Собачья работа - Романова Галина Львовна

Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112

С этими словами он вышел. На улицу. Мы остались вдвоем. Помявшись, князь Витолд снова сел на стул. Было заметно, что испарина выступила над его верхней губой. Видимо, он еще не пришел в себя после нападения.

— Госпожа Дайна, — помявшись, начал он.

— Просто Дайна.

Он торопливо кивнул:

— Понимаю, это звучит странно, но я пришел, чтобы сделать вам предложение. Это не то, что вы подумали, слово чести! Просто после той нашей встречи я много размышлял. Я нарочно всех удалил, чтобы никто не догадался о том, что я знаю… В общем, меня хотят убить…

Не понимаю, почему, но после этих слов, сказанных ровным тихим голосом (так обычно сообщают о перемене погоды), по моему позвоночнику словно конница проскакала. И вместо копыт — ледышки.

— Вы уверены, ваше сиятельство?

— Да… то есть нет. Догадываюсь, но… Не вижу причин! Я никому не перешел дорогу, получил титул и наследство после гибели отца. Все близкие и дальние родственники тоже пристроены. Ни вдовы, ни сироты не обижены, да наш род не настолько многочисленный, чтобы кого-то можно было забыть или упустить из виду. Отец еще перед войной раздал все долги, как чувствовал… Мой отец погиб на войне, — сообщил он как бы между прочим. — Ни у кого нет причин меня ненавидеть… Я так думал до недавнего времени. Но несколько недель назад… В общем, произошел несчастный случай. Можно было не обращать внимания, но потом в моей спальне… И еще через несколько дней… Генрих — это старый друг моего отца и мой воспитатель — уверяет, что всему виной мое богатое воображение. Да и я сам знаю, что иной раз могу нафантазировать такое, что мало не покажется. — Он улыбнулся своим мыслям, но тут же посерьезнел. — В общем, я запутался. Мне страшно. И я хочу нанять охранника…

— И поэтому отправились в «Кровавую Мари»?

— Да. На этом настоял Генрих. Там собираются наемники. Я думал найти там человека… Ничего не вышло.

Я кивнула. М-да, некрасивая получилась тогда история. Впрочем, этот парень сам виноват — нечего было трясти перед всеми тугой мошной. Вот, например, Яго — я в нем уверена. А остальные…

Я тогда так и сказала ему — мол, знаю, кто вам нужен, — но мужчина затряс волосами:

— Нет-нет! Дайна! Вы не так поняли! Я хочу нанять вас!

— Меня? — пришлось схватиться за подоконник, чтобы не упасть. — Охранником?

— Телохранителем.

— Нет!

— Почему? — У него аж губы затряслись, как у ребенка. Не терплю слабых мужчин. Сейчас еще умолять начнет, канючить, давить на жалость… противно! — Я заплачу! Сколько вам надо? Двадцать? Или пятьдесят злотых? Я могу и больше дать, только соглашайтесь!

— Вы не понимаете, ваше сиятельство! Посмотрите на меня! Я же — женщина!

— И симпатичная! — запальчиво воскликнул он. Погорячился, наверное. Или нарочно соврал, думая, что все женщины одинаково падки на лесть.

— Я… калека! Инвалид на одной ноге! — Пришлось ущипнуть себя, чтобы не выругаться.

— И сражаетесь лучше некоторых мужчин! Я видел вас в деле! Вы спасли мне жизнь! Спасите ее еще раз, пожалуйста! Пятьдесят злотых! Нет, семьдесят! Сто!

Ого! Признаться, подобная сумма мне и во сне не снилась. Сотня полновесных золотых монет! Мое жалованье за десять лет! Желание послать этого типа подальше увяло перед звоном монет.

— Это ненадолго, — продолжал уговаривать меня князь Витолд. — Я найду того, кто желает моей смерти, и… тогда отпущу вас. То есть, конечно, я бы хотел, чтобы это вы его нашли. Я заплачу.

— По рукам, — сказала я. — Но двадцать злотых — вперед!

— Конечно! — Князь обрадовался так, словно не он мне, а я ему эти деньги подарила. — Вы получите их в замке, Дайна! Сегодня же! Генрих! — закричал во всю силу легких. — Генрих! Мы возвращаемся!

Седой ветеран заглянул в переднюю:

— Она согласилась?

— Да, — засиял князь, улыбаясь, как мальчишка.

Взгляд, которым одарил меня Генрих, не сулил ничего хорошего.

Двое сидели в креслах друг напротив друга. «Ястреб» и тот клиент, пригласивший его сюда. Второй гость, помоложе, стоял за спинкой кресла первого как оруженосец или слуга.

— Итак…

— Я подтверждаю заказ. Деньги…

— Получены. Остальное по завершении работы.

— Но никто ни о чем не должен подозревать!

— Нам тоже невыгодно, если заказ как-то свяжут с нашим орденом. Но должен предупредить, что в силу специфики своей работы мы имеем дело только с нечистью и нежитью…

— В окрестностях города бродит стая волкопсов. Они нападают на людей, причем по тому, как избирательно охотятся и как организуют свои нападения, чувствуется, что это не просто звери.

«Ястреб» медленно кивнул. Его внешность как нельзя лучше соответствовала его званию — четкие, словно резцом проведенные линии скул и подбородка, округлые светло-карие глаза с воспаленными веками, хищный тонкий нос, презрительно поджатые губы. Его младший спутник ничем не отличался от любого другого юноши не старше восемнадцати лет. Даже взгляд оставался безмятежно-задумчивым.

— Волкопсы, — медленно произнес «ястреб», словно проверяя слово на вкус. — Целая стая… Отлично!

— С начала весны было уже шесть нападений со смертельным исходом. Стая орудует практически в черте города — последняя жертва уцелела лишь потому, что люди из окон увидели, как волкопсы напали на подростка, и пришли мальчишке на помощь. А сколько народа эти твари сожрали в окрестностях — я не знаю.

— Но поблизости есть Орлиное Гнездо, — продолжил размышлять вслух наемный охотник. — Что, если…

— Ничем официально не доказано, что волкопсы — нежить. А на простых волков и одичавших псов у «орлов» часто не хватает времени и сил. Мы отправили им депешу с просьбой помочь разобраться с волками. С волками!

«Ястреб» кивнул. Несмотря на то что орден Ястреба изначально был дочерним для ордена Орла, их рыцари так часто оказывались по разные стороны баррикад, что иной раз было достаточно мелочи, чтобы вражда вспыхнула с новой силой. И, конечно, неудачи одного ордена служили источником радости для другого.

— Значит, мы можем приступать? — произнес он. — И сколько у нас времени?

— Чем скорее вы все сделаете, тем лучше.

Рыцарь кивнул еще раз и вскочил одним стремительным движением — словно настоящая ловчая птица сорвалась с ветки, заметив цель. Его спутник быстрым шагом последовал за ним.

Замок стоял, как это часто бывает, не в черте города, но сразу за городскими воротами, ближе к окраине. Лично мне такое было в диковинку — дом моего отца, хотя и просторный, и добротный, настоящая небольшая усадьба с прислугой, построили за городом, примерно в полуверсте от окраины. И получалось, что нам, детям, гораздо ближе и быстрее добежать в гости к приятелям из соседней деревушки, чем к брыльчанам. Тем более по летней поре. Я с детства привыкла к простору. И только на войне временами страдала от тесноты — особенно когда в палатку нас набивалось по тридцать-сорок человек. Война — это одно, а жизнь — это другое. Меня порадовало, что дома предместья не лепились к крепостной стене, а отстояли от нее примерно саженей на сто. Большая их часть выстроилась вдоль накатанной дороги, идущей от замковых ворот до городских. Продолжаясь уже в виде улицы, дальше дорога шла чуть ли не через весь город и заканчивалась на площади. У самых ворот был прорыт неглубокий ров, через который перекинули добротный мост — еще новый, выстроенный, наверное, после войны.

Во дворе нас встречало десятка три человек, челядь и придворные высыпали навстречу, спеша принять лошадей и помочь спешиться. Князя Витолда снимали с коня сам старый Генрих и дюжий конюх. Я некоторое время сидела в седле, ожидая, пока очередь дойдет до меня. Седло было боковым, для лучников. И, если слезть с него можно было, просто спрыгнув (и наверняка чего-нибудь себе сломав), то взбираться без посторонней помощи оказалось трудно. Генрих все бурчал что-то себе под нос и осуждающе качал головой, пока меня подсаживали два гайдука. Один из них вел моего коня за узду — научиться ездить верхом я так и не сподобилась. До войны отец не особо старался сделать из меня полноценного рыцаря, а потом воевать пришлось в пехоте, где не больно-то поскачешь. По пальцам можно пересчитать все случаи, когда мне приходилось ездить на лошади.

Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112