"Фантастика 2025-66". Компиляция. Книги 1-28 (СИ) - Заугольная Оксана

— Меня давно не искали в этом месте, — послышался приятный женский голос.

Макнамара нелепо обернулся. Перед ним стояла она, немного за тридцать, кожа блестела золотым и серебряным, а фиолетовые глаза манили последовать за ней куда угодно. Чёрные кудрявые волосы чуть закрывали грудь. Из одежды — только золотой браслет на левой ноге.

— Я… я рад, что вы смогли со мной встретиться.

— Мои услуги стоят дорого, но они того стоят. — Она изучала его, словно Итон оказался под микроскопом. Он почувствовал себя очень некомфортно. — Не волнуйся так, — спокойно произнесла Доминика. — Ты не должен ни о чём волноваться. Ты должен довериться мне и расслабиться. Ведь за этим ты здесь.

Она чуть наклонила голову вправо, её глаза расширились, радужная оболочка превратилась в тонкое кольцо. Она поняла, зачем он пришёл.

— Иди за мной, — скомандовала проститутка и сделала несколько шагов в сторону кабинок для уединения. Несколько дверей справа от барной стойки подсвечивались по краям неоном разных цветов. Она слегка повернула голову к доктору: — Смелее.

Он последовал. Кабинка оказалась похожей на обычный номер одного из отелей на час в старые времена. Большая кровать, красные простыни переливались шёлком в тёмно-жёлтом свете. Чёрные стены создавали эффект бесконечного пространства, а весь потолок над головой был усеян бордовыми светодиодами. Доминика властно обошла доктора, скомандовала закрыть дверь. Раздался щелчок замка. Наверное, всё это было необходимо для антуража, но в целом — абсолютно бессмысленно, ведь в виртуальном пространстве они могли оказаться где угодно, в зависимости от мощности сервера и денежного счёта заведения.

— Включить программу «Желание». Отключить запись. Отключить внешние раздражители на шестьдесят минут, — голос проститутки был уверенным, эти фразы она произносила слишком часто в своей жизни. Освещение в комнате моргнуло. В углу стены, над кроватью, появился обратный отсчёт с шестидесяти минут. — Тебя прислала ко мне Люси.

— Да. Она сказала мне, что вы сможете показать мне… запись.

— Я могу это сделать. Но зачем она тебе?

— Простите, — доктор окончательно смутился, — вы прекрасны, но могу я попросить вас накинуть на себя что-нибудь?

Доминика рассмеялась и изящно подняла правую руку.

— А ты милый, — прошептала она. Её тело обвили несколько нитей золотого цвета, обретая форму роскошного свободного халата. — Так лучше?

Макнамара покраснел и опустил голову.

— Зачем тебе запись, милый? Часики тикают, так что в твоих интересах говорить быстро. И по делу.

— Я его сын.

— Ты сын Леви? — она искренне удивилась.

— Да, мэм.

— Какой джентльмен! — Доминика скрестила руки на груди. — Не каждый назовёт шлюху «мэм». Но это правда ты. Похож… — она чуть сузила фиолетовые глаза, — чертовски похож. Значит, Люси была права. Как она?

— Паршиво. Её держат в Хастоне. Но мы посмотрим, что можно сделать.

— Не из-за тебя ли она туда попала?

— Не я напал на неё, — Итон поправил волосы. — Доминика, вы сами сказали, что часики тикают…

— Да-да. Присаживайся на кровать. Здесь безопасно. Никто не войдёт. Никто не услышит. Запись не ведётся, поверь мне. Никто в «Телевизоре» не посмеет записывать меня без моего ведома. Позови, как закончишь. Захочешь продлить — переведёшь ещё столько же. Я тебя прикрою.

Она растворилась. Стояла возле Итона, мгновение — и её нет. Он сел на мягкую кровать, ещё секунд десять ничего не происходило, только гнетущая тишина висела в комнате для уединений. А потом появился голографический экран. Доктор сразу узнал стену на заднем плане. В кадр вошёл уставший Леви Макнамара, опустился напротив камеры. Как же давно он не видел своего отца… Хоть так, по ту сторону голографического экрана.

— Меня зовут Леви Макнамара. Я руководитель отдела разработки проекта «Неоновый рай» в корпорации «Малкольм Индастриз». Я аналитик, специализирующийся на алгоритмах, построении схем поведения…

Слово в слово его отец повторял слова из подсознания малыша Тайфуна. Потом Леви отвлёкся на своего маленького сына, запись прекратилась и возобновилась снова, но переход был слишком неаккуратным. Леви уже сидел ближе, Итон мог разглядеть каждую морщинку на лице отца.

— О чём я? — Макнамара-старший чуть запыхался после игры в догонялки с сыном. — Вариативность определена, и вирус может выйти наружу только при определённой последовательности действий, связанных с ключами активации. Это сложно, я понимаю, но другого выхода просто нет. Если случится так, что худший сценарий свершится, то нам конец. Хотя нам и так наверняка конец. Но когда город будет восстанавливаться, он должен восстановиться по тому алгоритму, который этих событий не допустит, и тогда есть шанс. Всего несколько ключей активации, не слишком много, чтобы заметить, но достаточно, чтобы запустить процесс. Ключ шифрования, который один за другим будет активировать процессы. Один вирус, который ключи активации распознать не смогут, а если и смогут, то для них это будет всего лишь набор нулей и единиц, — он сделал паузу, протёр глаза. — Один-два бэкапа. Наш шанс. Ваш шанс. Если вы смотрите это послание, значит, уже началось и вы узнали всю правду о нашем городе. И правда эта…

Неожиданно перед Макнамарой появилось красное сообщение:

СРОЧНЫЙ ВЫЗОВ! ДИЛЛИНДЖЕР КОУЛ

Доктора в буквальном смысле вырвали из сети вызовом, который он проигнорировать никак не мог. Итон снял визор, выругался и ответил.

— Где ты, Итон? — голос Коула звучал слишком раздражённо.

— Я дома, Дилли, что стряслось?

— Быстро бери такси и дуй ко мне!

Он отключился.

Итона охватила ярость. Он забыл, когда последний раз кого-то обкладывал таким благим матом, а затем принял ситуацию как данность, ведь выбора у него по факту не было. Он быстро убрал визор с проводами и направился в медицинский центр.

17

— Боже правый, Дилли, что стряслось, нам привезли кого-то? — Макнамара без стука ворвался в кабинет заведующего.

За панорамным окном солнце пряталось за множеством небоскрёбов, окрашивая их в чёрный цвет. Диллинджер Коул сидел за своим столом, потягивая виски из квадратного стакана. Его лицо было спокойным, от прежнего раздражения не осталось и следа.

— Прошу, Итон, — он показал на кресло напротив.

— Чёрт, Дилли, если это просто желание пообщаться или шутка, то очень не вовремя.

— Садись, Итон, — жёстко отрезал Коул. Макнамара сел. — Сколько мы друг друга знаем, Итон? Тридцать пять? Сорок лет?

— Всю жизнь, Дилли.

— Всю жизнь, Итон. Ты верный друг, не раз вступался за меня. Я всегда старался делать то же самое. Всегда. Я даю тебе хорошие бонусы, ты мало в чём себе отказываешь, не так ли?

— Я благодарен тебе за это. Но к чему…

— Зачем, Итон? — перебил Коул. — Зачем?

— Что «зачем»?

— Не прикидывайся идиотом. Ты не идиот и никогда им не был. Неужели ты думал, что я не узнаю о твоём маленьком хобби?

В голове Макнамары резко прозвучало имя. Она всё-таки сдала его. Сицилия.

— То, чем ты занимаешься в свободное время — твоё дело, если нет конфликта интересов, — продолжил Коул. — Но если конфликт возникает… Приходится выбирать, мой дорогой друг.

Макнамара молчал. Диллинджер встал, обошёл стол и сел на край.

— Ты что-то знаешь, Итон. Это даже не моё предположение.

— Послушай, Дилли, — Макнамара сильно нервничал, вспотел, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, — да, я оперировал на стороне. Я помогал тем, кому мы отказали. Прости меня за это, но ты меня знаешь.

— Да-да, твоё необъятное чувство справедливости. Но я не об этом. К тебе приходили, не так ли? В твою маленькую клинику в Локхарде. Высокий парень… С кучей имплантов… Припоминаешь?

Она сдала и это. Но зачем? Если Сицилия с ними заодно, зачем она заложила Итона? Матанза предложил ей деньги? Статус? Запугал? Мысли вихрем носились в голове. Тонкая струйка пота скатилась по щеке доктора и упала на воротник рубашки. Он почувствовал лёгкое головокружение и как защемило в левом боку. Сделав, как ему казалось, хорошее нескольким людям, он оказался в водовороте событий, которых предпочёл бы избежать. Предательски появилась мысль: ну чего не хватало?! Престижная работа, хорошая жизнь. Гарантия безбедного существования. Делай что должен. Но ведь почему-то он решился? Чем-то его зацепила тогда история Стюарта Хэйла и его супруги Робби. Несправедливость? И теперь он сидит, сделав хорошее, как ему казалось, и осознаёт, что его жизнь может измениться раз и навсегда. Он может отнекиваться сколько угодно и потерять работу. Банки быстро обнулят счета, они окажутся на улице. Он может присоединиться к тем, кого так упорно не замечает «Малкольм Индастриз», построить новый мир, брать небольшую сумму денег за своё врачевание. Но что, если ничего не получится? Тогда он разместится по соседству с Люси Зубочисткой в Хастоне? А что его отец? Что он пытался сказать? Какое сейчас имеет значение призрак давно ушедшего прошлого? А что вообще даст этот чёртов бунт, если он вообще будет? Сейчас у него есть стабильность и гарантия этой стабильности. Зачем ему эти бунтари-бездельники? Он врач. Он сам сделал своё имя. Он потомок великого учёного. И оправдал его фамилию. А сейчас он может спустить всё своё наследие в унитаз. Зачем? Делай что должен.