Пророчество Сингамара - Волчарин Сергей

– И вот скажите мне, Ваше Величество, – бугай сплюнул кусок разгрызенной кости, – что вас дернуло бросить теплые сухие покои дворца и пойти в поход?

– Хм, – Пронт всерьез призадумался, – знаешь, раньше мне казалось, что это была тяга к геройству или чему-то подобному.

– Но? – не выдержал Келот, когда Пронт повесил паузу. Другие, услышав их беседу, тоже подсаживались поближе. Пронт на миг почувствовал себя седовласым старцем, что рассказывает ребятишкам со двора истории из своей жизни.

– Но оказалось, что это всего лишь любопытство, – пожал плечами Пронт. – В первом же бою я осознал, что я редкостный трус.

По отряду прокатился хохоток. Не верят. А зря. Каждую битву Пронт терял разум от страха, сражаясь с одним противником или стоя стенка на стенку. Каждый раз он испытывал душераздирающий ужас. Но каждый раз у него попросту не было выбора. Он никогда не смог бы отправить своих людей на смерть, спрятавшись за их спинами. Чувство долга перед подчиненными ему солдатами превосходило чувство страха.

– Ну а после Неоры зачем пошли? – не унимался Келот. – Великаны пришли вовремя. Мы бы отбили ее и укрепились в этих землях. А эльфы однозначно заключили бы с нами союз. Так зачем?

– Сам не знаю, – пожал плечами Пронт. – Сейчас корю себя за количество безвинно погибших по моей прихоти людей. Честно, не знаю…

– Как так? – открыл рот Келот.

– А вот так. То ли из страха, что иначе они не оставят нас в покое, то ли из гордости, что эльфы идут в поход, а мы останемся в стороне. Черт его знает.

– Ну ладно, – равнодушно пожал плечами Келот. – А вот после войны… Зачем вы пошли к эльфам и вот теперь на материк.

Лосет толкнул Келота в бок, многозначительно округлив глаза. Разумеется, среди даже младших воевод бродили слухи о разбитом сердце Пронта. Что ж, Пронту нечего было скрывать.

– Все в порядке, – кивнул он Лосету. – У тебя есть любимая в Хотии, Келот?

– Так точно, есть, в Старгоне.

– Так вот, представь, что ее похитили и день ото дня сводят ее с ума. Что бы ты сделал?

– Нашел бы обидчиков и… – он схватил свою дубину и с хрустом ударил ей по лежащей рядом валежине.

– То-то же, – кивнул удовлетворенно Пронт. – Так же вот и я сейчас ищу обидчиков, и надеюсь успеть спасти любимую.

Келот понимающе закивал головой. Другие с новой волной самоотверженности смотрели на Пронта. До чего же губят людей эти чувства и привязанности – брезгливо поморщился Снатог, однако, промолчал, вспомнив о Юноре. Странно подумать, но, вообще-то, он сам бы точно так же сорвался ради нее в чужие земли, даже если пришлось бы идти одному. Стареет, походу.

– Ваше Величество, – вновь подал голос Келот, – а правда, что с вами на войне был настоящий ангел?

Теперь уже Лосет откровенно треснул приставале смачную оплеуху. Тот сперва зашипел на Лосета, но потом увидел поникшего Пронта и потупил глаза.

– Извините, Ваше Величество… – виновато выговорил бугай и начал собираться в дорогу, чтобы не попадаться на глаза Пронту.

– Правда, – ответил Пронт еле слышно, но достаточно громко, чтобы Келот услышал. Бугай вздрогнул и замер. Всем стало понятно, кем был этот ангел и кого Пронт идет сейчас вызволять из лап обидчиков.

Дальше ехали молча, духота сменилась легким теплым ветерком и проступившем сквозь уже не такие плотные переплетения веток Светилом. Первое весеннее тепло. Пронт вновь углубился в мысли об Амазире, отчего перевел своего единорога практически в галоп, не слыша, как перешептываются за его спиной ошарашенные воины.

Слава богу, единороги, всю жизнь живущие в лесах и имевшие достаточно крепкие, по сравнению с конскими, ноги, могли передвигаться по лесу очень быстро, даже в жутких буреломах, не страшась переломать ноги.

На закате Снатог было пытался заговорить с Пронтом, но тот, все еще погруженный в свои мысли, сделал вид, что не услышал его оклика. Перекусив половиной динозаврика (другую оставил на утро, ящеры заканчивались), Пронт ушел в свой шатер, не сказав никому ни слова.

– Эй, подъем! – раздался голос Снатога. – Рассвет давно, надо ехать!

– Что, серьезно? – Пронт даже удивился, как это он не проснулся в надлежащее время. Пришлось доедать холодное мясо вчерашней ящерицы уже в дороге.

От тряски и неизвестно откуда взявшегося после вчерашнего тепла холодного ветра, зуб не попадал на зуб, приходилось глотать жесткое мясо, почти не жуя.

Холдак, наконец, обнаружил в проплешине снего древнюю дорогу. Ну как, обнаружил. Сказал, что снег выглядит каким-то неопрятным. Словно кто-то повыдергивал целые клочки. Спешившись, он поковырялся в сугробах и обнаружил там лежащие плотно друг к другу камни. Было решено, что дальше дорогу будет показывать он. Эта тропа явно приведет их в Тирван, так как ведет на юг.

Ближе к закату отряд вышел к небольшому ключу, что тонкой полоской убегал далеко на восток. Один из притоков реки. Значит, они прошли уже большую часть пути. Пронт объявил привал.

Братья-копьеносцы были отправлены вместе с Митроном вниз по течению. Дальше наверняка есть водопой, куда собирается все местное зверье. Пронт думал отправить туда Холдака или Лосета, но Холдак итак намаялся, полдня копаясь в снегу, чтобы не сбиться с дороги. Пронт никак не мог понять, как можно почуять дорогу под огромными сугробами снега, что лежат везде одинаковым слоем. А этот видит что-то, разбирается. Пусть отдыхает на привале.

– А кто сказал, что эта дорога ведет туда, куда нам надо? – донеслось до Пронта возмущение. – Я хочу лично увидеть карту!

– Слушай сюда! – ответил ему грубый, холодный голос. – Мы идем на юг, дорога идет на юг, так чего тебе еще надо?!

– Я хочу убедиться, что мы идем правильной дорогой!

– Ты не доверяешь Его Величеству?

– Его Величеству? Да Его Величество…

– Что Его Величество? – хоть звуки доносились и издалека, этот голос Пронт уже успел запомнить. Лосет. – Либо ты заткнешься, либо ты больше не увидишь Его Величества.

– Ты мне угрожать смеешь?! – почти верещал от ярости Зарвак, если Пронт не ошибался. Пора выходить на встречу. – Да ты такой же обезумевший идиот, как и Твое Величество!

Пронт почти уже выскочил из-за ближайшего дерева, когда раздался стук удара. Лосет возвышался над Зарваком, что перекатился через спину и тут же вскочил на ноги, выхватив из-за пояса два длинных ножа.

– А ну, спокойно! – гаркнул Пронт, привлекая к себе внимание. – Какого нечистого тут творится?!

Как он и надеялся, на его голос, в отличие от громких пререканий солдат, сбегутся люди. Так и вышло – из-за деревьев появлялись удивленные лица. Зарвак, уже не разбирая лиц от ярости, обернулся к Пронту, выставляя ножи в сторону него и Лосета.

Пронт поднял обе руки перед собой, пытаясь успокоить потерявшего рассудок парня. Но тот, казалось, ничего не видел. Он начал размахивать клинками, как только Пронт сделал шаг ему навстречу.

– Либо ты успокоишься и уберешь ножи, – спокойно проговорил Пронт, – либо мне придется достать меч. А не хотелось бы. Инженер, вроде тебя, нам еще пригодится.

– Да иди ты! – отмахнулся одним из клинков Зарвак. Лосет, с насаженной на тетиву стрелой, сделал в его сторону шаг. Зарвак тут же метнул в него нож из другой руки. Дыхание Пронта прервалось, когда нож, казалось, вот-вот ударит в грудь молодого клоира. Но Лосет оказался проворнее. Он уклонился от летевшего в него ножа и выпустил стрелу ровно во второй, выбив его из руки Зарвака.

Но, оставшись без оружия, разгоряченный инженер не успокоился. Он кинулся в сторону Лосета, не успевшего еще выхватить новую стрелу. Тот принял соперника на лук, толкнув им Зарвака в грудь. Зарвак сделал шаг назад, и в этот момент перед ним, словно скала, вырос Келот.

Зарвак пытался было кинуться и на него, но после единственного удара кулака Келота, что напоминал небольшой бочонок, отскочил на пару шагов назад и завалился на спину. От внезапно наступившей тишины едва не закружилась голова. Все выжидающе смотрели на Пронта.