил Кирич.

Миллион рублей как с куста. Ему до сих пор не до конца верилось в то, какими суммами он сейчас ворочает. Ещё месяц назад пределом его мечтаний было работать в больнице и зарабатывать по тридцать-сорок тысяч рублей в месяц. Ну и леваками ещё тысяч десять-пятнадцать заколачивать. А сейчас он безумно богат. На институт он наплевал, даже не став отчисляться и забирать документы. Потом как-нибудь. Или никогда. Потому что в этом нет никакого смысла, ведь скоро всему конец…

Кирич позвонил своему юристу, которого пришлось завести, после чего они заключили договор купли-продажи лошадей и совершили передачу налички из рук в руки.

«Минус миллион за одну секунду…» — подумал Кирич.

Пока оформлялись, Семён Иванович позвонил своему другу и узнал, что, помимо беспородных, есть целых пять советских тяжеловозов, два коня и три кобылы.

Очень быстро приехало две коневозки, после чего небольшое стадо лошадей уехало в сторону Владивостока, а Кирич поехал вслед за ним.

Он всегда мечтал о личном водителе, чтобы возил его повсюду, по мановению мизинца. И такой теперь у него есть, пожилой дядька, хороший друг отца — Сергей Петрович. Он на пенсии и от подработки с хорошей зарплатой не отказался.

— Наконец-то… — произнёс Савол, сидящий на тюке соломы. — Привезли?

— Да, — ответил Кирич. — Надо перегнать лошадей на ту сторону. Но тут только десять. Зато я нашёл человека, который сможет привезти сюда ещё двадцать беспородных лошадей и пять тяжеловозов.

— Что такое «тяжеловоз»? — спросил Ниалль, почему-то сидящий наверху, на потолочной балке.

— Это такая здоровенная лошадь, — объяснил Кирич. — Обошлись по сто сорок тысяч рублей, блин… Зато Лёхе подмога — одна такая лошадь может тащить телегу в три раза тяжелее, чем обычная.

— А ты требования по массе учитывал? — спросил Савол. — У нас не бесконечные запасы некроэнергии, вообще-то.

— Я попросил одного знакомого в Москве, чтобы поездил по антикварным лавкам и скупил там самых древних артефактов, — ответил на это Кирич. — Некроэнергия будет, не переживайте.

— Ну, посмотрим, — Ниалль спрыгнул на пол. — Идём к ритуальному кругу…

//Фема Фракия, г. Адрианополь, 4 сентября 2021 года//

— Их нельзя запрягать в телеги!!! — заорал Комнин. — Это же породистые, я не знаю, это же… Я никогда не видел таких прекрасных лошадей…

Да, на фоне, довольно-таки породистого, Сатурна, эти лошадки выглядели как боги, сошедшие с небес. Но тут всё предельно понятно.

Прогрессивные и научные методы селекции, комбинированные и сбалансированные корма, недостижимая в этом мире медицина — всё это происходило лошадиными поколениями, поэтому естественно, что крайне дорогие лошадки выглядят так, что местные замухрышки, даже самые породистые, принимают по капле никотина, чтобы не пережить позора.

— Придётся запрягать, — вздохнул я.

— Этого не будет! — воскликнул стратиг. — Только через мой труп!

— Технически, ты уже мёртв, — напомнил я. — Так что…

— Я не позволю! — Алексей Комнин был настроен решительно. — Я лучше запрягу черногвардейцев, чем эти сокровища! Их надо разводить, пестовать…

— Только после того, как мы разберёмся с армией людоедов, — сказал я. — Но, если хочешь, запрягай своих воинов. Мой друг сказал, что скоро будет ещё двадцать беспородных лошадей, а также пять неких тяжеловозов. Эх, дорого это всё…