Терновая ведьма. Исгерд - Спащенко Евгения

«Распоясалась на воле, — решил болотник. — Но это недолго исправить…»

— Скажи спасибо, что вообще разыскали тебе невесту, — огрызнулась злая на весь свет принцесса. — И изволь ждать столько, сколько потребуется…

«Потом возблагодаришь за отсрочку…» — довершила она мысленно, чтоб не пугать до срока. Чего доброго, сбежит, мерзавец.

Еще один затейливый узелок — и прическа невесты была готова. Воткнув последнюю шпильку, Изольда отошла, чтобы полюбоваться своим творением и заодно придумать новый способ, как оттянуть церемонию. Условились, что проведет ее Северный ветер. Для утопленницы он был кем-то вроде короля и, по людской традиции, обладал правом венчать молодых.

С другой стороны, свадьбы у ветров на веку Хёльмвинда не случались, так что он понятия не имел, как совершать обряд. А осерчавшая терновая колдунья нынче скупилась на советы.

— В приморских землях монарх или жрец обычно говорит о своей власти, а затем спрашивает согласия у вступающих в брак, — внезапно пришел на выручку королевич.

Дразнить принцессу он не помышлял, но та ощетинилась, словно кошка на лютых псов:

— Небывалая любезность… Если бы не стальные кандалы, что, по слухам, надевают на запястья девушкам в ваших краях — отказа они не предполагают… Или я ошибаюсь?

— Это лишь символ верности, — предпринял осторожную попытку защитить заветы предков Лютинг. — Отжившая свое традиция, которую чтут только некоторые вельможи и короли, да и те напоказ. После свадьбы стальной браслет снимают.

— Чтобы заменить его кольцом поменьше, украшающим палец. — Колкая синева во взгляде отражала больше, чем сумела бы выразить Изольда словами.

— Кстати, об этом, чудесная идея! — вклинился болотный король, с самого начала кидавший вожделенные взгляды на свой перстень. — Давно жажду вернуть пропажу.

Скатившись с соломы, он бочком подобрался к девушке и самонадеянно распластал пятерню.

— Человеческой колдунье от него мало проку, а мне — польза и отрада.

В сомнениях принцесса спрятала руку с кольцом за спину. Вверять волшебную вещицу Давену Сверру не хотелось, хотя перстень словно бы требовал оставить его в болоте. Надетый поверх терновых узоров, он тяжелел, грозился соскользнуть или, наоборот, туго сжимал онемевший перст…

«Но ведь можно даровать его новому владельцу!» — осенило Изольду. И, оглянувшись на Лотарэ, она объявила:

— Я откажусь от кольца при условии, что оно достанется ветрессе как свадебный подарок. А ты получишь…

Пришлось обшарить покои утопленниц, захламленные сомнительными украшениями, осколками глиняной посуды и прочей дребеденью, которая за долгие годы скопилась на дне болота. Наконец взор наткнулся на стальной кусок кольчуги, проржавевшей до рыжины.

— Вот это!

Безыскусное плохонькое колечко, годное лишь на то, чтобы защищать носителя от колющих ударов, послушно отделилось от лат. Сузив его одним нажимом, Изольда сунула побрякушку под нос жениху и царственно вскинула подбородок.

— Согласен?

Взбешенный ее дерзостью, болотный король скрежетнул зубами, но противиться не стал — слишком слаб был для этого. Вот избавится от оков тщедушного человеческого тела и расквитается с ведьмой за все!

— Давай сюда! — Грубая ручища схватила обломок кольчуги и сдавила его в кулаке.

— К слову, кольцо — не единственное мое требование относительно вашего брака… — Изольда вернулась к наряду ветрессы. — Хочу, чтобы перед свадьбой ты дал зарок, что будешь чтить Лотарэ как равную по силе и положению. Более того, у тебя не будет иных жен — живых или мертвых.

— Что? — взъершился болотник. — Ты рассудком тронулась, тьер-на-вьёр? Да я лучше пойду на корм слизням, чем назову жалкую подводницу ровней!

— Тогда позабудь о прежнем теле и готовься стать чьим-то ужином, — подытожила принцесса, с каменным лицом собирая букет из хищных пятнистых калл.

Лиловые с синевой цветы приволокли болотные девы по первому же велению Лотарэ. И по тому, как охотно они бросились на поиски, было понятно: подводницы принимают девушку за свою.

— Мне не указ ни Роза Ветров, ни Хёльмвинд, — грозилась колдунья, бережно сплетая длинные стебли в один. — Если не дождусь от тебя обещания, Давен Сверр, магии не бывать! Пусть пропадают пропадом ветряная цитадель с ее сокровищами и просьбы Вей Эрны. Через болотные владения я отправлюсь домой, навсегда оставив тебя гнить в одиночестве…

Тщась надеждой на то, что самоуправство девушки возмутит ее спутников, болотник беспомощно развернулся к ветру с Лютингом. Но ни у одного из них не добыл поддержки. Таальвен Валишер стоял столбом, согласный на все, что взбредет в голову его сумасбродной жене, верховный молчал не то чтобы одобрительно, но и без намерения вмешиваться.

— Да вы тут все пляшете под ее дудку! — сплюнул бывший король в сердцах. — Так и быть, я выполню указ ведьмы, но и она посулит мне кое-что взамен.

Принцесса оторвалась от букета, который старательно перематывала лентами и уставилась в сердитое лицо.

— Говори.

— После того как я сделаюсь собой и проведу тебя к башне, ты поклянешься навсегда убраться из моих болот. Никогда и ни при каких обстоятельствах нога тьер-на-вьёр больше не ступит в трясину, пусть рушатся небеса или чья-то жизнь зависит от этого! Не желаю лицезреть твою размалеванную терном физиономию в своих чертогах и, клянусь, утоплю любого, кто посмеет упомянуть твое имя!

Будто поправляя корону, Изольда дотронулась до шипастого обода на висках. Обостренное до предела чутье убеждало: Давен Сверр готов пожертвовать своим спасением, если сейчас она не склонится. Похоже, отделаться от колдуньи виделось ему больше удачей, чем пытаться ее погубить.

— Идет, — наконец прозвучало в напряженной тишине. — Но учти, болотный король, обидишь свою жену — и заверения мои тотчас потеряют силу. Я мигом узнаю, спущусь в самое сердце трясин, сровняю с илом стены твоего дома, а самого тебя уничтожу…

— По рукам. — Хмурый Давен Сверр выпятил нижнюю челюсть. — Давайте же покончим с болтовней, покуда я не умер от старости!

Беззвучно фыркнув, принцесса надломила ножку последнего цветка и вручила букет невесте.

— К сожалению, не слишком искусно. Но управляться с такими крупными бутонами мне еще не приходилось.

— Лучше и быть не может, — поблагодарила Лотарэ, прижимая лепестки к груди. — Жаль, конечно, что они не белые, но зато смотрятся не в пример ярче…

«Словно ядовитые языки, — мысленно согласилась терновая колдунья, — в самый раз для траурного шествия…»

И молча отерла липкий сок с перепачканных пальцев.

— Верно ли, что ты, Ветресса скалистых ущелий, добровольно берешь в мужья Давена Сверра?.. А ты, болотник, желаешь брака с Лотарэ?..

«Ну а ты, верховный северный владыка, по доброй ли воле толкаешь свою соплеменницу в топкую бездну, из которой ей никогда не выбраться? Или сводишь таким образом счеты с жестокой судьбой, что лишила тебя всего?..»

Вопрос безостановочно вертелся в голове, пока Хёльмвинд выслушивал свадебные обеты, благословлял новоиспеченную пару, предлагал в знак свершившегося надеть обручальные кольца.

Явь походила на сон — искаженный, горячечный, и охристый орнамент лишайников, испятнанный заплатками мхов на стенах входного зала, только добавлял ему химерности.

Вносили свою лепту и утопленницы в грязно-белых рубахах. То ли свет привлек их, то ли праздное любопытство, но за Лотарэ с болотником притащилась целая ватага. Те, что рвали для нее цветы, покрыли головы венками, словно дружки на настоящем празднике. Не хватало лишь музыки.

Хвала праветрам, плясок не предвиделось. Все закончилось скоро и не слишком торжественно. Завладев своим перстнем, Северная ветресса не колеблясь надела его и скромно прикрыла букетом. Во время ритуала она ограничилась коротеньким «да», заставившим Изольду подпрыгнуть, как на иголках.

Болотный король вместо клятвы буркнул «желаю» и чуть не выронил ржавое кольчужное колечко из неуклюжей лапищи.