Орден (СИ) - Тюльберов Рост

Вид Хомо Сапиенс так же нежизнеспособен, как и его вымершие конкуренты, и, похоже, достиг предела развития физических возможностей. Это беспокоит, ведь что-то более совершенное, что будет после нас, может и не появиться. Но для нас не всё потеряно. Мы осваиваем возможности искусственной эволюции. И может быть не руками природы, а своими собственными, мы сможем развиться до такой степени, что нам уже не будет ничего угрожать…»

Стемнело. Лиам вышел на улицу и стал нарезать круги вокруг здания. Осень вступала в силу и забирала у природы тепло. Жизненный опыт не рекомендовал заводить друзей в этом учреждении. Не стоило повторять ошибку. Хотя такие истории и сближают, спустя короткое время все эти винтики займут своё положение в самых разных частях громадного механизма Организации.

С другой же стороны, профессор знал полковника и его родителей. Может, они дружили. В масштабах Вселенной эта планета была очень маленьким и тесным местом.

***

Лиам так втянулся в процесс обучения, что Рождество стало для него ударом. Занятия приостановились, студенты разъехались по домам и «Дарем» опустел. У Лиама никого не было и некуда было ехать. Айк пытался утащить его на большое семейное празднование, но так и не получил внятного согласия.

Занимать себя стало нечем. И это было отвратительно. Лиам остался наедине с собой и своими мыслями. И все они неудержимо сводились к одному знаменателю — то, что происходит с ним, не так хорошо, как героин.

В сравнении с пустыней, где он провел почти четыре года, дом был райским местом. Иные ценности, иной уровень проблем. Нет страховки у зубного, но болит зуб. Не знаешь, как оплатить кредит за учёбу. Тяжело выжить на пособие, когда тебя уволили, и ты не можешь найти работу. Сломалась машина, появилась плесень в доме, ты живешь в слишком плохом районе и нужно заплатить налоги. Деньги, деньги, деньги.

Этим людям не понять, каково искать воду в городе, где водопроводы разрушены, нет рек, и почти не бывает дождей. Когда твои дети хотят пить и могут умереть от жажды. Когда единственная работающая колонка в двух километрах от руин, которые стали твоим домом. И все подходы к ней простреливаются. И там уже гниёт несколько тел, которые опасно пытаться убрать.

Нечего есть, неоткуда брать еду. Ночи холодные и согреться можно только вжавшись друг в друга. Остается только бежать. Под пулями, боясь нарваться на растяжку, попасть в рабство, постоянно отрываясь на поиски еды и воды. Сотни километров, пока не начнутся дороги и машины. Если только кто-нибудь вообще осмелится подобрать тебя и твою семью. Плыть через океан, отдав всё, что у тебя было за билет на переполненной лодке, на которой выживают только сильнейшие. Только бы добраться туда, где есть шанс.

Лиам не мог спать. Чего-то не хватает. Больше не надо пребывать каждую секунду на пределе своих возможностей. Последний раз вечер с такими мыслями имел последствия. Одна из клиенток в баре предложила ему самый фантастический секс в его жизни. Не обманула. Заниматься любовью под дозой было чем-то невероятным. Центр удовольствия никогда не испытывал ничего сильнее и уже никогда не испытает. В жизни без наркотиков такие ощущения достигнуть невозможно. И теперь Лиам всю жизнь будет за это расплачиваться. Если сможет выстоять.

Спасаясь от себя, Лиам погрузился в бесконечную и изнуряющую тренировку. Как одержимый бегал по лестницам и лужайкам, качал пресс, отжимался и подтягивался. Валился с ног, тяжело дышал, немного отдыхал, снова и снова повторял цикл.

Когда настала глубокая ночь, его тело было истощено и уже не могло держать нагрузку. Но сон не приходил.

Бассейн. Вода всегда обладала какой-то целительной силой. Лиама всегда тянуло к воде. Он вошёл в тёмный зал и застыл перед покоящейся прохладной гладью. Уже приготовился прыгнуть, но услышал приглушённый звук. Лиам опустил глаза, не хотел смотреть — в глубине бассейна могло притаиться то, чего нет.

— Присоединяйся, — незнакомый голос заставил его вздрогнуть.

На противоположном бортике бассейна, в тишине и темноте, расположились несколько студентов, один из них махал рукой. Лиам погрузился в воду, наслаждаясь, замер на глубине, вынырнул и поплыл к ним.

— Будешь? — спросил его высокий и отлично сложённый парень.

Лиам уставился на протянутый косячок и помотал головой. Отличную он выбрал компанию. Два парня, три девушки. Травка и пиво.

— Да ладно тебе, скоро выпуск, никто не узнает, — попытался взять его на слабо атлет.

Лиам отплыл подальше и схватился за бортик. Знает он таких людей, не раз он соглашался на чёрт знает что, проявив всего секундную слабость.

— Спасибо, я пас, — отдышавшись, ответил он.

Компания странно посмотрела на него и предложила пиво. Тёплое и совсем не такое, каким полюбилось. Сделав пару глотков, Лиам вернул бутылку на бортик и больше к ней не прикасался.

— Я Зак, это Пит, это Стэф, Сьюки и Мэг, — компания дружно ему помахала.

— Я Лиам, приятно, — Лиам чувствовал себя нелепо.

— Ну как тебе тут? — спросила миловидная Сьюки, стрельнув по нему глазками.

— Странно, — подумав, ответил Лиам. — Всё ещё странно.

— И не говори, — компания дружно рассмеялась. — А тебя откуда забрали?

— Из армии, — сухо ответил Лиам.

— У-у-у, круто. Ну что? Выпьем за будущее человечества?

Лиам пропустил этот тост и всё последующие, целиком отдавшись плаванью. Пока компания не ушла продолжать гулянку, Сьюки бросала на Лиама недвусмысленные взгляды. А внутри Лиама ничего не шевелилось. Лишь бы не сорваться и пережить эту ночь.

***

— Это вечный огонь. Горит здесь со дня открытия университета. Один из самых старых символов Ордена. Свет во тьме, защита от зверей. Первая безудержная сила в руках человека, — вещал профессор Калхун строго и с вдохновением.

Каменный сад, переходящий в лабиринт из изгородей и невысоких черных каменных стен нещадно продувался ветром. От его порывов вдалеке неприятно поскрипывали кроваво-красные железные ворота. Сегодня в расписании Лиама было последнее занятие. Он всё хотел выбрать время и поговорить с профессором о родителях, но так и не решился. Слишком много нерешительности в последнее время.

— А это Лабиринт. Ещё один символ. На стенах этого мемориала высечены имена людей посвящённых и непосвящённых, отдавших свои жизни служению нашему виду. От великих мыслителей, учёных, первооткрывателей, лидеров до обычных солдат и рабочих. Миллионы имён. Миллионы жизней, которые что-то значили, — сказал он почтительно и внимательно посмотрел на Лиама.

— У Ордена нет официальной присяги, в наше время такие жесты не имеют ценности. Но по старой традиции, перед нашими великими предками вы должны принести клятву верности Ордену.

— И что нам говорить? — хлопая глазами, спросила Сьюки.

— То, что идёт от сердца, — ласково ответил ей профессор. — Не стесняйтесь и не смейтесь. Достаньте из глубин своих светлых голов самые сильные и прекрасные слова. Только это будет иметь смысл. Не бойтесь банальностей. Вы уже всё понимаете. Дополняйте и поддерживайте друг друга. Путь так будет всегда.

Все стояли и молчали, прохладный ветер ерошил волосы Сьюки. Лиам застегнул куртку и попытался расправить плечи. Когда-то и его родители, мужчина и женщина, совершенно из разных миров, с разной историей, взяли на себя великую ответственность и произнесли слова клятвы. О чём они думали тогда и что сказали?

Мысли крутились в голове бесконечным потоком. Родители, детские считалки, клятва и девиз морпехов, крики инструкторов, похороны Бенисио и Айды, церемония выпуска из пансионата, работа в баре, первая таблетка экстази и отголоски страшных видений, которые хотелось забыть, самое дно и этот новый шанс. Время снова стать человеком. Время жить. Встретиться лицом к лицу с тем, что ему уготовано. Лиам вытянулся по струнке, словно из строя сделал шаг вперед.

— Я Лиам Иезекииль Гадот, — неуверенно начал он, — родом из Лондона… сын Абигейл и Натана… младший сержант морской пехоты США. Беру на себя ответственность за судьбу человечества. Клянусь защищать…