Крылья - Виор Анна

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96

Когда он увидел того странного парня, то первое, что бросилось в глаза – это его одежда, неуместная здесь. Он был в рубашке, слишком тесной, словно не с его плеча, в укороченных штанах, плаще поверх всего. Ни кама, в которых расхаживали Мастера Целители или его Стратеги, ни доспехов…

Юноша был высок, с черными волосами, что едва доходили до плеч. Он подошел к Кодонаку и исцелил… не просто исцелил – остановил отток. А то, что было потом, и вовсе не укладывается в голове. Словно все, чему учили его в Академии Силы, все, что он узнал об Одаренных из полуторавекового своего опыта – все это ничто… Парень встал и приказал эффам, которые собрались вокруг него, никого не убивать. Приказал и исчез в искрящемся тумане, как делают это Мастера Перемещений.

Если бы Би Досах не стоял рядом с ним и не видел всего происходящего, то Хатин поверил бы скорее в то, что он бредил.

Эффы, сбежавшиеся к парню, как псы к хозяину, так и сидели на том холме вокруг Кодонака и Би Досаха. Они никого не трогали: ни обычных людей, ни Одаренных. Резервный отряд Мечников почти не пострадал, и твари больше не смотрели в его сторону.

Арайцы, как только эффы стали верещать, поспешно отступили, похоже, такого поведения от своих животных они не ожидали. Отступили и тарийцы. А эффы остались на холме, ждать хозяина.

Две армии отошли от высоты с тварями на приличное расстояние – арайцы на юг, тарийцы – на север, и так и стояли, не предпринимая никаких действий. Насколько известно Кодонаку – и до сих пор стоят.

Конечно же обо всем было доложено Совету в тот же день через Мастера Перемещений.

Неделю Совет молчал, а после прислал за Кодонаком.

Как оказалось, против него уже выдвигались обвинения. Из Сиодарских гор Мастера Перемещений эвакуировали работающих там Мастеров Силы. И какой-то мальчишка Строитель Итин Этаналь, что работал в горах Сиодар с его Мастерами Стихий, узнал, якобы со слов горцев, что между перевалами Майет и Лосо появилось внезапно на месте сплошной скалы новое ущелье, через которое свободно ходят арайские отряды. Именно они устроили засаду в Тарийском лесу и остановили резерв, двигающийся к границе.

Этаналь этот утверждал, что как раз во время возникновения ущелья там работали Разрушители, и что только им под силу сделать подобное. С чем нельзя не согласиться. Но самое скверное во всей этой истории другое – когда Мастеров Стихий стали допрашивать, пятнадцать из них признались, и более того, сказали, что сделали это по приказу Кодонака – по личному приказу, не зная тогда истинных причин, зачем это было нужно.

Хатин же никаких приказов, кроме как помогать Строителям, не отдавал, и с Разрушителями всегда общался Эбан.

Если всю эту кашу заварил Митан Эбан, то зачем? Он ведь и так уже обошел Кодонака и избран в Малый Совет. Чего он хочет? Получить Золотой Корпус? Но зачем тогда было нужно уничтожать его пятую часть – девяносто четыре Мастера погибли тогда на границе от зубов эффов. Девяносто четыре… Невосполнимая утрата! Это было больнее всего. Даже не нелепые обвинения… даже не предательство… боль из-за потери дорогих ему ребят… его сыновей и дочерей заглушала все…

Позже Кодонака отстранили от командования, и пламенный кинжал вновь получил Король-Наместник, который и руководит сейчас войсками на границе.

Хатину предъявили и другие обвинения: эффы сбежались тогда к вершине холма, и взяли его и Би Досаха в плотное кольцо, через которое они потом пробирались, едва не отталкивая зверей, но те были безобидны. Трактовали это так: Кодонак руководил атакой эффов. Каким образом?

Когда Би Досах слово в слово повторил свидетельство Кодонака о появившемся на поле боя парне, его тоже обвинили в сговоре, он лишился звания Командующего и его также судили, но не здесь – он не был Одаренным, – а в суде короля.

Эбан. Эбан, зачем?

Сегодня последнее, решающее заседание. Обвинителем выступает Советник Ках, а защиту взял Советник Торетт, не Эбан, хотя кто знает Кодонака лучше, чем он.

Уже собрались все: Мастера Силы, Большой Совет, Совет Семи, которые и выступят судьями во главе с Верховным, – он тоже здесь. Даже студенты Академии Силы видят все это, чего Кодонаку хотелось бы меньше всего.

И Элинаэль… Конечно же она пришла. Кому она верит?

Круглый зал шумит и колыхается, как море. И он, Кодонак – на острове… Поглотит ли его это море сегодня? Он то и дело встречался глазами со знакомыми ему Мастерами и студентами. Большинство взглядов – озабоченные и сочувствующие, кто-то отводит глаза, кто-то смотрит с ненавистью. Чей-то взгляд говорит: «Мы всегда знали, что ты – чудовище, Кодонак».

Если Элинаэль здесь, а он чувствует, что она здесь, то где-то высоко в дальних рядах, ему ее глаз не увидеть.

Позади него сидели Советники из Семи и Верховный, в правом секторе – Большой Совет, слева – оставшиеся в живых Мастера Золотого Корпуса; все отсаживаются от Разрушителей, и те занимают дальние места с краю.

Почему соврали Мастера Стихий?

Верховный поднял Скипетр Силы. В Зале всеобщего созыва воцарилась тишина, такая тишина, словно он не среди двухтысячной толпы, а в могиле…

– Властью, данной мне Советом Семи, я, хранитель Мудрости Города Семи Огней, представитель пламени Дара и потоков Силы, опора Тарии, Верховный Председатель Малого Совета, Мастер Пророк Эбонадо Атосааль, объявляю заседание суда над Мастером Стратегом, Советником Большого Совета, Командующим Золотым Корпусом Хатином Кодонаком по обвинению его в предательстве, сговоре с враждебной Арой и смерти Одаренных – граждан Города Семи Огней, открытым.

– Да горит пламя Верховного! – хором ответил зал.

– Обвинителем выступит Советник Малого Совета Мастер Целитель Годже Ках. В защиту выступит Советник Малого Совета Мастер Музыкант Нихо Торетт, – продолжал Верховный. – Решение будет приниматься Советом Семи и мною. Смертельный приговор Мастеру Силы может быть вынесен лишь при единогласном решении. Да горит пламя каждого из вас – начнем!

Верховный сел, подобрав свою синюю мантию и перекинув чрезмерно длинные волосы через плечо. Не скажешь, что ему больше трехсот. Неужто у него нет никаких признаков старости, или он так хорошо владеет собой?

Вперед выступил Ках. Белая коса как всегда обвита шарфом вокруг шеи, а вот ведет он себя гораздо спокойнее, чем обычно.

– Мастера, Советники, учащиеся! – начал он, обращаясь к залу. – На Мастера Хатина Кодонака были возложены лучшие наши надежды. Защита всей Тарии и Города Семи Огней лежала на его плечах. И в минуту опасности, когда пришлось сойтись в битве с Арой, Совет решил в его руки отдать судьбу Тарии. Он получил пламенный кинжал от самого Короля-Наместника и благословение Совета Семи, чему многие из вас были свидетелями. Но что же случилось? Вместо победы мы видим девяноста четырех погибших Мастеров Силы, около пяти тысяч погибших неодаренных, в том числе больше четырех тысяч – в Тарийском лесу. И Хатина Кодонака, оставшегося невредимым среди всех этих событий. Не просто невредимым, а в центре убийственной силы враждебной армии – эффов, которым не могли противостоять даже Мастера Оружия.

По залу прошла волна шепота, но Ках поднял руку, и она утихла. Он продолжил:

– Все это время Кодонак работал не во благо Тарии. Я сам бы ни за что не поверил в это, если бы собственными ушами не слышал свидетельства, которые и вы сегодня услышите. Мастер Кодонак использовал своих Мастеров Стихий в горах Сиодар для того, чтобы сделать «лаз» для арайских бандитов, которые и погубили столько граждан Тарии, наших воинов, защитников. – На этих словах не выдержали Мастера из Золотого Корпуса, хорошо знавшие Кодонака.

– Ложь! Ложь! – слышатся крики из левого сектора.

– Ложь! – подхватывает кто-то из правого – из Большого Совета.

– Ложь! – волной несется по залу.

Верховный поднял Скипетр. И снова тишина.

– Не будем детьми, которых легко обмануть, – продолжает Ках: он почти спокоен, только теребит пряжку на золотом поясе, – мы – мудрые своего народа. Не делайте поспешных выводов, не выслушав всего.

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96