Открытое (ЛП) - Мессенджер Шеннон

Легкие требовали воздуха, мозг звал на помощь, а остальная его часть просто выкрикивала единственное слово… единственную мысль, оставшуюся в его взрывающейся голове.

Мольба была огнем и льдом на его языке, обжигающе горячей и холодной, когда он приказал своим чувствам сделать единственное, что могло спасти его.

— ОНЕМЕТЬ!

И это сработало.

Рев затих.

Эмоции исчезли.

Тошнота и головная боль отступили.

И его изголодавшиеся легкие втянули дрожащий, благодарный вздох.

Потом еще один.

И еще один.

Его пульс следовал тому же ровному ритму, зрение обострилось, и он оглядел комнату, понимая, что теперь его окружают люди…

…пустые взгляды.

Софи.

Фитц.

Элвин.

Даже Ро и Сандор.

Они просто стояли, разинув рты и не мигая.

И он понял.

Он не оцепенел.

Все остальные онемели.

— ГЛАВА ТРЕТЬЯ — СОФИ

Софи и раньше пичкали наркотиками.

Потерянные дни дрейфовали в туманной дымке.

Но она никогда не испытывала ничего подобного.

Не было слов, чтобы описать это.

Никаких метафор и сравнений.

Все было просто…

Пусто.

Она слышала, как стучит в ушах ее пульс, видела, как поднимается и опускается ее грудь с каждым вдохом.

Но она ничего не чувствовала.

Она также не могла уловить и следа паники, которую, как твердил ей мозг, она должна была испытывать.

Она была пуста.

Она была никем.

Жизнь превратилась в воспоминание.

Все, что осталось — это существование.

Она поняла, что ее руки двигаются, и посмотрела вниз, наблюдая, как пара рук толкает запястья. Резкий толчок должен был испугать ее, но она и этого не почувствовала. Она также не могла сказать, когда потеряла равновесие. Единственным ключом к разгадке была земля, несущаяся к ней… и какая-то крошечная часть ее хотела закричать. Но у нее не было сил.

Она даже не могла приготовиться к катастрофе.

Но руки, державшие ее за запястья, подняли ее и удержали, когда знакомый голос эхом отозвался в ее ушах.

— Софи.

— Софи!

— Софи!

Она не знала, что ответить.

Даже когда призывы превращались в мольбы.

Потом команды.

— ПРОСНИСЬ!

— РАССЛАБЬСЯ!

— ОТМЕНИТЬ!

Ничего не произошло.

— Пожалуйста, — умолял голос. — Пожалуйста, перестань быть онемевшей.

По-прежнему никаких изменений.

Время замедлилось, и Софи попыталась сосчитать свои вдохи. Но после трех или четырех она все время сбивалась.

Она только начала все сначала, когда голос заговорил, звуча резче… темнее… он сказал ей:

— Почувствуй!

Потом ее словно бросили в бассейн с горячей и холодной водой.

Слишком много ощущений.

Слишком много эмоций.

Все бурлило, кружилось и вертелось, заставляя ее голову кружиться, сердце бешено колотиться, а колени снова подкашиваться.

Руки, держащие ее за запястья, снова пришли ей на помощь, когда вокруг нее раздались глухие удары и грохот. Она пыталась следить за звуками, но ее мозг и глаза не были готовы сосредоточиться.

Ей нужно было начать с малого.

Она сконцентрировалась на этой маленькой точке соприкосновения… нежном давлении пальцев на кожу, разделяющих их силу, в то время как собственная подводила ее.

Она знала эти руки.

И она знала голос, которому они принадлежали.

— Киф? — прошептала она, когда ее зрение постепенно обострилось.

Она проследила взглядом линию его рук вверх по плечам, к бледному, испуганному лицу, и он кивнул и разрыдался… и, увидев, как его необузданные эмоции вскрыли что-то глубоко внутри Софи, затопив ее более мягким, нежным потоком, который заставил ее снова почувствовать себя самой собой.

Рыдание поползло вверх по ее горлу, и она не пыталась проглотить его.

Она никогда больше не будет пытаться похоронить свои эмоции.

Они были слишком драгоценны.

— Киф, — повторила она, пытаясь схватить его за руку, когда он попытался отступить. — Что случилось?

Он снова покачал головой, высвобождаясь из ее хватки.

— Что бы это ни было, это не твоя вина, — пообещала она, когда он опустился на койку и натянул одеяло на голову.

— Да, это был он, — произнес новый голос, голос, который Софи слышала не так уж часто. А когда она это делала, это обычно означало проблемы.

Она повернулась на звук и увидела Члена Совета Алину, стоявшую в дверном проеме в нелепо причудливом фиолетовом платье и, щурясь, смотревшую на комок Кифа, спрятавшийся под одеялом.

Софи больше интересовала розовая фигурка в оборках рядом с ней.

— Ты сказала Совету, что Киф проснулся? — спросила она Оралье, не скрывая раздражения.

Она не очень-то доверяла Оралье, но подумала, что после речи Оралье «Мы должны начать работать вместе», по крайней мере, будет безопасно объяснить, почему она должна спешить обратно в Лечебный Центр.

Очевидно, нет.

— Конечно, она сказала нам, — сказала Алина, поправляя свою хризалитовую диадему. — Я понимаю, что тебе трудно понять эту концепцию, но мы — ваши лидеры. Мы ожидаем, что будем в курсе всех важных событий. И хорошо, что Оралье связалась со мной, потому что это еще большая катастрофа, чем я боялась.

Оралье вздохнула.

— Не надо так драматизировать, Алина.

— О, неужели? — Алина указала на что-то позади Софи. — Тогда почему я вижу четыре бесчувственных тела на полу?

— Тела? — повторила Софи, поворачиваясь и задыхаясь. — Фитц!

Он был сплетением рук и ног.

Как и Элвин.

И Ро.

И Сандор… хотя он лежал на животе, как будто прыгнул, чтобы добраться до нее, и вместо этого оказался лицом вниз.

— Мы не без сознания, — пробормотал Элвин слабым голосом, и его очки съехали набок, когда он осторожно сел. — Мы просто движемся немного медленно… вот и все. Кроме того, этот пол определенно не такой мягкий, как я хотел.

— Нет, это не так, — согласился Фитц, морщась, когда поднялся на колени. Он потянулся, чтобы потереть левое плечо, но Софи не заметила никаких других повреждений.

Сандор, казалось, тоже был в порядке, он выглядел скорее ошеломленным, чем обиженным, когда неуверенно поднялся на ноги.

Софи хотелось пнуть себя за то, что она забыла о них, наблюдая, как Элвин протягивает Фитцу пузырек с чем-то, что, вероятно, было болеутоляющим, и она почувствовала себя еще хуже, когда поняла, что Киф спас ее от падения, но не смог помочь никому другому.

— Обычно я бы дала тебе несколько «хороших очков» за то, что ты позаботился о своей хорошенькой блондиночке и оставил капитана Идеальные Штанишках на произвол судьбы, — сказала Ро Кифу, вставая и потягиваясь. — Но в следующий раз, как насчет небольшой помощи человеку, который знает сотни различных способов убить тебя?

Комок Кифа под одеялом не ответил.

— Разве здесь не должен быть еще один телохранитель? — спросила Алина. — Женщина, приставленная к Фитцу?

— Гризель прочесывает периметр, — сказал ей Сандор.

У Софи были вопросы поважнее.

— Кто-нибудь знает, что случилось?

— Нет. Но я предполагаю, что именно поэтому Дражайшая Мамочка дала своему маленькому наследнику эту странную способность, которая начинается с «п», — пробормотала Ро. — Еще раз, в чем дело? Полистар?

— То, что я видела, не имеет ничего общего с тем, чтобы быть Полиглотом, — возразила советник Алина. — Полиглоты просто обладают способностью к языку и интонации. Они не могут влиять на эмоции.

— Значит ли это, что Киф — Заклинатель? — спросил Фитц, и Софи скривила рот.

Она мало что знала об этой способности… только то, что Член Совета Алина была одной из них, и что Заклинатели могли использовать свой голос, чтобы влиять на чувства людей.

Но мысль о том, что Киф может сделать что-то подобное, звучала очень странно… сложно.

Алина покачала головой.

— Заклинатель — это внушение, убеждение. Посеять мысли в чьем-то сознании, чтобы направить их к желаемому ответу, предпочтительно даже не осознавая, что вы делаете. Это не то, что здесь произошло.