Лорд Престимион - Сильверберг Роберт

— Ох, лорд Престимион, если бы это было так просто! Но я подумаю.

Су-сухирис вышел. Престимион порылся в мешке, выудил головы лорда Престимиона и Септаха Мелайна и положил их в карман своей туники.

Септах Мелайн ждал его в тренировочном зале, беспокойно расхаживая взад-вперед и размахивая в воздухе своей рапирой. Тонкая палочка из дерева ночного цветка издавала грозное жужжание при каждом движении его гибкой кисти.

— Ты опоздал, — заметил он. Он достал из стойки вторую рапиру и бросил ее Престимиону — Много важных указов пришлось подписывать сегодня утром?

— Приходил Мондиганд-Климд, — ответил Престимион, откладывая в сторону рапиру и вынимая из кармана головки. — Он принес мне вот это. Очаровательны, не правда ли?

— О, в самом деле! Твой и мой портреты, если не ошибаюсь. Для чего они?

— Колдовские амулеты. Чтобы защититься от безумия. Мондиганд-Климд говорит, что на полуночных базарах вдруг появилось множество подобных вещей.

Ими торгуют, как сосисками посреди Валмамбры. Он принес их целый мешок. Не только твое и мое лицо, но самые разные лица, даже гэйрогов, и хьортов, и су-сухирисов. Для каждого найдется. Старые культы возрождаются, говорит он, у всей толпы магов снова полно дел.

— Жаль, — сказал Септах Мелайн. Он взял свое изображение у Престимиона и взвесил на ладони. — Довольно грязное дело, я бы сказал. Но как умно сделано!

Смотри, я улыбаюсь и кричу одновременно. И даже слегка подмигиваю. Хотелось бы познакомиться с художником, который его создал. Возможно, я бы заказал ему портрет в натуральную величину, знаешь ли.

— Ты сумасшедший, — ответил Престимион.

— Возможно, ты прав. Можно я оставлю его себе?

— Если это тебя забавляет.

— Конечно. А теперь, прошу, милорд, возьмите свою шпагу. Мы уже давно должны были начать тренировку. Защищайся, Престимион! Защищайся!

3

В начале следующей недели Престимиону доложили за завтраком, что этой ночью его брат Абригант вернулся в Замок из южных краев и просит немедленно принять его.

Престимион встал на рассвете. Было еще очень рано. Вараиль еще спала; Абригант, наверное, совсем не ложился. К чему такая спешка?

— Скажите ему, что я встречусь с ним в тронном зале Стиамота через тридцать минут, — ответил Престимион.

Едва он успел сесть на свой трон, как в зал влетел Абригант. У него был такой вид, как будто он даже не потрудился переодеться после приезда. Он загорел и обветрился во время путешествия, а коричневый плащ, надетый поверх поношенных зеленых лосин, был грязен и покрыт пятнами. На левой скуле виднелся приличных размеров синяк, явно полученный давно, но все еще довольно яркий.

— Ну, братец, добро пожаловать домой… — начал Престимион, но на этом ему пришлось прервать свое приветствие.

— Ты женился, да? — выпалил Абригант. Выражение его лица было гневным и вызывающим. — Я слышал, что ты обзавелся королевой. Кто она, Престимион? И почему ты не подождал, пока я смогу присутствовать на церемонии?

— Ты говоришь слишком резко для младшего брата, который обращается к королю, Абригант.

— Однажды я приветствовал тебя торжественным знаком Горящей Звезды и глубоким поклоном, и ты мне сказал, что такие церемонии между братьями ни к чему. А теперь…

— Теперь ты зашел слишком далеко в противоположном направлении. Мы не виделись много месяцев; и вот ты здесь, врываешься ко мне, словно дикий бидлак, — ни улыбки, ни дружеских объятий, — и сразу же требуешь у меня отчета в моих поступках, словно это ты корональ, а я простой…

И снова Абригант его прервал.

— Слуга, который встретил меня по приезде, сказал мне, что у тебя теперь есть супруга и что ее зовут Вараиль. Это правда? Кто такая эта Вараиль, брат?

— Она дочь Симбилона Кайфа.

Если бы Престимион дал ему пощечину, Абригант не выглядел бы более изумленным. Он был явно потрясен.

— Дочь Симбилона Кайфа? Дочь Симбилона Каифа? Дочь этого надутого, самодовольного дурака теперь член нашей семьи, Престимион? Брат, что ты сделал?

— Влюбился, вот что я сделал. А ты ведешь себя как свирепый кабан. Успокойся, Абригант, и давай начнем разговор сначала, если хочешь. Лорд корональ поздравляет принца Малдемарского с возвращением в Замок после долгого путешествия и просит его присесть.

Садись туда, Абригант. Вот так. Хорошо. Мне не нравится, когда люди возвышаются надо мной, ты же знаешь. — Абригант выглядел абсолютно ошеломленным, но Престимион не мог бы сказать, виной тому его выговор или откровенное признание в том, что он женился на дочери Симбилона Кайфа. — У тебя такой вид, будто путешествие выдалось тяжелое. Надеюсь, оно было успешным.

— Да, успешным. И даже очень. — Абригант цедил слова сквозь стиснутые зубы.

— Тогда расскажи мне о нем.

Но Абриганта невозможно было увести в сторону.

— Эта женитьба, брат…

Собрав все терпение, на которое был способен, Престимион сказал:

— Она — великолепная женщина, достойная роли королевы. Ты перестанешь сомневаться в мудрости моего выбора, когда познакомишься с ней. Что касается ее отца, уверяю тебя, что я от него не более в восторге, чем ты, но здесь нет причин для отчаяния. Он подцепил безумие, которое поразило нашу планету и его посадили под замок, так что он никого не сможет шокировать своими вульгарными манерами. Что касается того что я не отложил свадьбу до твоего возвращения, то я не обязан перед тобой оправдываться; но прошу тебя учесть: я не был уверен, что ты сдержишь свое обещание и прервешь поиски Скаккенуара через шесть месяцев. Ты мог бы пропадать два или три года или даже целую вечность, откуда мне знать.

— Я дал тебе торжественное обещание. И в точности сдержал его. Едва прошло ровно шесть месяцев с того дня, как мы расстались, как я повернул обратно к дому.

— Ну, выражаю тебе за это свою признательность.

Ты говоришь, экспедиция была успешной?

— О да, Престимион. Очень успешной. Должен сказать тебе, что успех был бы еще большим, если бы ты не установил мне этот шестимесячный предел, но все равно мне есть о чем доложить. Он действительно сошел с ума? Взбесившийся идиот — так? Очень подходящая судьба для него! Надеюсь, ты его посадил на цепь среди тех отвратительных зверей, который Гиялорис привез тебе из Каракса.

— Ты сказал, что тебе есть о чем доложить, — напомнил ему Престимион. — Очень прошу тебя, начинай, братец.

В начале своего путешествия, рассказывал Абригант, — он все еще был явно ошеломлен новостью о женитьбе Престимиона, но прилагал видимые усилия не думать о ней, — он направился на восток от Сиппульгара, вдоль Аруачозианского побережья Внутреннего моря. Но оно оказалось таким мерзким, душным местом, где воздух столь влажный и плотный, что едва можно дышать, а осы и муравьи достигают размеров мышей и даже черви имеют крылья и челюсти, что им пришлось углубиться дальше во внутренние земли вскоре после вступления в провинцию Врист. В последний раз они видели море в одном из унылых портов Вриста — Глистринтае После этого они оказались в менее влажной местности, в основном пустынной, на жарком плато, сохранившемся, похоже, в первозданном виде На нем в изобилии встречались причудливые утесы и застывшая лава, розовые озера, в которых лежали, свернувшись, гигантские змеи, бурные реки, населенные чудовищными, похожими на слизней, глинистого цвета рыбами, размерами больше человека, которые, по-видимому, уцелели с древнейших времен.

В этом выжженном солнцем доисторическом краю обширных равнин и дальних горизонтов изо дня в день царила ужасающая тишина, нарушаемая лишь случайным резким криком пролетающих в вышине хищных птиц, более крупных, чем кестрабоны или сурастрены, которых они видели в восточных землях. Путешественники чувствовали себя первопроходцами на некой девственной планете.

Но потом они заметили на горизонте дым от костров и на следующий день приблизились к району иссиня-черных холмов, испещренных ослепительными жилами сверкающего белого кварца, где тысячи лиименов добывали золото из недр этой затерянной земли.