Вальдира (сборник) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов"

Машинально переставляя ноги, я на ходу прикидывал, где находится самое удобное для засады место, и сразу же решил, что лучше давешнего кукурузного поля мне не найти. То самое поле, где еще вчера я поджидал Сквика. Густые непроходимые заросли выше головы – просто идеальное укрытие. Тем более что находится поле как раз неподалеку от увенчанного храмом холма.

Но не зря говорят, что люди предполагают, а бог располагает. Едва я спустился на первый этаж деревенской таверны, как замер словно вкопанный, уставившись на стоящую у входа группу людей. Четыре человека, двоих из которых я уже знал – торговец Стехан и местный староста. За ними стояло два дюжих мужика в простых белых рубахах. И все четверо донельзя серьезные и мрачные.

– Утро доброе, мил человек, – первым поздоровался староста.

– И вам того же, уважаемые, – кивнул я ответ, растерянно глядя на комиссию по встрече. Определенно меня ждут.

– А мы уж давненько тебя поджидаем – вздохнул Стехан. – Почитай, весь остаток ночи. Разговор у нас к тебе есть, Росгард. Не присядешь? Глядь, местный хозяин расстарался, стол накрыл.

Взглянув в указанном направлении, я и правда узрел стоящий в углу стол, накрытый вышитой цветами белой скатертью, поверх которой стояло с десяток мисок. С некоторой оторопью я уставился на главное украшение стола – запеченного целиком молочного поросенка со здоровенным красным яблоком в пасти. Что-то я окончательно заблудился в происходящем…

– Да я не голоден, – неопределенно протянул я, лихорадочно пытаясь сообразить, что происходит. – К тому же поспешать нам надо. Скоро рассвет…

– Об этом и хотели мы с тобой поговорить, – вновь вступил в беседу староста. – Ты уж присядь, не обижай.

– Ладно, – осторожно кивнул я, и в несколько шагов оказавшись рядом со столом, уселся на лавку.

Едва только руки оказались скрыты столешницей, я мгновенно перетасовал заклинания и, призвав «ужа», запустил его в рукав куртки. Ману он жрет непомерно, но лучше пусть у меня в буквальном смысле слова будет козырь в рукаве. Правда, уж если и тянул на козырь, то не на туза, а максимум на козырную шестерку. Не то чтобы я ждал нападения… так, на всякий случай.

Вся четверка уселась на одной лавке напротив, глядя на меня поверх яств и не торопясь начинать разговор. Молчал и я. Сидящие передо мной мужики вздыхали, теребили бороды, скребли ногтями в затылках и натужно сопели, явно не зная, с чего начать.

Первым не выдержал Стехан и, бряцнув кулаком о стол, буркнул:

– Будь проклят мой язык, когда я попросил тебя заняться этим делом. Моя вина… Но кто ж знал…

– Знал что? – с каменным выражением лица поинтересовался я.

– Что Фелагея убивцей окажется! – выпалил Стехан. – Вот уж не думал, не гадал!

– Так она что… – против воли сорвалось у меня с языка.

– Ага, – вздохнул торговец. – Призналась в грехе, дура окаянная. Как ты слово свое сказал, да с поминок ушел, часа не прошло, как она во всем покаялась перед честным народом. И как дочь свою за поганками да мухоморами в лес посылала и как угощеньице для старого Джогли готовила. Так что работу свою ты выполнил полностью, как и обещал. Такие вот дела, Росгард… вот и деньги твои, все десять монет.

Что? Фелагея призналась?!

Я достиг девятнадцатого уровня. Да еще внезапно оказалось, что мое задание оказалось выполненным.

– Десять? – удивился я, глядя на лежащие передо мной два столбика золотых монет. – Мы же о двух монетах договаривались, почтенный Стехан. И суд богов… хотя… раз уж Фелагея призналась…

– Десять монет, – твердо ответил староста. – Заслужил. И от неповинного человека напраслину отвел и на виновного указал. А суд богов… кхм-кхм…

С недоумением взглянув на закашлявшегося старосту, я перевел взгляд на торговца. Тот оказался куда более решительным и с ходу брякнул:

– Откажись ты от него. От суда богов. Говорю же – дело сделано, на убийцу ты указал, а дальше мы уж сами как-нибудь. А? Что скажешь, Росгард?

– Что скажу? – переспросил я. – Скажу, что ни черта не понимаю! Выгораживаете убийцу?

– Тому не бывать! – рявкнул староста, резко прекратив кашлять. – Накажем! Но суд богов… ты же знаешь, какова кара богов?

– Смерть, – пожал я плечами. – Око за око, зуб за зуб. И что? Хотя… слушайте, если честно, мне пофигу!

– Чегось?

– Без разницы мне, – повторил я. – Задание я выполнил, награду получил. Если хотите с преступницей сами разбираться – на то воля ваша.

– Вот и славно – с облегчением откинулся назад староста. – Ты уж не сумлевайся! Мы эту старую прохвостку так накажем, что… м-м-м…

– Серьезно накажем, – пришел на помощь ему торговец. – Так что спасибо тебе, Росгард, и поклон до земли! А про суд богов забудь. Ни к чему пресветлых богов такими пустяками беспокоить. Мы ее по-свойски, по-нашему! Сначала батогами прилюдно, а затем на дальний хутор отправим вместе с дочкой ее, и пущай там редьку выращивают до скончания веков! Может, леший какой на дочурку ее и соблазнится…

– Ага, – кивнул я. – Ни к чему богов беспокоить. Хорошо. Так тому и быть. Тогда дел у меня в вашей деревне и не осталось никаких, можно в путь-дорогу пускаться… ах да… найти пропавшего единоглаза. Я и забыл совсем. Что ж, если уж мы начистоту говорим, то тут такое дело с оберегом вашим одноглазым приключилось…

– Оберег-то? – встрепенулся староста и взмахнул руками. – Так вернулся он! Ага! Нынче ночью и вернулся! Видать, по девкам блудил, а как наблудился-то и назад возвернулся! Ишь шельмец какой! Так что ты не переживай, мил человек! Нашелся он! Вот тебе еще две золотые монеты за хлопоты твои и недельный запас провизии, чтобы в пути голода не терпел! Можешь прямо сейчас смело в путь пускаться!

– Вернулся, значит, – медленно повторил я, наблюдая, как староста кладет на стол еще два тяжелых золотистых кругляша. – Понятно…

У меня возникло почти непреодолимое желание заглянуть в заплечный мешок и убедиться, что останки убиенного мною единоглаза никуда не делись. А то может, пока я спал, он вылез из мешка, самособрался и вернулся в родной двор… ага… врет староста и не краснеет. Или я другого единоглаза грохнул? Шут его знает…

Сидящие по краям лавки мужики одновременно бухнули на стол увесистый тряпичный сверток и небольшой бочонок. Еда и брага.

– Хорошо. – кивнул я, наклоняясь вперед и сгребая монеты в пригоршню. – Договорились.

Мигнуло и перед глазами вспыхнуло еще одно сообщение:

Одновременно с этим у меня прибавилось баллов опыта. Совсем немного, но все же прибавилось. Я завершил еще одно задание, даже не вставая из-за стола. И за каждое задание я получил куда большую награду, чем было обещано. Чудеса, да и только. Пораженно крутя головой, я сгреб и остальную часть награды, упрятав ее в мешок. Пока дают, надо брать.

А на языке вертелся глупый вопрос: «Ребята, какого черта здесь происходит?! Что за странности?!»

Но все вопросы я оставил при себе. Просто взглянул на старосту и медленно произнес:

– Напоследок одно скажу. Алишана… ее больше не обижайте. А то вас не поймешь, мужики. Неповинную заклевали, а убийцу от наказания спасаете. В общем – не трогайте ее.

– Даже не переживай, – буркнул Стехан, а староста молча кивнул. – Никто больше на нее и взгляда косого не бросит. Просто… не наша она, понимаешь? А Фелагея… она меня сорванцом голозадым помнит. Да и не только меня. Этим вот здоровякам родственницей приходится, – торговец поочередно кивнул на скромно потупившихся мужиков. – Да и не только им. Но ты твердо знай – Алишанку теперь никто не обидит.

«Сорванцом голозадым помнит? О чем ты, Стехан… Вальдире всего несколько лет! К тому же ты программа! Что за…»