— Ничего страшного, Ирена, — Радка наконец извернулась и сама прижала сына к кровати. — И зови меня как прежде. Для нас ничего не изменилось.
— Но… — начала Ирена, только договорить не успела — Фабусь магией швырнул в неё подушкой с такой силой, что ей пришлось замолчать и начать отбиваться.
Через полчаса они все трое хохотали так, что не сразу услышали стук в дверь. Это принесли завтрак. Для Фабиуша с его няней завтрак был накрыт в их покоях, и Раде пришлось позволить им уйти.
Впрочем, ей ничего не должно было помешать встретиться с ними после обеда. После завтрака у мальчика должны были быть занятия, о чем напомнила Ирена, но после обеда он был волен заниматься чем угодно.
А до этого времени Радослава была предоставлена сама себе. Она ожидала, что вчерашние надсмотрщики у дверей будут следить за тем, куда она пойдет, но у дверей оказался только юный кудрявый гвардеец, да и тот перепуганный и дрожащий как лист.
— А где этот, безымянный? — вместо приветствия поинтересовалась Радослава.
Вместо ответа безусый воин рухнул на пол и на коленях подполз к ней и уткнулся в ноги.
— Будем считать, что ты не знаешь, — Рада была озадачена такой реакцией. Нет, дурочкой она не была и догадывалась, куда мог пропасть серый шпион. Уже когда Берхт дал понять, что слышал их разговор, она подумывала, не попросить ли не трогать этих дуралеев. Но так и не собралась. Сейчас она пыталась отыскать в глубине себя чувство вины или хотя бы жалость, но тщетно. Она ощущала только досаду.
— Проводи меня к королю, Ринкольф, — попросила она, с трудом вспомнив имя мальчишки. — И встань прямо, ты же королевский гвардеец, яблоня тебе свидетель!
— Я готовился к другому, — похоже, насмешка в голосе Рады заставила Ринкольфа подсобрать мужества. — Не только вы, госпожа, забыли, из какого вы рода. Мы тоже жили совсем другим. И война… Я единственный сын своих родителей.
Радка похлопала его по плечу, пусть ей и пришлось приподняться на цыпочки. Пожалуй, на коленях он был поудобнее, теперь ей приходилось поднимать голову, чтобы посмотреть ему в лицо. А ведь она сама была совсем не низкой.
— Держи язык за зубами и не мешайся под ногами, и война… обойдет тебя, если не придет сама в наш дом. И не кривись, мальчик. Если другие воины короля похожи на тебя, то мы мало что можем противопоставить цветочным и их драконам.
Ринкольф прислушался лишь к первой части совета и молча двинулся по коридору, делая такие большие шаги, что Радка едва поспевала за ним. Они прошли столько поворотов, что, казалось, должны были пройти по узкому дворцу не меньше пяти кругов, а Ринкольф никак не останавливался, хоть и тяжело дышал. Словно страх гнал его вперед.
Радослава снова не удержалась.
— А на пегасе ты катался, Ринкольф? — спросила она и остановилась, разглядывая старый гобелен. Своих предков, играющих со временем, она легко определяла по светлым, словно выбеленным волосам. Вот и тут король плел какое-то заклинание. А был это Ламберт или другой — кто его знает.
— Нет, — буркнул проводник. — Они ужасно злобные и запросто могут откусить руку. Я ездил только на драконах.
И он снова замолчал, всем своим трагичным видом показывая, как опечален новыми порядками, по которым драконы остались лишь у тех, кто успел на них улететь встречать короля.
Наконец, он остановился, и Радослава с облегчением выдохнула. С гвардейцем было ужасно скучно, и не сцепиться языками как с Мейнгримом, все подначки пугали мальчишку до немоты.
— Король Ламберт в зале слухов, — Ринкольф почтительно склонился. — Дождаться вас, госпожа?
Видя такое мучение на лице бедолаги, Радка очень хотела его отпустить, но не могла — найти обратную дорогу самостоятельно ей не помогла бы сейчас даже магия.
— Да, подожди, — попросила она и толкнула дверь.
Зал слухов оказался довольно странным местом. В центре на возвышении стоял трон, на котором восседал король. Кажется, он читал что-то, а паривший рядом на пуфике незнакомый магик шептал что-то на ухо. Что именно, слышно не было, хоть Рада и постаралась прислушаться. Кругом на таких же пуфах сидели другие просители. Кто-то дремал сидя, другие судорожно дописывали что-то в свитки. Были и несколько человек, лицо и верхняя часть тела с опознавательными лентами были скрыты словно тучей или облаком — эти явно хотели остаться неузнанными соседями.
Но вот Ламберт отложил свиток и кивнул. Пуф с его гостем соскользнул ниже и повез магика к выходу. А на его место уже направлялся новый.
Радка оглядела зал и скривилась. Чтобы поговорить с королем, ей придется дожидаться вечера. Под коленки мягко ударил пуф, и она смирилась. Плюхнулась на него, готовясь к долгому ожиданию. Однако дружелюбная мебель мигом отрастила спинку и подлокотники и ринулась вперед, встревая между королем и его просителем.
Ламберт оживился.
— Радослава. Как тебе спалось на новом месте?
— Прекрасно, — Радка растерялась. Она собиралась сразу спросить про безымянного, возмутиться задержками с поисками Янки, узнать про своего мужа… Но весь этот зал, эти люди — она просто не могла говорить о своем, пусть даже её никто больше и не услышит.
— А почему я без очереди?
— Ты принцесса, моя дорогая, — король поднялся на ноги и пошел к выходу из зала. Креслице с Радой потянулось за ней. — Тебе вовсе не обязательно появляться в зале слухов, чтобы поговорить со мной. Сюда приходят те, кому нечем заинтересовать меня. Но они пытаются. Они граждане моего королевства, и я слушаю их. А если бы…
— Ты убил его? — перебила Радка короля, сообразив, что он может говорить долго.
Светло-голубые глаза пристально смотрели в такие же. Гляделки с черноглазыми — непростое испытание? Да, только если не пробовал переглядеть такие вот рыбьи глаза!
— Всё зависит от того, кого ты имеешь ввиду, дорогая, — невозмутимо ответил король, так и не отводя взгляда. — Знаешь, в ту войну я никого старался не убивать. Даже короля цветочных, хотя видит яблоня, его стоило убить первым! Я только немного поиграл с временем. И только. Но сейчас я стану более безжалостным к врагам семьи. Никаких вторых шансов.
— Я про безымянного, — уточнила Радка. — Ты сам приставил его ко мне и сам убил. Где логика?
— Он угрожал тебе, — король пожал плечами. — Не стоит принцессе заводить врагов… вот так сразу. К тому же среди безымянных. Их и без того развелось слишком много, пока я вынуждено отсутствовал. Так что, если ты планировала остерегаться каждого шороха, трусливо прислушиваться с шагам за дверью и бояться за себя и сына, прости, что разочаровал тебя.
— Не так уж я и разочарована, — буркнула Рада и поспешила перевести тему. — Что там с поиском Розы? Ведь мы можем найти Янку только вместе с ней, я правильно понимаю?
— Роза, Роза, — пробормотал король, окончательно теряя интерес к разговору. Радка заметила, что они снова по кругу поднялись выше и оказались у другого зала. Этот зал охранялся гвардейцами, а дверь так фонила магией, что впечатлила даже довольно нечувствительную к этому Раду. — Мы найдем её, обязательно.
Король остановился у дверей и посмотрел на Раду так, что она тотчас поняла — в этом зале её не ждут.
— Я пойду к Фабусю, — наконец произнесла Рада и прямо почувствовала, как её окатило облегчением короля.
— Иди, конечно. А мы со всем разберемся сами. Отдыхай, занимайся сыном. Ты вернула стране короля, теперь можешь пожинать плоды.
Радка медленно пошла обратно, недоумевая, почему это у неё стойкое ощущение, что пожинаемые ею плоды будут не слаще яблок из колодца. Всё ведь хорошо, разве нет?
Она спускалась по кругу до тех пор, пока не дошла до входа в предыдущий зал. У входа всё также стоял Ринкольф.
Любопытства ради Радка снова заглянула внутрь. Пуфы всё также лежали вокруг трона, и люди продолжали сидеть. Ждать. Да, магик времени ценил время. Но только свое.
И Рада побрела обратно в свои покои, уже ничуточки не опасаясь заблудиться. Ринкольф шел рядом, но чуть позади, стараясь не мозолить глаза.
