Но потом окружавшая нас стена начала распадаться, демонстрируя мечущегося в разные стороны Прохорова.
— Герцен! Вяземский! — взвизгнул он. — Герцен! Живо прекратить!
— Что, господин учитель? — будто ни в чем не бывало протянул тот, оборачиваясь.
Григорий даже успел навести небольшой морок на свое лицо, пряча опухшие от удара губы. И про прическу не забыл. Мажор.
— Нарушение проведения схватки! Пользование запрещенной магией! Дисциплинарка! Отчислю! Немедленно доложу куда следует!
Прохоров начал грозить кулаками.
— Ну что вы, какая дисциплинарка? — хитро улыбнулся Герцен. — Я ни в чем не виноват. Вы же сами не объявили правила схватки.
— Что?! — вытянулся в лице учитель.
— А чему вы так удивились? Вспомните — не объявили. Верно ведь я говорю, парни? — Герцен глянул на своих дружков, стоящих отдельной кучкой.
— Верно! Так и есть! Не говорил, не говорил! — хором поддержали те.
— Вот видите. Так что насчет дисциплинарки я бы не стал так категорично утверждать и запугивать. Меня она точно не ожидает, а вот вас… тут подумать надо, — Герцен принялся загибать пальцы. — Инструктаж не провели — раз, обеспечение безопасности было слабым — два, мы ведь могли и убить себя, вон и соперника моего не обеспечили печатью защитой — это три, — Герцен зыркнул на меня. — Ведь верно я говорю, Максим?
— Пошел ты! — сквозь зубы поцедил я.
— Так ведь я… ведь вы же сами… — заикаясь, начал Прохоров. Такой наглости он никак не ожидал.
— Не переживайте вы так, — успокоил его Герцен. — Я поговорю с отцом, что-нибудь придумаем насчет вас. А пока идите.
— Что?! Да я… декану… докладную… Прямо сейчас же доложу декану о вашем поведении!
— Думаю, это лишнее, — внезапно раздалось за нашими спинами.
Мы разом обернулись.
— Докладной мне писать не надо — не зачем переводить бумагу, — это был декан Лонгвей. — Я все прекрасно видел собственными глазами.
Он вышел из толпы, плавно, словно плыл.
— Господин Лонгвей… — поклонился Прохоров. Он задыхался от переизбытка чувств и лезущих из него обилия слов.
— Господин Григорий Герцен хоть и был импульсивен и не сдержан, но по своему он прав, — сообщил декан.
— Что?! — не выдержал я. — Прав?!
Декан пристально с холодом посмотрел на меня, но не потрудился что-то ответить. Продолжил рассуждения:
— Я решил проверить как вы проводите учебные практики, ревизором сам захотел посмотреть. И как видимо не зря. Инструктажа от вас я так и не услышал, хотя это обязательное правило при проведении боевых практических занятиях. Тут я согласен с Герценым. Это очень серьезное нарушение.
— Так ведь я… не успел! — возмутился Прохоров.
— Не успели или забыли? — с нажимом спросил Лонгвей.
Преподаватель поник, кажется, он понял, что сейчас лучше не спорить с деканом, только себе дороже будет.
Я хотел уже вступить в спор, как вдруг увидел за спиной декана фигуру в черном костюме. Он явно был не из школьной администрации, да и на школьника уж точно не тянул.
Сердце мое сжалось, меня словно обдало холодом. Я понял кто это. Человек из «Красных Казематов». Сомнений нет.
Что он тут делает? Крот предупреждал, что они будут следить за мной, но не в самой же школе! Или, подожди…
Я глянул на Лонгвея, потом вновь на человека в черном. И все встало на свои места. Декан тоже с ними заодно. Неужели Лонгвей знает и про меня? Наверняка.
Или, все же, у меня просто начинает развиваться паранойя?
Человек в черном пристально смотрел на меня. Губы его сомкнуты в тоненькую нитку. Казалось, он был каким-то роботом, а не человеком.
— Это мы еще выясним и внимательно разберем на дисциплинарном совещании, — продолжил Лонгвей. — А сейчас, — он окинул собравшихся учеников взглядом, — я прерываю ваш урок. Можете оставшееся время провести в библиотеке — весьма полезно будет для вас. А вы, господин Прохоров, потрудитесь явиться ко мне прямо сейчас в кабинет — для личной беседы.
И с этими словами скрылся в толпе. Учитель Прохоров понуро побрел в сторону школы.
— Еще поговорим! — бросил мне Герцен и пошел в сторону своих «шестерок».
— С удовольствием побеседую! — ответил я ему в спину.
— Ты как? — спросил Андрей, подойдя ко мне.
— Нормально, — ответил я, потирая ушибленный бок.
От жары взмокла спина, а в горле пересохло. Но больше всего донимала злость, кипя в груди.
Тело начало ломать — сказывался эффект отката от магический заклятий.
— Ломает? — догадался Андрей.
— Есть немного.
— Пошли до «Пекарни».
— А как же уроки?
— Да к черту их! — махнул рукой Андрей. — Не до них сейчас. До экзамена Дикой Охоты еще есть пара дней — значит можно отдохнуть. К чему сейчас напрягаться? Поберечь силы надо. Вот когда Дикая Охота будет тогда и будем выкладываться.
— Что еще за Дикая Охота? — спросил я.
— Четвертной экзамен. Что-то типа того, что сегодня было. Только никаких, мать его, ограничений. Да ну его! Пошли, Бартынов ждет уже — звонил мне сейчас.
— Нет, — покачал я головой. Тревога, поселившаяся в груди, не отпускала. Все забытое вновь вспыхнуло и обрело краски. — Лучше подскажи где мне найти человека, разбирающегося хорошо в микросхемах.
Этот просьба явно удивила Андрея.
— Тебе зачем?
— Надо кое-что… — я глянул на браслет на своей руке. — В общем помощь нужна. Строго конфиденциально.
— Ну тогда тебе повезло! — улыбнулся Андрей. — Потому что я — это тот, кто тебе нужен.
— Ты в электротехнике разбираешься?
— Еще как! У меня же атрибут «Электрический Скат», я по теме электроники разбираюсь как никто!
— Ладно, тогда пошли в общагу.
— Так ты объясни что надо? Сотка сломалась? Я могу починить, без проблем. Уже чинил, даже за деньги.
— Потом расскажу.
Мы пришли в свою комнату, я закрыл дверь на замок. Для надежности задвинул шторы на окнах и нацарапал на листе бумаги записку: «Нас могут прослушивать». Жестом показал Андрею молчать, протянул записку.
Тот прочитал, вопросительно посмотрел на меня.
Я показал ему браслет на руке.
Андрей молча осмотрел его, пристально, со всех сторон. Потом произнес:
— Эта штука точно без прослушки.
— Уверен?
— На все сто процентов. Даже с помощью магического зрения посмотрел. Но штука на самом деле странная. Что это? Какая-то новая модель часов? Хронометра не чувствую в них.
— Нет, не часы. Сам толком не знаю что это, но хочу снять.
— Так сними.
— Не все так просто. Там есть определенная защита.
Андрей вновь глянул на браслет.
— Да, вижу.
— Сможешь снять?
Парень начал вертеть в руках мою руку, рассматривая со всех сторон, то так, то эдак, высунув от увлечения язык.
Потом вынес вердикт:
— Снять конечно можно, но…
— Что «но»?
— Нарушим целостность. Вот тут, видишь, контур идет, по всей лямке. Он тут не просто так. Видимо если его прервать, то сигнал поступит о нарушении целостности. А это, как я понимаю, тебе не надо?
— Верно, — кивнул я. — А если расширить этот самый контур, хотя бы на пару сантиметров? Только чтобы снять с запястья.
— Не получится, — ответил Андрей. — Магическая защита висит, какая-то очень сложная, первый раз такую вижу. Явно профи работал. Может даже не один.
— И что, никак нельзя снять это? — отчаявшись, спросил я.
Андрей задумался, вновь начал смотреть браслет со всех сторон.
— Это что же, отец тебя так приковал? Чтобы следить?
— Это не важно, — мягко ответил я. — Важно сейчас — избавиться от этого.
— Избавится не получится, — покачал головой Андрей. И улыбнулся: — Если только руку отхватить! На самом деле можно конечно снять грубой силой, но тут какой-то механизм запуститься — это видно и по плетению заклятия, и по установленному контуру. Наверное, сигнализировать будет о попытке избавления от браслета.
— Кое-что похуже, — хмуро заметил я. — Что, точно никак нельзя снять?
— Никак.
