– Это ещё что, – по-детски радуется Зера. – Через пятнадцать минут у вас назначена встреча с Мэдоку Сатоши. Конечно, некто мистер Шоу, который надеялся, что его примет вице-президент, расстроился изменениям в графике Сатоши, но что поделать?
– Точно, что поделать?
– Отряд Гамбиева на улице в штатском. Если что-то пойдёт не по плану, они помогут с отступлением.
– Всё пойдёт по плану, – дерзко отвечает Кейтлин, но тут же успокаивается. – Спасибо.
5
На границе с Ампир-сити скопление машин образует очередь в несколько миль. Недовольные водители, жалуясь на малое количество топлива, сигналят неспешным пограничникам.
Рон Майерс наблюдает за картиной издалека, со стороны пустоши. Тёплый ветер треплет ему волосы, зарывая в них песок. Он ждёт уже полтора часа, контрабанда из Стэтхэм-сити задержалась при пересечении воздушного пространства Альянса, но границу вроде прошли без проблем. С севера Рон замечает клуб поднимающейся пыли, он улыбается, ожидая, что это долгожданный товар.
Ещё через десять минут возле Майерса останавливается военный внедорожник с тонированными стёклами. Остин Мэллоун выходит из пассажирской двери.
– Ты Майерс? – спрашивает он.
– Допустим, – Рон смотрит на Мэллоуна с недоверием, ожидает подставы. – С кем имею честь?
– Остин Мэллоун.
– Товар на месте?
– Нет, – спокойно отвечает наёмник. – Но у меня есть кое-что для тебя.
Майерс отходит назад на пару шагов и отточенным движением закидывает руку назад, где в штаны заправлен автоматический пистолет. Задняя пассажирская дверь открывается, на песок ступает сначала одна нога, затем другая, а потом Рон видит перед собой знакомое лицо. Через долю секунды его осеняет, и он, совершенно забыв о безопасности, кричит:
– Чтоб я сдох!
Он бросается к Спенсеру, хватает его, не хочет выпускать из объятий, ему не верится, что тот стоит перед ним из плоти, крови и хрома.
– Не может быть, – в очередной раз повторяет Рон. – Как? Объясни мне. Как?
– Это долгая история, Ронни. Грустная и долгая, – отвечает Спенсер. – Нас многие предали, – Джек смотрит на старого друга и добавляет: – Ты постарел.
– Да пошёл ты! – смеётся Рон. – Значит, ты хочешь отомстить?
– И вернуть своё, – Джек смотрит на Ампир-сити в отдалении, ловит лицом тёплый ветер пустоши. – Я скучал.
Остин Мэллоун переминается с ноги на ногу, его внимание привлекает рёв мотора гоночного автомобиля на юге.
– А вот и наш трансфер, – смеётся Майерс.
«Хикару» выезжает перед тонированным внедорожником, скорости не сбрасывает, наоборот, разгоняется, даёт по тормозам за несколько футов до Спенсера, дрифтом объезжает и останавливается.
– Только она больна настолько, – комментирует Спенсер.
Водительское стекло «Хикару» опускается, Лайла прищуривает глазки, начинает визжать, выпрыгивает из машины и бросается в объятия Джеку.
– Золотой мальчик, чтоб меня! – кричит гонщица.
Джек замечает слезинку в уголке её глаза, обнимает девушку. Мэллоун смотрит на происходящее, поправляет кобуру автоматического пистолета и откашливается.
– Коллеги, я рад, конечно, наблюдать воссоединение семьи, но нам надо двигаться.
– Спасибо, Остин, – говорит в наушники и импланты Зера Трауб. – Джеки, я не знала, что ты такой сентиментальный.
– Выдвигаемся через седьмой контрольно-пропускной пункт, – командует Майерс. – Остин, верно? – Мэллоун кивает. – Ты едешь с Лайлой, а тебе, золотой мальчик, придётся осесть в моём багажнике. Не люкс, но терпимо.
Джек забирается в багажник автомобиля Рона Майерса, Мэллоун садится на переднее пассажирское сиденее «Хикару». Автомобили разворачиваются, оставляя за собой столпы пыли и направляются к залитому неоном Ампир-сити.
6
Квенти смотрит на Кью-Ти, который так и отказывается от выпивки, наливает себе в высокий бокал органический брют, делает глоток.
– «Сатоши» шантажировали верхушку «Евромедицины». И чтобы важный секрет президента Перри не вылился в свет, они пошли на создание вируса, который вызывает кибернетическую диссоциацию сознания. Что-то там с нано-ботами, которые стимулируют мозговую активность и увеличивают восприимчивость к повышенной реакции на кибернетические импланты. Талантливые люди, не поспоришь.
– Не думал, что «Евромедицину» можно так легко шантажировать, тем более такого человека, как Перри, – комментирует Кью-Ти.
– Соглашусь с вами, молодой человек. Но Сатоши узнал то, что не должно было вылезти наружу. И надеюсь, ваш хакер слушает внимательно, потому что два раза я повторять не стану. Информация, которая попадёт к вам в руки, развяжет их по всему Содружеству Европейских Государств, а может, и во всём мире. Именно «Евромедицина» ответственна за вирус NOVA-237. Случайная ошибка. Какой-то лаборант нетщательно вымыл руки перед тем, как пойти домой, а как результат – сотни тысяч смертей и миллионы пострадавших. Вирус оказался чертовски хорошим и добивал людей даже спустя годы после выздоровления. Вирус и добил Сатоши в итоге.
– Кью-Ти, – зовёт гангста Зера Трауб. – Спроси его про Перри. Теракт произошёл после его смерти, когда к власти пришёл Торрес. Компромат был и на него? Или он был в деле и всё знал?
Кью-Ти послушно повторил вопросы хакера.
– А Торрес, мои дорогие, это не что иное как кукла. Контейнер для содержания конструкта, которого к президентству пропихивал этот ирландский алкаш О’Нил. А теперь угадайте, чей лучший друг О’Нил и кто оцифровал своё сознание и управляет «Евромедициной»?
– Перри, – тихо произносит Трауб.
– Всё верно, – будто услышав догадку Зеры, отвечает Квенти. – А так как он жив, пусть и в новом теле, он остаётся должен Сатоши и прекрасно подлежит шантажу. Я надеюсь, я подтвердил, что лоялен вам и вашей команде, мистер Кью-Ти. Не подведите меня. Мне нужно кресло президента «М-Ти-Кей».
– Давайте координаты, мистер Квенти, – отвечает гангста. – Считайте, должность президента в вашем кармане.
7
После прохождения границы города Джек пересаживается вперёд, к Рону. Он смотрит на город, ему кажется, что он сильно изменился. Атмосфера кажется ему другой. Воздух. Городских летательных аппаратов в небе сильно меньше, слева от центра города вырос новый небоскрёб – пирамида, которая, по ощущению Джека, делает его другим. Не уродливым, не красивым. Другим. Но самое главное – нет башни «Спенстех» на горизонте, и это бьёт по Джеку. Он вспоминает тот день, когда весь этот ужас произошёл, но не испытывает горечи. Он чувствует животную ярость, и Рон Майерс замечает это.
– Я знаю, Джеки, – тихо произносит он. – Какой план?
– Мне нужен Босковиц. Абду. А любой, кто встанет на моём пути, будет заземлён.
– Босковиц? – удивлённо спрашивает Рон. – Чёрт, теперь многое сходится. Точно! А вот что касается Абду, чёрт, мужик, он национальный герой.
– Он грёбанный диктатор, который трясся за власть. И как все диктаторы, он глотнёт своей же медицины.
– Я не собираюсь тебя отговаривать, но ты не думаешь, что твоё спасение – это знак судьбы? Поменять жизнь, начать с чистого листа?
– С каких пор ты стал философом, Ронни?
– Нет, я просто рассуждаю. Это же как реинкарнация. Ты переродился.
– Скорей упал с небес, Рон, – Джек смотрит на приятеля, его глаза сияют металлическим блеском. – Как падший ангел. Ампир-сити превратился в ад. Город и раньше не был райским уголком, но теперь это неоновый ад.
8
– Приготовиться батальонам! – командует Ярошевич. – Снижаемся!
Гамбиев смотрит в лобовое, а там тот самый порт, из которого он бежал с семьёй. Внизу люди-муравьи носятся в разные стороны, залезают в боевые аппараты, несколько наземных переносных пушек открывают по Гамбиеву огонь. Ярошевич даёт влево, уворачиваясь от снаряда.
– Знают, как встречать! – смеётся Гамбиев. – Ну что, ребятки, расчистить площадку!
