Убить нельзя научить. Дилогия (СИ) - Сапфир Ясмина

– Видишь, Оленька, – Вархар ткнул пальцем в статуи, – тут даже скульптурам приходится несладко. Эк их раскорячило! А какие у них страдальческие лица!

– Философские лица, позвольте вас поправить! – возмутился уже знакомый мне высокий мужской голос. Я не сразу сообразила – откуда он вещает.

Огляделась по сторонам – никого, водитель так и не вылез из кабины, похоже, опасался мести Вархара, посмотрела наверх – никого.

И лишь после оглушительного треска стало ясно, что источник звука – под землей.

Вернее, не так – в яме, которую почти полностью скрывала от меня мощная фигура Вархара. Я обогнула скандра и застала очередную уморительную картину.

В огромной яме лежал сальф, и уместилось бы еще трое существ его комплекции. В руках он судорожно сжимал ветки сирени. Определить цвет одежды незнакомца не представлялось возможным – земля облепила ее со всех сторон, высыпалась из карманов и складок. Но покрой наряда сальфа после костюмов лекторов и студентов родной Академии казался, мягко говоря, непривычным.

На незнакомце была свободная шелковая рубашка и кожаные брюки. Кожаная жилетка частично сидела на его правом ухе. Длинные, густые волосы, собранные в высокий хвост, когда-то, видимо, поражали снежной белизной. Теперь в них корнями вплетался куст сирени.

Сальф уставился на Вархара немигающим изумрудным взглядом – в нем отражался ну просто суеверный ужас. Наконец собрав все свое скромное мужество, он спросил:

– Позвольте поинтересоваться, а вы к нам надолго?

– Да что ж такое-то! – совершенно искренне возмутился Вархар. – Спрашивают, можно ли поинтересоваться, и, не дождавшись моего разрешения, интересуются! Ну и грубияны тут!

Сальф истерично вздрогнул и попытался выбраться наружу, но только провалился еще глубже.

– Ну что ж за день-то? – заныл он, воздев глаза к небу. – Утром ректор потребовал, чтобы я встречал каких-то варваров из Академии Войны и Мира. А тут вы…

Внезапно во взгляде незнакомца появилась осмысленность. Он дернулся назад, словно пытался расширить яму и отползти подальше, и, заикаясь на каждом слове, произнес:

– П-позвольте п-поинтересоваться, а это не вы, с-случайно, г-гости из Академии В-войны и м-мира?

– Ты смотри – он опять! – возмутился Вархар, уперев руки в боки. – Не дает позволить и интересуется. У вас все такие или только ты, болезный? – с жалостью в голосе уточнил скандр, присев на корточки.

– У нас-то? – растерянно начал сальф, кажется, не очень понимая сути вопроса. – У нас вообще разные… Наверное… возможно. А что вы имели в виду? Простите, я не понял.

– Видишь? Они со своим внушением совсем сбрендили, – поставил диагноз новому знакомому Вархар. – Да чего ж ты копаешься? Хочешь яму побольше вырыть, что ли? Или зажил вампирской жизнью? Мне любимая женщина показала все эти сериалы. Где мужики обожают спать в грязи и в земле. Особо продвинутые – на кладбище. Антураж такой любят. Усыпляющее карканье ворон, сторож так и норовит съездить лопатой по башке. Сверху временами падают гробы со свежими покойничками… Романтика… В моем племени таких называют грязнулями и психами. А вот в некоторых других – вампирами. А еще они кровь пьют. Ты пьешь кровь?

– Жена считает, что пью, – раздалось из недр земных.

Вархар схватил сальфа за руку и рывком вытащил из ямы.

Не ожидавший от скандра такой скорости и милости, незнакомец пошатнулся и едва не свалился обратно. Суматошно схватился за плечо нашего шофера – тот наконец-то покинул кабину и замер соляным столбом. Ни один мускул не дрогнул на лице водителя, когда на него опустилась рука сальфа, по самое плечо перемазанная в черноземе. Увы! Сальф не удержал равновесие, снова пошатнулся и начал заваливаться на шофера всем телом. Тот покосился на бедолагу с изрядной долей осуждения и раздраженно заявил:

– Да что же тут за невоспитанные существа! То лапают, то обнимаются. Я вас не знаю. Но обнимать меня могут только мои жены.

– Позвольте полюбопытствовать – а у вас их несколько? – От удивления сальф даже принял вертикальное положение и вытянулся струной.

– Ну что же тут за порядки? – возмутился уже в сторону Вархара шофер, рубанул рукой по воздуху, бешено зыркнул, и ноздри его начали раздуваться. Впервые за наше знакомство водитель стал похож не на робота-кавказца, а просто на кавказца. – Мало того, что я не разрешал любопытствовать, так еще и вопросы интимные задают. А сколько раз у нас бывает секс, тебе не интересно? В каких позах?

Сальф вновь покачнулся, и я уже начала опасаться, что яма станет ему вторым домом. Даже дернулась помочь. Но в этот момент сбоку послышался высокий, мелодичный голос, и бедолага расправил плечи, мгновенно обретя устойчивость.

– Дорогие гости из Академии Войны и Мира! Позвольте поприветствовать вас и проводить до места жительства.

Мы обернулись и увидели очередного сальфа. Светло-голубые глаза его нервно бегали, на красивом лице с утонченными чертами застыло странное выражение. То ли страха, то ли растерянности. Сальф даже рот приоткрыл, и Вархар, конечно же, не мог это не прокомментировать.

– Рот закрой, молния залетит, – предупредил он с ухмылкой аллигатора на охоте.

Звон зубов сальфа, наверное, донесся до нашей родной Академии. Уверена, там сразу поняли, что Вархар прибыл на место. Сальф улыбнулся плотно сжатыми губами и процедил:

– Позвольте представиться. Меня зовут Гвендолайн Эйр. Я проректор здесь. Для вас просто Гвенд. Меня почти все так зовут.

– Вы вообще когда-нибудь интересуетесь – позволяют вам что-то или нет? – хохотнул Вархар. – Или это так, словесный водоворот… ой, мордоворот… Тьфу ты, оборот!

– Н-наверное, оборот, – вконец растерялся Гвенд. – Так я покажу вам жилье?

– Третий корпус, пятое общежитие, комната двести или четыреста пять? Или что-то вроде этого?

Пока Вархар перечислял, брови Гвенда медленно ползли на лоб, на лице застыло выражение суеверного ужаса. Оно почти не сходило с лиц внушателей с того самого момента, как Вархар покинул академический автобус. У первого сальфа, любителя сирени, начался нервный тик – под обоими глазами. Позже я вывела закономерность – в присутствии скандров абсолютно любого сальфа неизбежно поражают тик и икота.

Еще недавно увиденное и услышанное произвело бы на меня ну просто неизгладимое впечатление. Только не теперь. Я настолько привыкла к выходкам Вархара, скандров вообще, да и других варваров из родной Академии, что даже не удивлялась. Вернее, удивлялась. Но только тому, что пока еще ничего по-настоящему катастрофического не случилось.

– Не дрейфь! – Вархар хлопнул Гвенда рукой по плечу, и тот пошатнулся. На его белоснежном пиджаке остался четкий земляной отпечаток – все пять пальцев скандра.

Гвенд грустно посмотрел на новое украшение своего костюма, Вархар пожал плечами и «утешил»:

– Да ладно тебе! Подумаешь! Скажешь – это такой знак отличия, типа погон… Короче! Говори номер комнаты. Сам найду.

– А-а-а… откуда вы так хорошо все знаете? – потрясенно промямлил Гвенд, а любитель сирени только нервно икнул.

– Спокойно! – Вархар попытался приободрить Гвенда ударом по другому плечу, и теперь на пиджаке проректора стало одним земляным погоном больше. – Был я здесь. Лет сто назад. По обмену.

– А-а-а! Да-да! – На лице Гвенда отразилось обреченное понимание. – Я тогда еще в аспирантуре учился. Помню, четыре корпуса закрыли на ремонт… Говорили ураган… м-м-м… В-в-вархар? Я думал, это типа урагана «Катрина» в Зейлендии…

– Ураган Вархар, – гоготнул скандр. – А что? Мне нравится. Комната какая?

– Д-двести д-двадцать т-три, – заикаясь, ответил Гвенд. Душераздирающе вздохнул и с плохо скрытым сожалением добавил: – Там как раз недавно все отремонтировали. И новую мебель поставили.

– Пошли, Оленька, – как ни в чем не бывало, предложил Вархар. Легким движением руки открыл грузовой отсек автобуса, вытащил чемоданы и уверенно зашагал влево, по розовой брусчатке непривычно ровной дороги. Я послушно последовала за своим варваром, мимо идеально круглых кустов пихты – наши садовники так деревья никогда не выстригали.