Вальдира (сборник) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов"

Поджав ноги под себя, девушка сидела на моей кровати и, задумчиво глядя на меня, помешивала ложечкой в моем любимом стакане.

– Утро, – буркнул я, сползая на пол и шаря ступнями по полу в поисках куда-то запропастившихся тапочек.

– Угу, – в тон мне отозвалась Кира и, осторожно отхлебнув из стакана, с удовольствием заключила: – Сладко. А тапочки у кровати.

Она и тапочки мои приватизировала… это если забыть о стакане и кровати…

– Как дела? – поинтересовалась захватчица моего иму-щества.

– Да нормально, – пожал я плечами. – Хотя это я должен спросить, как у тебя дела.

– Тоже нормально, – со вздохом призналась Кира и, увидев скепсис на моем лице, добавила: – Нет, правда нормально. Даже удивительно. Я думала, что куда хуже придется. Только левое плечо почему-то болит немного. Чай будешь? Горячий. И я есть хочу. Ты же меня покормишь?

Непосредственность просто невероятная. Впрочем, как и наглость.

Поглядев на невинно хлопающую глазами Киру, я неопределенно хмыкнул и прошлепал в коридор, откуда буркнул:

– Сейчас приготовлю. Яичницу будешь?

– Буду, – обрадованно донеслось из комнаты. – Три яйца и желтки, чтобы целыми были, пожалуйста. И еще можно немного сверху сырной крошкой присыпать, и выпью стакан томатного сока, только натурального, конечно! А! И еще…

Ошалело слушая перечисление желаемого меню, я не глядел под ноги и – как результат – зацепился ногой за угол половичка и с грохотом рухнул на пол, по пути зацепив с собой вешалку, радостно приземлившуюся на меня.

– Рос? Ты в порядке?

– Ага, – прохрипел я, выбираясь из-под груды одежды. – В порядке. Так чего еще, ты говоришь, хотела? После натурального томатного сока.

– И еще пару тостов, только не слишком прожаренных. Я такая голодная!

– Ясно, – преувеличенно заботливым голосом произнес я, – Значит три яйца с целыми желтками и сырной крошкой, стакан натурального томатного сока и два умеренно прожаренных тоста? Я все правильно запомнил? Ничего не пропустил?

– М-м-м… не-е-т, кажется, – задумчиво протянула невидимая мне Кира. – У тебя такая хорошая память, Рос!

– Ы-ы-ы! – придушенно выдавил я, баюкая ушибленный при падении локоть. Тот самый, что пострадал вчера при падении на асфальт с бессознательной тушкой Киры на руках. Черт… без сознания она мне нравится куда больше…

Набрав в легкие побольше воздуха, я уже собрался было высказать все, что думаю и о яичнице, и о томатном соке, когда за моей спиной раздался пронзительный дверной звонок. Подпрыгнув от неожиданности, я приземлился на валяющуюся на полу вешалку. Жалобно хрустнув на прощание, вешалка переломилась пополам, а я с шипением принялся скакать на одной ноге, уподобившись сошедшему с ума козленку и баюкая ушибленную ступню в ладонях.

Допрыгав до двери, распахнул ее и поперхнулся, увидев перед собой до дикости пестрый домашний халат и радостно улыбающееся лицо соседки. Варвара Павловна собственной персоной.

– Утречко доброе, Ростиславушка!

– Ага, – просипел я, судорожно пытаясь вдохнуть. – И вам, ага… То есть – и вам доброе утро, Варвара Павловна!

Господи… зачем я вылез из кокона?! Зачем покинул уютную Вальдиру?! За что мне все это?!

В голове прозвучал заботливый голос мамы, всегда старающейся оберегать меня от всевозможных переживаний: «Ростик, это слишком для твоей нервной системы! Ты у меня мальчик впечатлительный…»

– А я вам пирожков принесла, – еще шире улыбнулась Варвара Павловна, протягивая мне накрытую полотенцем тарелку, и я понял, что сплю и вижу кошмарный сон. – С малиновым вареньем. Вкусные!

Ощущая боль в локте и ступне, с головой наполненной злобными мыслями о затребованном Кирой королевском завтраке, не выспавшийся и недавно переживший кучу событий как в реале, так и в Вальдире, я стоял перед соседкой, заставившей меня изрядно потрепать нервы, и на язык так и просилось: «Да шли бы вы со своими пирожками, Варвара Павловна…» Но заглянув в глаза пошедшей на мировую женщины я осторожно принял тарелку и скомканно пробормотал:

– Большое спасибо, Варвара Павловна, не стоило себя утруждать… спасибо…

Повисла неловкая пауза, которую немедленно требовалось заполнить какими-нибудь умными словами, сказать что-то подходящее случаю, но в голове у меня плавал сонный туман, внутри которого вертелась яичница с тремя целыми желтками. Да и не был я никогда силен в умных словах – во всяком случае, в реальном мире.

Спасла меня Кира. На плечо легла уверенная рука и меня твердо потеснили в сторону.

– Доброе утро, Варвара Павловна. – Широченной и искренней улыбке Киры мог позавидовать любой. Полное впечатление, что встретились две лучшие подруги, знающие друг друга давным-давно.

– Что же вы в дверях стоите? Вы проходите. Я как раз чай заварила свежий. Ой… пирожки? Большущее спасибо! А с чем?

– С вареньем малиновым, – едва вымолвила оторопевшая от такого натиска соседка, покорно увлекаемая в коридор.

– С малиновым? Мои любимые! – проворковала девушка, уверенно направляя грозу нашего дома ко мне на кухню.

Сухо щелкнул замок закрывшейся двери, и я остался стоять на собственном пороге и, уподобившись барану, выпученными глазами пялился в спины удаляющихся женщин, машинально прижимая к груди тарелку с пирожками.

«Вот он оскал политика, – шепотом пронеслось у меня в голове. – Елки… она уже и гостей ко мне в дом приглашает…»

– Рос, ты чего в дверях стоишь? – с недоумением окликнула меня Кира. – И пирожки неси. Вы просто волшебница, Варвара Павловна! Мы как раз завтракать собирались, и тут такой царский подарок.

– Да что уж там, – отмахнулась польщенная Варвара Павловна, утверждаясь на табурете. – Вы люди молодые, готовить вам некогда.

Неверными шагами я добрел до кухни и осторожно опустил тарелку на стол. На втором и последнем табурете уселась Кира, я остался стоять на ногах. Впрочем, без дела мне прохлаждаться не дали. Кира с намеком кивнула на чайник, перевела взор на посудный шкафчик. Испустив обреченный вздох, я полез за чашками.

Бардак… какой бардак… хорошо хоть сахар в доме есть и окаменевшие печенья. Правда, печенья настолько тверды, что их и молодой не осилит, но тут уж поделать нечего.

Пока я сервировал стол всем необходимым для чаепития, Кира оживленно болтала с соседкой, и я лишь ошеломленно разевал рот, видя, как Варвара Павловна прямо на глазах оживает и молодеет. Куда только делась ее недавняя скованность. Вскоре она пришла в себя настолько, что, отхлебнув чаю и без малейших затруднений схрупав половину окаменевшего печенья, перешла к своему любимому делу – с любопытством собирать личные сведения любого характера.

– Кирочка, и давно ли вы с Ростей знакомы-то? А то вчерась первый раз тебя и увидала, красавица.

«Кирочка и Ростя?! О-о-о…» – озлобленно вытряхивая печенья в тарелку, я лишь закатил глаза под лоб и тут же зашелся в сдавленном кашле, едва услышал ответ Киры:

– С Росом? В Яслях познакомились, – небрежно отмахнулась девушка.

– Вот оно как! – пораженно воскликнула старушка божий одуванчик, радостно блеснув очами и не обращая ни малейшего внимания на заходящегося от кашля меня. – С самых яслей. Вот как… с самого детского садика друг дружку знаете. Друзья детства. А ведь Ростик не в нашем городе вырос-то. Неужто любовь такая сильная, что ты разлуки не выдержала и вслед за ним примчалась…

– Варвара Павловна, она не про детские ясли говорит, – выдавил я, утирая выступившие слезы. – Э-э-э… это ночной клуб такой, ага. Популярный очень. Там и познакомились.

– Точно, – подхватила Кира. – А познакомились недавно.

– На дискотеке значит? – для уверенности переспросила Варвара Павловна. – Понятно-понятно. И давно ли?

– Ну-у… – девушка задумчиво возвела очи к потолку, спешно придумывая день нашего воображаемого знакомства. – Не так уж и давно.

– Варвара Павловна, – решительно вмешался я в разговор, поняв, что это дело затянется надолго. – Вы уж простите, но я вас оставлю. Пойду прилягу, а то ночью не спал совсем. Вы уж поймите правильно.