Печать Древних (СИ) - "Johann Walcvur"

Он прошёл мимо костра, переступил через огромную тушу Гермильяра и тихо приблизился к ступенькам башни. Она замерла на фоне алой ночи в смиренном ожидании. Деглас прикоснулся к двери — холодная и ни следа защитных чар. Обернувшись, чтобы удостовериться, что большая часть наёмников спит непробудным сном, он начертил руну на каменной поверхности. Чтобы там внутри ни творилось, снова защититься магией они не смогут.

***

Оставшиеся два дня прошли спокойно, во всяком случае, для Антониана и Сандрии — голову стала занимать приятная мысль, что преследование жертв, увиденных однажды, у гахтара всего лишь вымысел, страшная байка. Слухи доходили до юноши, что зверь вершит кровавое дело каждой ночью с одинаковым упорством и явно не собирается отвлекаться на тех, кто смог пережить встречу с ним. Чудовище не волновали брат и сестра — так решил Антониан.

В «Громовом Роге» тоже было спокойно, постояльцев поубавилось: кто-то, кто мог, покинул город, кто-то ушёл на охоту и так и не вернулся, а горожане просто стали меньше покидать дома либо собираться на городских форумах, слушая выступления людей в чёрных балахонах. Антониан видел их, слышал речи, что держали в себе призыв к восстанию и открытию ворот. Земля под Ветмахом, казалось, дала трещину.

Антониан закрепил ремешки на куртке, перепроверил сумки. Часть вещей было решено обменять у Сева на меч и лук со стрелами, благо, кабатчик частенько подбирал оружие, «брошенное» мёртвыми постояльцами «Громового Рога».

Сандрия отдала Сенетре лук, сам Антониан взял рунарийский меч, подобранный сестрой в подвале поместья, а ей отдал обменянный норзлинский полуторник. Энард вынес из поместья собственное оружие. К обеду они были готовы: налегке и в вооружении.

— Лоурен, — представил Сев человека в возрасте, укутанного в чёрный плащ и держащего пинту. — Это добровольцы. Шеф твой дал добро.

— Хорошо, — контрабандист внимательно осмотрел попутчиков. — Надеюсь, никто об этом не пожалеет.

— Я хоть раз в нашем деле сплоховал? — обиженно фыркнул Сев. — Хорошие ребята, слово даю. Давай, партия остаётся той же.

— Ты уверен? — Лоурен отставил пустую пинту. — Город-то закрыт, у купцов, что не сбежали, кончается товар, а цены растут ого-го.

— Мы ещё это обсудим, — пробубнил Сев. Неохота ему было сейчас говорить о деле. — Но на следующей неделе, ради богов. Хочу посмотреть, как будут течь события дальше.

— Как пожелаешь, — Лоурен кашлянул, вытер рот. — Ну, бродяги, вперёд.

— Спасибо, Сев, — произнёс Антониан. — Я этого не забуду.

— Ага, — сказал кабатчик. — Не подставляйся под меч, парень. И под зубы тоже.

На улице заметно похолодало, с неба, кружась, падали редкие снежинки, а народу стало меньше. Все на форумах либо в домах, у тёплых очагов. Антониан с тоской глянул на хижины… два года Ветмах был домом для него и его сестры.

Лоурен провёл группу по проулкам, почти ничего не говоря. Спустя две улицы контрабандист завернул в тупик, нагромождённый обвалившимися сараями, построенными здесь друг на друге. Узкая каменная лестница перед ними вела к закрытой цепями решётке, за которой начинались канализационные туннели.

— Сейчас пойдём по платформам, но испачкаться всё равно придётся, — сказал Лоурен, распутывая цепи. — Рунариец, посмотри пока за тылами… не буду вас спрашивать, почему вам так срочно понадобилось бежать из города, но скажу так: вокруг Ветмаха лишь серые пустоши, населённые всяким отребьем, вроде разбойников, головорезов, дезертиров и, собственно, нас, контрабандистов. Советую уходить на запад.

— Разберёмся, — бросил Антониан. — В канализации спокойно?

— Почти, — Лоурен открыл решётку. — Есть места, куда заходить не стоит даже нам. Так что не отставайте и следуйте за мной.

Антониан махнул головой сестре, и Сандрия вошла первая, вслед за ней — Сенетра и Энард. Антониан прикрыл нос, затхлый воздух защипал глаза. Лоурен закрыл решётку, вытащил из-под плаща небольшой фонарь, зажёг серу в нём, освещая неприглядные кирпичные коридоры.

— Раньше я слушала твои страшилки про всякие катакомбы, — проговорила Сандрия, осматривая влажные стены туннеля, — и не могла спать, боялась… а теперь я иду в такое место, зная, что чудище ближе, чем кажется.

— Страшилки были что надо, эх, — усмехнулся Антониан, — раз ты до сих пор трясёшься…

— Ох, братец, треснуть бы тебе…

— Не волнуйся. Почти две недели прошло, — сказал он шёпотом, — и чудище до нас не добралось…

— Мне бы твоя уверенность.

Лоурен остановился, передал фонарь Сенетре и залез в щель в стене. Оттуда показалась доска, которую контрабандист перекинул через канал с мутной водой и жестом пригласил переходить.

— Ещё два таких перехода, — произнёс он. — И будет длинный коридор, в конце его выход.

— Сколько это по времени? — сморщив нос, спросила Сенетра.

— Час, — Лоурен перешёл последним, поднял доску и уложил за кучу камней, отвалившихся от стены. — В Ветмахе это одна из самых передовых канализаций в Норзрине. Больше и запутанней в провинции только в Норзесилле.

— Во многих канализациях удалось побывать? — Антониан всмотрелся в мутную воду, надеясь увидеть что-нибудь жуткое.

— Норзесилл, Ветмах, Гарвен, Астара, Тубус, — перечислял Лоурен. — Знаю о многих городах Норзрины и Панреммы. В Войне Века Слёз много работал с провизией для войск империи и Святого Воинства. Раздолье для дела было ого-го, да и нашей организацией управлял и сейчас, спасибо всем богам, управляет толковый шеф. Деньги текли рекой.

— Серые Полоски, — сказала Сенетра. — Это вы?

— Слышала о нас, рунарийка?

— Принимала как-то поставку для двадцать пятого легиона, — ответила Сенетра. — В Эливии, у Пендербурского Рва. Пришёл обоз, пятнадцать человек, руководил там гном… как же его…

— Инард Варгенштен, — усмехнулся Лоурен. — Работал с легионами на всём северном побережье Внутреннего и Бушующего морей. И как только своими маленькими ножками успевал…

— Даже я припоминаю, — поддержал беседу Энард. — Большим начальником он был. И душой компании.

— Да, забавный был тип, — скупо улыбнулась воспоминаниям Сенетра. — Мог бы найти общий язык даже с Некросом. Оставила продовольственный отряд с ним, вернулась — все уже пьют. Хорошо, что легата рядом не было.

— Славным карликом был Инард, — протянул Лоурен. — В последний год Века Слёз попал с парнями в шторм, выбросило их на скалы и с концами. А вы, рунарийцы, стало быть, солдаты империи?

— Когда-то были.

— Вместе служили? Уж очень вы милая парочка, — Лоурен остановился перед каналом, начал возиться с доской. — Да, ну и компания. Хотя нечему тут удивляться. У нас организация тоже разношёрстная. Духов и драконов Мощи только не хватает.

Он хрипло рассмеялся, перекинул «мостик» и пустил остальных вперёд.

— Я служила в третьем сальмонском легионе Нотреним под чёрным знаменем, — произнесла Сенетра. — Командовала второй центурией.

— Тридцать второй ромминлинский, — буркнул Энард. — Неважные воспоминания о тех годах, контрабандист.

— Понятно, — протянул Лоурен. — Понимаю я вас… Война Века Слёз забрала много жизней и будущее ещё больших.

— А Райану знаешь? — спросила Сенетра, чтобы сменить тему.

— Рыжую-то? — контрабандист пожевал челюстью. — Носится она от Чёрной Твердыни и до Теларии. Да, видел несколько раз. И каждый раз удивлялся, что рыжую суку никто не прикончил.

Остаток пути рунарийцы и Лоурен перекидывались короткими жалобами о войне и о жизни после неё. Контрабандист попался очень разговорчивый, и у Антониана возникла мысль, будто сотни ходок Лоурен проделывал в одиночку и сильно соскучился по попутчикам. Мужчина был далеко не молод, но держался крепко и бодро, будто и не собирался стареть вовсе. Где-то Антониан слышал, что контрабандисты, как и всякого рода головорезы, умирают зачастую не от преклонных лет.

Сандрия держалась отстранённо и постоянно оглядывалась назад. Антониан иногда её подбадривал, но чувствовал себя не лучше сестры — будто бы гахтар решил всё-таки идти за ними, и сейчас следил из темноты туннелей и решёток или сквозь мутную воду на дне канала.