Змей Горыныч (СИ) - Пациашвили Сергей Сергеевич

- Этого не может быть, - проговорил Ратмир, тщетно пытаясь собраться с мыслями, - Симаргл не позволит.

- Даже Симаргла можно провести, если знать, как. Я живу уже много веков на этом свете. Я знаю, зачем Сорочинский Мастер создал свой клинок, знаю его истинное предназначение. Если я убью тебя этим мечом, я заберу всю твою силу. К сожалению, меч пока ещё у Никиты. Но даже если я выпью немного твоей крови, часть твоей силы перейдёт ко мне. Этого хватит, чтобы уничтожить всех их и завладеть мечом.

Последние слова Зиновий произнёс не своим, но уже знакомым Ратмиру голосом. В одно мгновение лицо его изменилось, плечи увеличились в размере в два раза, купец значительно увеличился в росте, на лице появилась густая рыжая борода. Теперь перед Ратмиром стоял богатырь Гарольд и ухмылялся своей привычной презрительной ухмылкой.

- Ты не сможешь забрать мою силу, - всё ещё не сдавался Ратмир, - кровь оборотней ядовита для упырей. Если ты покусаешь меня, мы погибнем вместе.

- Я не говорил, что покусаю тебя. Будислав, Красибор.

В темницу вошли два упыря. Один из-за густых бровей был больше похож на филина, второй своим видом напоминал хорька. Второй, которого именовали Красибором достал из складки одежды острый кинжал и ударил им по руке чародею. Ратмир почувствовал острую боль, кровь обильно хлынула из раны. Другой, которого именовали Будиславом, поднёс к струящемуся потоку серебряную чашу. Кровь быстро наполнила сосуд, и упырь передал его Гарольду. Вождь вурдалаков достал какой-то флакон и пролил в чашу его содержимое.

- Отлично, - проговорил Гарольд, - теперь твоя кровь очищена. Тот, кто мне мешал, тот мне поможет, то, что должно было меня убить, сделает меня всемогущим.

И с этими словами он прикоснулся к чаше губами и принялся пить. Будислав же принялся заботливо перевязывать рану Ратмиру.

- Зачем ты помогаешь ему? - прорычал Красибор, - он всё равно нам не нужен.

- От того, что он должен умереть не значит, что он должен страдать, - отвечал Будислав. - Почему его смерть должна быть мучительной?

-Ты жалеешь этого мальчишку? Ты размяк как тюря, Будислав.

- Довольно, - властно гаркнул на них Гарольд, - сейчас не время для споров. Змей пока останется жив. Я забрал его силу, но не всю, а только часть. Чтобы получить всю его силу, я должен убить его чародейским мечом, его мечом, а меч пока ещё у Никиты Кожемяки.

- Мы идём в атаку? - спросил Красибор.

- Да, собирайте всех, кого успеете. Но не всех, кто здесь есть. Хватит и немногих. С моей новой силой можно одолеть хоть целую дружину.

С этими словами Гарольд покинул темницу, вслед за ним ушёл и Красибор. Но Будислав задержался. Он как-то странно всматривался в лицо Ратмира, будто пытался в нём что-то разглядеть.

- Твоего отца звали Вышеслав? -спросил вдруг он.

- Да, ты знал его?

- Знал, ты похож на него.

Лицо Будислава расплылось в странной зловещей улыбке. Ратмир не понимал, чему так радуется вурдалак, но не успел он спросить, откуда ему знаком отец Ратмира, как тот исчез за дверью. Дверь закрылась, засов скрипнул, и Ратмир снова остался во тьме, наедине со своими вопросами без ответа. Он старался не впадать в отчаяние и не терять присутствия духа, но всё же одиночество и темнота высасывали из него остатки мужества. Чародей чувствовал своё бессилие, с Никитой Кожемякой он ещё мог бы как-то договориться, но с этими существами договориться было невозможно, они были из другого мира, дикие как звери и коварные, как чародеи – настоящие порождения дьявола. В одиночестве Ратмир взывал к Симарглу, но Страж Времени безмолвствовал, руны на стенах полностью ограждали пленника от связи с миром мёртвых и Лукоморьем, так же, как стены темницы зарывали для него мир живых. И только мысль о Агнии и маленьком сыне грела чародею сердце. Но Ольга была права, сын его будет намного слабее отца, он был лишь на четверть чародей и на три четверти человек. Видимо, на этот раз Ратмир проиграл, уже ничего не могло его спасти.

Вождь упырей снова сменил лицо, став Пафнутием. Он ликовал, мысленно он был уже властителем мира, а Ольга была его женой. Но прежде нужно было ещё много сделать, и вождь упырей направился в бой мимо дома Фёклы. Трое богатырей сами загнали себя в ловушку, уничтожить их было просто. Пафнутий хотел сделать это сам, чтобы испробовать свои новые возможности в теле Змея. Прежде, чем в этом теле он пойдёт в бой против основных сил богатырей, он должен был убедиться, что способен самостоятельно управлять этой силой. Но вождь упырей был разочарован. Он не мог извергать пламя, не мог использовать чары воды и не мог летать. У Змея он забрал лишь трёхглавое тело, которое хорошо служило для устрашения, но им невероятно сложно было управлять. Пафнутий с трудом перенёс ту схватку, но богатыри смогли его ранить, а Никола Северянин даже срубил одну из его голов. После этого вождь начал терять силы и вынужден был принять человеческий облик. Пока упыри в отместку уничтожали вторую семью Николая, вождь пытался собраться с силами, но всё было бесполезно. Пафнутий вдруг отчётливо понял, что в эту ночь он уже больше не сможет сражаться. И он призвал к себе двух своих верных людей.

- Будислав, Красибор, я не смогу больше сегодня вести вас в бой. Но именно сегодня Змейгород должен перейти под нашу власть. Другого шанса у нас не будет. На рассвете многие покусанные обратятся в упырей, и вряд ли они будут нашими друзьями. Поэтому вы должны вести упырей без меня. Уничтожьте богатырей, во что бы вам это ни стало.

- И кто из нас будет главным? - спросил Красибор.

- Не всё ли равно? Вы же не войско, и вам не нужно делать ничего сложного, вы должны просто прийти и убить. Я вскоре наберусь сил и уже в следующую ночь снова стану собой. Но помните, меч Сорочинского Мастера, что сейчас у Никиты Кожемяки, должен достаться мне. Каждый, кто прикоснётся к нему, будет убит.

- Мы поняли тебя, владыка, - произнёс Будислав.

- Тогда ступайте, сделайте, что должны.

И упыри снова пошли в атаку. Пафнутий же остался терпеливо ждать их возвращения. В самый ответственный момент он не мог контролировать их действий, и это очень его беспокоило. Вурдалакам нельзя было доверять, предательство было неотъемлемой частью их существа. Уже много раз в истории могущественные упыри создавали свои армии и добивались больших успехов, но каждый раз их губило предательство своих сородичей. Последним таким царём вурдалаков был царь-Кощей, известный как Кощей Бессмертный. Пожалуй, ему даже Пафнутий уступил бы в силе, но бессмертного Кощея предали сами упыри, и пленили волхвы, когда поняли, что его невозможно убить. Но вот всё закончилось, и вождь упырей отправился на поле боя. Некоторых богатырей Красибор оставил в живых. Он любил мучить пленных, питаясь их кровью по нескольку дней. Пафнутий осторожно перешагивал через тела убитых. Лица их были искажены в гримасах ужаса. Иные уже следующей ночью проснуться упырями. Тело Никиты Кожемяки было далеко, будто он не участвовал в последней схватке с упырями. Богатырь лежал на животе, и Пафнутий не видел его лица. Близился рассвет, звёзды исчезали с синеющего неба, и вождь вурдалаков принялся лихорадочно искать меч Никиты. Он перевернул мёртвое тело воеводы, осмотрел тела, лежащие рядом. Клинка нигде не было. Пафнутий разглядел на руке у Никиты след от укуса. Возможно, уже следующей ночью можно будет спросить у самого воеводы, куда он подевал свой меч в своей последней битве. Но и здесь Пафнутия ждало разочарование, при ближайшем рассмотрении он увидел у Никиты колотую рану в области сердца. Богатырь либо сам проткнул себя своим чародейским мечом, либо попросил кого-то это сделать. Но где же был его меч?

- Красибор, Будислав! - воззвал вождь упырей. На его крик пришёл только Красибор. Лицо его и борода были перепачканы в крови и окрашены в красный цвет.

- Где меч Сорочинского Мастера? - спросил Многоликий.

- Не знаю, владыка, я не брал его.

- А где Будислав?

- Не знаю, он куда-то исчез, видимо, крови богатырей ему показалось мало, и он решил полакомиться кровью местных.