Шлейф сандала (СИ) - Лерн Анна

На носовом платке лежали рубиновые серьги.

- Ах, ты ж! – воскликнула Прасковья. – Эти серьги Елене Федоровне супруг подарил! Они в их семье по наследству передавались! Окромя серёжек этих ничего ценнее в доме и не было… А потом сказала она, что потеряла их. Такой скандал был, вспомнить страшно…

- Возвращаю. Они должны Танечке принадлежать, - учитель поднялся. – Вы позвольте мне иногда малышку навещать. Я здесь у тётки живу, думаю работу найти…

- Конечно, приходите, - позволила я, глядя в его красные от слез глаза. – Мы рады будем.

Эмилий Семенович попрощался с нами и, сгорбившись, вышел из парикмахерской. Но его боль все еще наполняла комнату. Я чувствовала ее почти на физическом уровне.

Прасковья снова завязала серьги в узелок и вдруг протянула его мне.

- Вы бы продали их и чего путное на эти деньги придумали.

- Да ты что! Они ведь Танечке принадлежат! – возразила я. – Она им хозяйка!

- Не будет добра от них. А вы барышня хваткая, найдете им применение. От украшения какой прок? А вот ежели вы Танечке достойную жизнь обустроите, да в будущем у нее капитал свой будет – совсем другое дело. Цацки цацками, а когда за душой кое-что имеется, да крыша над головой своя, сразу понимаешь, что важнее, - философски размышляла Прасковья. – Ну, это я так думаю. Решать вам.

Я взяла узелок и спрятала его в декольте. Пусть лежат серьги. Они есть не просят.

Глава 72

После визита Эмилия у меня на душе еще долго было неуютно. Я постоянно думала о том, как несправедлива жизнь. Два человека могли быть счастливы и пройти свой путь рука об руку, но случилось то, что случилось. А сколько таких сломанных судеб, разбитых о правила, условности, жизненные обстоятельства или непреклонность родителей?

Я всегда верила в предопределенность судьбы. Что от нее не уйти. Ведь бессмысленно же прыгать на рельсах, чтобы остановить мчащийся поезд. Даже тот, кто сидит в кабине машиниста просто не в состоянии остановить состав, или увести его в сторону. Но после того как меня занесло в чужое тело и в чужой мир, я стала думать иначе. Пытаться что-то изменить все-таки стоит… Если бы Эмилий не сдался, возможно все было бы иначе. Осужденная обществом за связь с учителем Елена Федоровна могла остаться живой. А это самое главное.

Все еще находясь под влиянием трагической истории двух влюбленных, я написала записку госпоже Хатуне. В ней я попросила ее о встрече. Все-таки нужно предупредить семью Давида о том, что затеяли глупые девчонки. Ведь это тоже могло обернуться сломанными судьбами.

Она приехала сама, и слуга пригласил меня в экипаж, который остановился прямо у парикмахерской. Мы тепло поздоровались с госпожой Эристави, после чего она спросила:

- Что-то случилось? О чем ты хотела поговорить со мной?

- О вашем внуке, - ответила я, заметив, как она сразу поменялась в лице. – Мне кажется, им хотят воспользоваться в своих эгоистических целях.

- Давидом? Воспользоваться? – вдруг рассмеялась госпожа Хатуна. – Леночка, это невозможно! Ты плохо знаешь моего внука! Откуда такие фантазии?

- Когда я находилась в вашем доме, то случайно услышала разговор двух девушек… - мне было неловко говорить об этом, но я не могла иначе. – Одной из них была сестра Давида.

- Нино? – женщина нахмурилась, вспоминая. – В тот день у нас гостила Софья, дочь генерала Туманова… И что же ты услышала?

Я рассказала ей всё, что узнала от Прошки, но когда увидела на ее лице улыбку, поняла, что сделала это зря.

- Милая моя Леночка, мне кажется, Давиду уже давно пора попасть в такие сети. Конечно же, нам со старой Кэто хочется для внука самого лучшего, но если Софье удастся женить его на себе, мы не будем против. Признаюсь у меня были другие планы на Давида, но все это пока так зыбко и неясно, что полагаться на них я бы не стала.

- То есть вы позволите, чтобы вашего внука чем-то опоили и обманом заставили жениться?! – у меня просто не было слов. – Но что будет с ним? Да, как честный человек князь жениться на Софье, но во что превратится его жизнь рядом с женщиной, которая женила его на себе не самым честным способом?

- Со временем он смирится со своей судьбой. Леночка, ты в плену иллюзий. Пора бы от них избавиться. Брак это не романтические мечтания малахольных девиц, а объединение капиталов, укрепление деловых связей… В конце концов отец Сонечки генерал, - госпожа Хатуна посмотрела на меня с понимающей улыбкой. – Что, звучит дико? Тебе это кажется несправедливым? Но я считаю, что все правильно.

- Но вы ведь любили своего мужа… - я окончательно поняла, что все мои попытки достучаться до нее бесполезны. Госпожа Хатуна стала частью нового мира. – Почему же отказываете в этом чувстве своему внуку?

- Он тоже со временем полюбит ее, а если нет, то не случится ничего страшного. Многие семьи живут и без этого чувства. Мужчины всегда находят себе увлечения и Давид не исключение, - ее взгляд стал пристальным и холодным. – Леночка, я надеюсь твоя забота о молодом князе…

- Нет! – резко ответила я, догадавшись, на что она намекает.

- Вот и чудесно, - взгляд женщины потеплел. – Но я ценю твою заботу. Мы ведь подруги, да?

- Да, конечно, - я взяла себя в руки. Еще не хватало унизить себя. – Мы подруги…

- Ах, да… Внук вернется в Москву в конце августа, на именины отца. В честь этого события мы хотим устроить настоящий прием, - госпожа Хатуна взяла меня за руки. – Я хочу предостеречь тебя. Не стоит рассказывать Давиду то, что ты рассказала мне. Избегай с ним любых встреч.

- С чего вы взяли, что мы видимся с князем? – у меня внутри все клокотало от возмущения. Мне было очень трудно сдерживать свои эмоции.

- Просто сделай, как я прошу, Леночка, - в ее голосе зазвучали властные нотки.

Вернувшись домой, я закрылась у себя в комнате. На душе скребли кошки. Ну не могу я все оставить вот так! Не могу! Давид заслуживал лучшего! И даже если он женится по расчёту, то должен выбрать себе жену сам! Очнуться на глазах любопытной толпы с девицей в своей постели – это унижение для такого мужчины! Неужели госпожа Хатуна этого не понимает?!

В дверь постучали, и я недовольно отозвалась:

- Кто там?!

- Это я, Минодора, - раздался голос подруги. – Леночка, все в порядке? Я видела экипаж князя.

Я впустила ее в комнату, усадила на кровать, а сама принялась нервно расхаживать по комнате.

- Нет, не все в порядке! Ты только послушай!

Минодора внимательно выслушала меня, а потом почему-то шепотом спросила:

- Что если всё равно рассказать князю при личной встрече? Когда он приедет?

- Но может случиться такое, что мы не увидимся! – возразила я. – Кто знает, когда именно Давид вернется в Москву? Что если именно в день отцовских именин?

- Тогда мы должны что-то сделать! – девушка схватила меня за руку. – Да остановись ты! У меня уже голова кругом идет!

- Например? – я удивленно взглянула на нее. – Заявимся к князю на именины?

Меня даже смех разобрал, стоило представить, как мы с Минодорой стоим в центре богатого холла с букетом подвявших флоксов и пирогом в картонке.

- Нет, мы проберемся в особняк и спасем князя! – заявила подруга, а потом со злостью добавила: - Да разве можно так над человеком измываться?! Каждый волен сам свою судьбинушку выбирать! Была бы я императрицею, враз бы такой закон издала, чтобы все только по любви под венец шли! А ежели кто силует или обманом заманить хочет, тех в холодную да вожжами! Вожжами! А потом подсоленной водкой… И неповадно тогда было бы!

* * *

- Ты обещал мне найти работу, Николя! – блондинка, едва прикрытая простыней, хмуро наблюдала за молодым человеком, который наливал в бокалы шампанское. – Я уже несколько месяцев сижу в этой проклятой квартире! Неужели у твоих знакомых нет никого, кому нужна гувернантка?

- Зачем тебе работать, душенька? – Николя протянул ей бокал. – У меня для тебя есть куда более беззаботное занятие…