Первая невеста чернокнижника - Ефиминюк Марина Владимировна

Обедали в угрюмом молчании. Хинч поглядывал на меня как на сырую отбивную, ученик чернокнижника — как на врага всего магического мира и его лично, и только сам хозяин замка казался непробиваемым. В принужденном молчании кусок застревал в горле. Вернее, еда не шла в принципе — черный прислужник чудовищно готовил, но после преображения Мельхома обед как-то по-особенному не лез.

— Нет аппетита? — светским тоном спросил сидевший во главе стола Макстен.

Почувствовав подвох, я поерзала на стуле и осторожно вымолвила:

— Мясо островато.

Стоявший за спиной хозяина Хинч многозначительно кашлянул и с выразительным видом отправился ставить чайник на небольшой очаг — жалкое подобие величественного монстра, украшавшего кухню поутру.

— Может, нам стоит нанять кухарку? — вдруг задумался чернокнижник. — Только у нас так мало стало места в замке, что даже не знаю, куда поселить бедную женщину.

— Хозяин, я могу переехать в кладовку, — раздался загробный голос прислужника, выказывающего удивительную жертвенность.

Макстен сделал вид, будто не услышал конструктивного предложения и продолжил рассуждать:

— Восточного крыла для прислуги сегодня не стало, спальни только на втором этаже. Пристройка еще есть. Но если в замок приедет женщина, придется все-таки выделить одну из комнат…

Эверт затравленно опустил голову, подозревая, что отселить планировали его, но я-то понимала, что в кладовку, пристройку или просто на заднюю лужайку переселят иномирную гостью. Шантажист, а не колдун!

— Вообще я хотела сказать, что женщины в нашем мире умеют готовить, — перебила я. — Так что едой могу заняться я.

— Да неужели? — изобразил фальшивое удивление Макстен.

— И еще вполне могу мыть посуду, — принялась я торговаться. — Хинч уже вторую сотню лет разменял, ему не стоит напрягаться.

Повисла выжидательная пауза. Чернокнижник изогнул брови и уточнил:

— И все?

— А этого мало? — намекнула я, что пакет услуг предложен и пересмотру не подлежит. Учитывая печальную судьбу предыдущих кухарок, решивших по глупости перебраться в замок на заработки, я вообще жизнью, можно сказать, рисковала.

— Учитель, пусть готовит, — громко зашептал Эверт, как будто я сидела в другой комнате, а не за одним с ним столом. — Хинч точно не повар.

Я скромно промолчала, что поваром тоже могу называться лишь отчасти, но борщ с пампушками с меня вряд ли потребуют.

— Что ж, тогда договорились, — мягко улыбнулся колдун и с таким грохотом отодвинул стул, словно нас амом деле находился в ярости. — Вставай, Эверт Ройбаш, к нам идут люди.

— Уже? — удивился ученик, моментально вскакивая из-за стола. — Вы только ведь вернулись. Как узнали?

Мне немедленно вспомнились вчерашние подвиги в трактире, сгинувший хозяин заведения и почти придушенный капитан.

— Стражи пришли? — уточнила я, как только мы с Хинчем остались наедине.

— Просители, — коротко объяснил он.

— К черному колдуну? — не поверила я.

— Хозяин — маг высшей категории, — высокомерно фыркнул прислужник и кивнул на пустую кадку: — Посуду мыть здесь. Водопровод на кухне исчез. Вода в колодце.

— А где колодец?

— У замковой стены.

— Вот уж свезло, — пробормотала я, поднимаясь из-за стола, и начала собирать тарелки. — Послушайте, Хинч, вы действительно были готовы меня съесть?

— Да, — ошарашил прислужник, и от удивления у меня даже вилки посыпались на каменный пол.

— Прямо живьем?! — воскликнула я, но тут же махнула рукой: — Нет, не рассказывайте подробностей, я стану буйным неврастеником. Понимаю, что странно слышать просьбу от закуски, однако, даже если я кажусь вам аппетитной, можно спросить совета? Как подружиться с Мельхомом? В нашем мире, знаете, дома не меняют планировки по собственному желанию.

— Когда Мельхом изводил Эверта, то он проводил ритуал, — вдруг расщедрился скряга на нормальный совет.

— Ритуал? — насторожилась я. — Типа в бубен бил, песни всякие пел… и никаких кровавых жертв. Да?

— Мельхом — демон, заточенный предками Кернами в камень, — сухо пояснил прислужник.

— То есть без крови никак?

— Почему же, вы можете попробовать ему спеть, — надменно предложил Хинч.

Он вышел из кухни, оставив меня один на один с остывшим очагом, горой немытой посуды, пустой кадкой и деревянным ведром.

После самовольной реконструкции Мельхом не отзывался и двери просителям пришлось открывать, что называется, по-человечески. Сложив руки на груди, Макс терпеливо следил, как ученик пытался впустить визитеров. Эверт пыхтел, потел и нервничал. Он бормотал заклинание, перемещающее портал, открывал магическую дверь, но обнаруживал пустой порог. Три раза он ошибался с направлением и бесился все сильнее.

Колотили в дверь из маленького городка Анселя, что находился в Восточной долине королевства. На узкой, мощенной щербатыми булыжниками улочке стояли секретарь градоначальника с телохранителем. Оба парились в мундирах под палящим солнцем и воровато оглядывались, чтобы никто не заметил. Макс сам мог бы открыть, но как по-другому выдрессировать в ученике умение видеть и осознавать? Навык был жизненно необходим такому магу, страдающему топографическим кретинизмом, как Эверт Ройбаш. Поэтому чернокнижник спокойно ждал, когда тот справится с заданием. А если у просителей не хватит терпения, то еще и напрягаться не придется.

Эверт с красной физиономией затравленно оглянулся на учителя и пробормотал:

— Еще разок.

Макстен сделал приглашающий жест, мол, ни в чем себе не отказывай… паршивец, неспособный на простейшее колдовство. Ученик что-то пробормотал под нос, может, помолился или обругал девчонку из иного мира, рванул на себя дверь — и попал! Вместе с ослепительным солнечным светом восточной долины в дверной проем едва не вплеснулся охранник. Секретарь испуганно попятился, будто собрался дать стрекача.

— Нам бы чернокнижника… — пробормотал он.

Обычно Мельхом незаметно менял обстановку приемной, подстраиваясь под привычный просителям интерьер, но демон молчал. Безуспешно скрывая нервозность, визитеры поднялись по высоким каменным ступеням в простую комнату с деревянными панелями на стенах и скромной обстановкой.

Охранник незаметно озирался вокруг, видимо, выискивая смертельные артефакты, но горшок с цветком, поставленный Хинчем на подоконник, и аккуратно вычищенный камин с прокопченной решеткой опасными не выглядели. Впрочем, в замке многое только выглядело невинным. Цветок был плотоядным и питался мухами.

— Здесь нет опасной магии, — спокойно вымолвил Макстен, давая понять, что можно не напрягаться. Черные артефакты хранились в заговоренных шкатулках на втором этаже, куда вела закрученная лестница, узким винтом вонзавшаяся в низкий потолок.

Охранник моментально округлил глаза. Скорее всего, подумал, что чернокнижник умел читать мысли. Мог бы, но чужое сознание обычно походило на помойку. Читать людей легко без магии, в большинстве своем они похожи на открытую книгу. Для чего тратить силы?

Секретарь вытащил из кармана платок, обтер лицо и пискнул фальцетом:

— Господин чернокнижник… — Он откашлялся, вернув басок, и продолжил: — Я помощник…

— Я знаю, кто ты, — перебил Макстен. — Для чего мэру черная магия?

— Потому что белая магия нас скоро в гроб вгонит, — признался секретарь. — Это знаете ли очень деликатное дело…

— Уважаемый мэр Коди сходил на сторону и лишился мужской силы? — усмехнулся Макстен.

— Откуда знаете? — поменялся в лице секретарь.

О том, что перед отъездом чернокнижника в Мельхом приходила заплаканная жена мэра и просила угомонить «старого козла», Макс предпочел умолчать.

— Я не снимаю проклятий, господа, — спокойно отказался помочь он и уже хотел выпроводить визитеров, как секретарь взмолился:

— Господин чернокнижник, мы обратились к белому колдуну Ирену Орсо! Стало еще хуже…

— В Восточной долине появился белый маг? — заинтересовался Макстен. Почти полвека не находилось самоубийц, готовых колдовать в непосредственной близости от гнезда Кернов, а смотрите-ка, возник на горизонте.