Сын Авонара - Берг Кэрол

– Хорошо, – прошептала девочка, не сводя глаз с Баглоса и меня.

– Нам приходится присматривать за стариком, – пояснила Марика. – Он отказывается есть. Два года назад загнал стадо слишком высоко в горы. Когда он не вернулся до начала снегопадов, мы подумали, что он погиб. А он пришел в деревню среди зимы, едва живой от голода и совершенно спятивший. Надеюсь, с вашим другом такого не случится. – Она разлила чай и поставила жестянки с травами и сахаром обратно на полку. Теперь мне пора за работу. Можете развесить мокрые вещи и раздуть огонь.

– Спасибо за чай.

Роуэн подсел к нам, когда Марика вышла. Он взял свою кружку и пил, глядя на меня так, словно ждал нового удара по голове. Я не знала, что сказать. Он же участвовал в захвате Авонара.

– Значит, таинственный «слуга» снова пропал, – произнес он наконец. – Его схватили жрецы?

– Не знаю. Просто так он бы не ушел, но и следов насилия мы не нашли.

Роуэн больше не смеялся.

– Отчего ты решила, что я заодно с этими негодяями? Мне казалось, мы оба понимаем, кто они такие?

Я перечислила все доказательства, свидетельствующие против него: его встреча с зидами в Гренатте после того, как он делал вид, будто не знает их, его появление у лавки Келли в ночь пожара, медная пуговица в библиотеке погибшего профессора и, конечно, рассказ Терезы о лейранине в темном камзоле с блестящими пуговицами.

– Да, я ненавидела тебя, – заключила я. – По моему разумению, ты добровольно принимал участие в делах, которым нет прощения. И я отказывалась верить тебе. Но два дня назад Паоло просто и безыскусно подтвердил твои слова. – Тут я рассказала ему, что оставила Якопо записку. – …Я сама рассказала им, что ты пытался меня предостеречь. Боюсь, вы с Яко еще в большей опасности, чем были до сих пор.

Шериф обдумывал мои слова, вертя в руках пуговицу, которую я выложила на стол. Когда он заговорил, в его словах не было неприязни.

– Если бы ко мне пришел человек с такими доказательствами, я вынес бы приговор, особенно не сомневаясь, если учесть то, что ты знала о… моем прошлом. – Он залился краской. – Я благодарен Паоло за защиту. А что касается Яко, вряд ли ты могла сделать что-нибудь, чтобы его положение стало опаснее.

Мысль о Яко была невыносима. Мое стремление насолить Дарзиду лишило меня рассудительности, я подставила под удар старого друга, оставила его на произвол этих зидов. А теперь убедила зидов, что Яко им бесполезен. Но самобичеванием я не смогу ему помочь. А вот уничтожив зидов, смогу.

– Расскажи мне, как все было на самом деле, шериф. Почему ты не сказал, что знаешь жрецов? И как ты попал сюда?

– Причина, по которой я не сказал тебе, что виденные вами в Срединном лесу люди те же самые, что приезжали в Данфарри, разыскивая двух незнакомцев, проста – пока я не увидел их через дверь в гостинице Бартоло, я этого не знал. На них не было одежд жрецов, когда они приезжали с капитаном Дарзидом, разыскивая искерских шпионов. Я услышал, как капитан сказал, что встретится с ними в Гренатте. Казалось, весь мир едет в Гренатту, а я очень любопытен. Когда я увидел там тебя, я понял, что никаких шпионов не существует. Лишь магия могла бы заставить тебя сдвинуться с места. А если бы капитан Дарзид увидел тебя там, тебя бы арестовали.

Грэми Роуэн спас меня. Жестокая правда.

– Поэтому ты меня прогнал.

– Когда ты так бездумно полезла к жрецам, я понял, что тебе неизвестно о их связи с капитаном…

– …и что я не поверю.

– Мне? Это уж точно не в твоем обыкновении. – Саркастическая усмешка, появившаяся на его лице, постепенно исчезла, пока он продолжал. – Жиано был вне себя, когда вы трое сбежали, а когда Якопо рассказал ему, что вы направились в Юриван, они помчались в погоню, не успел я и глазом моргнуть. Мне показалось странным, что они не перехватили твоих друзей на дороге. Сначала двигаться по вашим следам было легко, но я не видел, чтобы за вами следили жрецы. Должно быть, они сразу отправились в Юриван. Когда после Глиенны я вас потерял, то поступил точно так же, надеясь перехватить вас, пока вы не угодили им в объятия. К дому я подъехал как раз тогда, когда служанка подглядывала из-за угла. Все было так, как она рассказала. – Его взгляд помрачнел. – Я был солдатом. Я видел такое… участвовал сам… в чем не должен участвовать мыслящий человек, это ты знаешь, но то… Нет слов описать это.

– Яко был там?

– Да. – Роуэн искоса посмотрел на меня, поморщился и потер шею. – Прежде чем я успел войти в дом, чтобы посмотреть, остался ли там кто живой, приехал ваш друг. Мне показалось, что он живет в этом доме, и я предоставил ему самому разбираться в произошедшем. Только потом я узнал, что закон Лейрана считает этого человека мертвым.

Кровь бросилась мне в лицо.

– Ты не…

– Отец Арот и его сыновья не даруют нам жизни после смерти, – продолжал он, не меняя выражения. – Как может жалкий деревенский шериф идти против богов?

Я снова задышала ровно, а он продолжал рассказ:

– Полдня я проездил кругами, надеясь предупредить вас, и снова вернулся в дом. Когда я вошел, то нашел только покойника. Я не мог оставить его просто так и похоронил в саду. Наверное, тогда я и потерял пуговицу – проклятая улика.

А потом он поехал за нами в Юриван и пытался спасти нас из огня.

– Откуда ты узнал, что мы не погибли при пожаре, и как сумел нагнать нас здесь?

– Вы так и не догадались?

Он подошел к двери и помахал рукой. Стройный юноша, которого я видела сидящим на стене, двинулся к нам. Только это был вовсе не юноша, а девушка, способная найти любую траву, какой бы редкой она ни была, друг Роуэна, обладающий удивительным даром следовать за людьми. Келли.

– Расскажи, как все сложилось, – потребовала я. Келли ничего не сказала, войдя в дом, не села, хотя Роуэн пододвинул ей стул. Он тоже остался стоять.

Роуэн глядел на Баглоса. Дульсе поднял глаза, когда Келли вошла, и снова погрузился в свои мысли, не сводя глаз с кружки, хотя она давно опустела.

– Я не совсем понимал, что произошло в лавке, – говорил шериф, – были те люди вашими врагами или друзьями, но я видел, как девушка пробиралась по переулку от горящего дома. Она была в саже и крови, и я решил поговорить с ней. Она, так же как и вы, не нуждалась во мне. Я по глупости пытался убедить ее, что я ваш друг.

– Что явно тебе не помогло, – заметила я. Мрачный взгляд Келли красноречиво давал понять, что ее отношение к нам не изменилось.

– Она заявила, что прикончит вас, как только найдет, это меня даже обрадовало, поскольку означало, что вы живы. Она ускользнула от меня, и почти неделю я гонялся за ней по Валлеору. Когда я наконец нагнал ее, мы спорили несколько дней, прежде чем пришли к соглашению. Я рассказал ей обо всем, что видел и почему мы должны помочь вам в борьбе с этими жрецами. Она знала вашего друга, профессора. Еще она сжалилась над моим невежеством и объяснила, что за гости нас посетили, кое-что из истории ее бабушки и как все это связано одно с другим. Я не понял всего, и дело приобрело еще более странный оборот, когда я попытался выяснить, куда вы направились после пожара. Она не потрудилась упомянуть, что и сама одна из… этих чародеев, и я три дня гонялся за собственной тенью, пока она не сказала, что может найти кого угодно, если будет, с чего начать. Ей просто нужно побывать там, где были вы. Так что я повел ее в хижину углежога…

– Ты знал и о ней?

– Я ехал за вами от Юривана днем, до пожара. Ваш богатырь ни разу не покинул свой пост, и я не мог переговорить с тобой. Мне показалось странным, что он всю ночь разжигает костры и позволяет им угасать. Я наблюдал не один час, прежде чем понял, что ему нечем высекать искру… – Лицо Роуэна по-прежнему ничего не отражало. Благоговейный страх мог лишить его слов, но нужно было увидеть складку на лбу и легкое покачивание головы, чтобы оценить всю глубину его чувства.

Дети за открытой дверью заливались смехом. Что-то, камень или мяч, ударило в стену, Марика шикнула на жизнерадостную компанию, и дети умчались. Как много предстоит обдумать. Я бормотала невнятные извинения за рану Роуэна, за мои подозрения. Сказать больше означало признать, что человек, поклявшийся уничтожить целый народ, достоин уважения. Я не могла этого сделать. Но он точно заслужил мою благодарность. Эта погоня дала мне то, что нужно.