Преддипломная практика (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна

Елли рассказала о грибах и пчелах. Мужчины даже сразу догадались, что оно такое, в отличие от девушки, но так и не смогли придумать, зачем туда добавлять еще и наловленный в магические ловушки зеленый туман. Поэтому следующего несчастного, которому не повезло оказаться вблизи от окна, отправили искать Оршара, который вроде о чем-то договаривался с Хэнэ, но где они это делали, Роан не знал.

Вместо Оршара сначала прибежали трое запыхавшихся дознавателей, расспросили Олава, не рискнув трогать заплаканную девчонку, и куда-то умчались, сообщив, что спасательную операцию придется отложить, а то мало ли что из портала полезет. И пообещав не подпускать туда ни медведей, ни лошадей, ни даже белок на всякий случай.

Потом, вместо Оршара, появился гонец со срочным письмом. Олав его осмотрел, открыл и стал читать, почему-то все больше веселея.

—           Ты смотри, — сказал ворчливо. — Действительно написал про толпу оборотней, которые наверняка сошли с ума и скоро полезут из портала. Только утверждает, что раскаялся, но сам не пришел, чтобы повиниться, потому что нашего ворона боится и его страшнющих учеников.

Все присутствующие посмотрели на «страшнющую ученицу» и переглянулись. Ученица была вполне себе симпатичная, даже в заплаканном виде.

После гонца явился второй маг крепости с успокоительным, которым наконец напоили пичугу, уверив ее, что это не яд, что ее, похоже, даже немного расстроило.

Потом опять появился дознаватель, один из убежавшей троицы, и принес с собой амулет, способный опознать ложь. После чего Елли пришлось повторять рассказ, что ее уже не сильно волновало — успокоительное оказалось сильным и явно рассчитанным на здоровенных мужиков, а не на мелких хрупких девчонок. Рассказ Елли получился длинным, подробным и полным жутковато-спокойных обещаний лично поймать учителя, его приятеля и укоротить их на головы отцовским мечом. И закончился этот рассказ просьбой дать ей бумагу и пишущую палочку, потому что меч хранится в семейной сокровищнице, и достать его оттуда может только папа.

—           Странно, — сказал Роан, которого повторение истории успело утомить. — А почему этот папа не беспокоится, что его дочь пропала? Если бы мои дети пропали, об этом бы уже все королевство знало, честное слово. А тут тишина, ни единой жалобы или просьбы поискать от оборотней.

—           А мы не пропадали, — мрачно сказала Елли. — Мы учимся во Второй Северной Школе Магии и Искусств. А сейчас мы на практике.

—           Так... — задумчиво протянул дознаватель. — Наш ворон учитель?

—           Ага, — легко признала Елли. — Раньше он в какой-то другой школе учил, она была похуже нашей. А потом смог перевестись к нам. Два года назад.

—           Спорим, я знаю в какой школе он раньше преподавал? — мрачно сказа Роан.

—           У вас там, похоже, что не учитель, то уникум, — поддержал его Олав, которому дочка успела написать в письме о мерзком аспиранте, бывшем учителе хорошего Роана.

—           Да, обыкновенные. Просто, видимо, уникумы стараются оттуда сбежать, — сказал бывший ученик и тяжело вздохнул.

—           Практиканты, — проворчал маг крепости.

Оршар же появился тогда, когда Елли из-за действия успокоительного начала дремать, дознаватель почти дописал письмо начальству, а Роан с Олавом и магами обсудить недостатки некоторых учителей, попадавшихся им на жизненном пути. И узнав, зачем его оторвали от интереснейшего разговора с кикх-хэй, пчелов всплеснул руками и без каких-либо сомнений заявил, что кто-то, похоже, решил приручить Границу. А следовательно, заполучить и всю накопленную ею энергию. Ну и всяких сонных змей, и прочую странную живность, в качестве дополнения к подарку.

—           Так, — мрачно сказал Олав, а дознаватель достал следующий лист бумаги, сразу поняв, что еще не все написал начальству. — Как он собирается ее приручать?

—           Так с помощью личинок, — догадался Роан.

—           Да, — подтвердил Оршар.

—           Все рано не понимаю, — упрямо сказал Олав. — А ваших личинок он как приручать будет?

—           Не знаю, — честно ответил пчелов.

—           И тумана он зачем-то наловил, — вспомнил один из магов крепости. — Изменяющего. Вдруг он научился как-то этими изменениями управлять?

—           Хм, — только и смог сказать Олав, а пчелов напомнил:

—           Туман на нас не влияет, мы потому хотели там жить. Разве что... разве что может ускорить развитие и взросление.

—           Ага, — азартно сказал Роан и посмотрел на задремавшую Елли. — И тут возникает вопрос: а вашим детям столь же легко задурить головы, при желании, как нашим, или нет?

Оршар задумчиво пожужжал, а потом совершенно по-человечески пожал плечами и признался, что понятия не имеет. Потому что никто и никогда не пробовал.

С другой стороны, если хороший человек, который помог, скажет, что так и надо, что кто-то плохой ему угрожает, а они не будут знать других людей, то, вероятно, ему поверят и помогут. И память предков здесь не подскажет ничего, обычно пчеловы сотрудничали с людьми, которые не желали зла ни им, ни другим людям.

—           В общем, еще проще, чем нашим, — сделал вывод Роан.

А дознаватель застрочил следующее письмо, пробормотав, что в первую очередь придется искать грибную поляну с личинками, иначе никак.

О найденных в лесу светляках Фламма умудрилась позабыть.

Сначала, ей пришлось выслушивать персональную лекцию от Роана и долго обещать, что больше никогда так глупо не поступит, и доказывать, что все поняла. Потом, писать отчеты, радуясь, что хотя бы Малак помог и объяснил. Потом, разбираться с практическими заданиями, которых, как ей казалось, учителя надавали слишком много, и разумно писать для самой себя план, чтобы в процессе не запутаться.

А потом, в крепость еще и пророчица в лохмотьях прибрела. К ней сразу выстроилась очередь из селянок, а потом, присоединились некоторые практикантки, просто из любопытства. Пророчица, пророчила несколько странно, раскидывала на платке разноцветные камешки, долго их рассматривала и лишь потом начинала говорить. И Фламме она сказала, что ищет она не то, что ей нужно. И если вовремя не остановится, навлечет на себя кучу несчастий.

Об этом пророчестве Фламма думала до самого вечера.

Так и получилось, что о светляках она вспомнила только утром следующего дня. Да и то, если бы не кот, пытавшийся открыть лапой шкаф, могла и не вспомнить.

—           Ой, светлячки! — заполошно воскликнула девушка, сообразив, зачем коту это нужно, огляделась, убеждаясь, что в комнате кроме Рыжего посторонних нет и отпихнув кота ногой в сторону, открыла дверцу.

Светляки были там, где она их и положила. Все так же светились. Некоторые ползали внутри колючих шаров, тихо при этом шебарша.

Фламма немного понаблюдала, посмотрела на кота и задумчиво спросила:

—           Как думаешь, они голодные?

Кот в ответ мяукнул, но что он имел в виду, Фламма не поняла.

—           Наверное голодные, — решила она, понаблюдав за светляками еще немного. — Интересно, что они едят?

Кот ответа на этот вопрос либо не знал, либо решил не отвечать, поэтому загадочно промолчал. Фламма вздохнула, закрыла шкаф и отправилась искать ответ за пределами комнаты.

В крепости происходило что-то странное. Бегали туда-сюда какие-то незнакомые, ни разу не встреченные до сих пор люди. Было излишне много погранцов, к которым Фламма попросту побоялась подходить, такой собранный и суровый у них был вид. Зато почти сразу нашлась Ольда.

Фламма к ней подкралась, немного понаблюдала, подумала и решила, что она вполне подходящий человек для задавания вопросов — выросла ведь в этой крепости, рядом с лесом, где нашлись светляки.

—           Ольда, — голосом неупокоенного привидения позвала Фламма, бедная блондинка даже подпрыгнула. — Ольда, ты не знаешь, что едят светлячки?

Дочь погранца медленно обернулась и одарила Фламму таким взглядом, что она даже отступила на шаг.