Покоритесь воле Ночи - Кук Глен Чарльз

Снова развеялся дым. Кейт Рук поджег фитиль, который уложили таким образом, чтобы хорошо было видно зрителям. Рассыпая искры и дымясь, огонек помчался к домику побольше.

От взрыва у дома развалился угол и упала стена. Спустя мгновение донесся сокрушительный грохот. Обломки поменьше попадали с неба в нескольких ярдах от зрительской трибуны.

Хект вернулся к зрителям:

– Ваша светлость, если не возражаете, я хотел бы показать поближе орудия и пораженные мишени.

Императрица и ее приближенные казались ошарашенными. Но это все из-за дыма и грохота. Пайпер знал, что испуг проходит быстро.

– Пока я впечатлена, – кивнула Катрин.

Отказавшись от помощи, она поднялась на ноги и медленно подошла к выстроившимся в ряд фальконетам. Взволнованный Драго Прозек объяснил ей, чем отличаются два типа пушек – скорострельные и те, которым заряд закладывали в дуло, и рассказал про мортиры.

– Немного похожи на аптекарские ступы. От этого бротского слова мы и взяли название.

Хект повел Катрин смотреть на мишени.

– Сегодня мы стреляли камнями. Камни ничего не стоят, но в битве лучше использовать железные снаряды – так эффективнее.

На расстоянии до восьмидесяти ярдов старые доспехи, в которые были обряжены пугала, не выдержали даже каменного заряда.

– Но ведь и лучники могли бы добиться того же? А они обойдутся дешевле, – засомневалась Катрин.

– Возможно, но опытным воинам лучники большого урона не нанесут. А вот выстрел из фальконета порвет кольчугу и пробьет щит. И помните: там, куда мы направимся, эти орудия уже считаются устаревшими. Крулик и Снейгон делают более надежные и тяжелые пушки и улучшенный огненный порошок. И продают это все Индале.

Катрин медленно подошла к скорострельным пушкам, отлитым по чертежам Кейта Рука.

– Полагаю, у Крулика и Снейгона ничего подобного нет, так ведь?

– Нет, ваша светлость. Кейт!

Рук показал императрице, как емкости, в которые заранее засыпали заряд, отправляются в казенную часть пушки; повернувшись на несколько дюймов, выступ входил в паз и удерживал емкость на месте. Запал в ней нужно было зарядить небольшим количеством огненного порошка. Фальконет с дюжиной таких вот емкостей, с которым управлялись опытные артиллеристы, стрелял в четыре-пять раз быстрее орудия, которое заряжали спереди.

Было видно, что императрица впечатлена. Но когда она отошла, Рук придержал Хекта за локоть и сказал ему:

– Не пытайтесь сосватать ей скорострельные пушки. Больше я их не буду заказывать.

– Что? Почему? Это же гениальное решение!

– Емкости должны без малейшего зазора входить в казенную часть. Литейщики не могут изготовить такие. У нас не получается подогнать их как надо. Когда стреляешь камнями, беда небольшая, но железная картечь может застрять и повредить пушку. Если застрянет крупный заряд, орудие может взорваться. В битве такие фальконеты продержатся недолго.

Хект вздохнул. Старая история: умение не может угнаться за идеями.

– Понимаю, но совсем от этой модели не отказывайтесь. – И он побежал догонять императрицу.

Катрин направилась прямо к портшезу. Силы у нее кончились.

– Я собираюсь дать вам карт-бланш, – сообщила она своему Предводителю Войска Праведных. – К следующей нашей встрече подготовьте подробную экспертизу – оцените оружейников. Возможно, нам придется изменить стратегию. А я этим летом зашлю послов в Восточную Империю. Может, им и удастся добиться чего-нибудь.

– Все будет так, как вы того пожелаете, ваша светлость.

– Как думаете, командир, хорошо все прошло? – взволнованно спросил Прозек, все еще под сильным впечатлением от разговора с самой императрицей.

– Успокойтесь, Драго. Она всего лишь человек, как вы и я. Только опаснее прочих. И чуть безумнее. Думаю, мы справились. Она поняла то, что мы хотели ей показать.

Прозек что-то пробормотал.

– Что?

– Говорю, у этих двух дамочек слишком уж хорошо котелок варит.

– Может, вы и правы.

– Вы, видимо, получите то, что желаете. – Элспет сделала глоток и посмотрела на Хекта поверх кофейной чашки. – От моей сестры.

– Неужели? – Игривый тон Пайпера удивил его самого даже больше, чем наследную принцессу.

– Так и вижу, что вы подумали. Негодник!

– Ой-ой! Тогда мне лучше вас убить, пока вы никому не рассказали.

– Нахал!

– Ничего не могу с собой поделать – отвлекаюсь.

Элспет едва заметно улыбнулась.

– Я счастлив как никогда, – продолжал Хект. – Жизнь прекрасна, служба мне нравится, та, кому я служу, меня поддерживает и заинтересована в результате. Хотя ее поведение слегка пугает. Чего еще просить?

– Просить? Может, и нечего. А вот желать? Я бы предложила кое-что, только вот боюсь – старые коровы услышат.

На встречу действительно явилось больше чем обычно надзирательниц.

– Ну да, кое-что весьма бы скрасило жизнь.

– Поведение ее пугает вовсе не слегка, а очень сильно, – заметила Элспет. – Порой я даже хочу, чтобы они подыскали какого-нибудь дурачка-принца, который забрал бы меня отсюда и увез в безопасное место. Пока на троне Катрин.

Не намекает ли она на что-то важное?

– Советники отправили послов в Касторигу, – наклонившись к нему поближе, прошептала Элспет. – Тайно. Хотят уговорить Джейма вернуться. Катрин об этом не знает. Пока не знает, но рано или поздно догадается.

Хект и сам об этом не знал: Титус упустил из виду.

За последние несколько недель из Альтен-Вайнберга уехало много послов. Некоторые из них числились в списке подозреваемых Альгреса Дриера. Хекту подумалось, что, назначая посланников, императрица будто бы знала, кого именно из подданных лучше услать подальше.

– Рискованная затея, – продолжала Элспет. – Непонятно, как поступит Катрин, если Джейм наотрез откажется с ней видеться.

– До меня дошли слухи, что ей нездоровится.

– Слухи? Вы недавно сами ее видели. Она показалась вам здоровой?

– Нет.

– Вот именно. Императорские лекари по-прежнему ходят мрачнее тучи. И в то же время многих, кто никогда не относился ко мне с теплотой, вдруг охватил внезапный приступ доброты.

– Прекрасно. Лекари вам что-нибудь рассказывают?

– Не особо. Они думали – ее кто-то травит. На кухне в Зимней Усадьбе нашли запасы мышьяка и белладонны. Кухарки утверждают, что ничего об этом не знают. И похоже, не врут. А у нас под рукой нет волшебника, который мог бы выяснить, откуда взялся яд и кто злодей.

Злодей этот сейчас наверняка старательно заметает следы.

– Она действительно выглядела больной, я даже удивился. Но теперь все идет к лучшему.

– Из-за вас.

– Что?

– Пайпер, они все подмечают. Например, что ваши люди хвостом ходят за половиной вельмож в этом городе. Или что громил, которые пытаются запугать ваших людей, самих в итоге запугивают, да еще как.

– Неужели? – Об этом Пайпер не знал, но ему и не нужно было знать. – Те, за кем следят, и должны были заметить. В этом и заключался план – приструнить их.

– И вам это удалось. Катрин тут же пошла на поправку. Да так стремительно, что сама заметила и о многом догадалась. Вот почему те, кому вы не доверяете, теперь будут служить послами в дальних странах.

– Значит, сработало.

– Только вот болезнь из ее сердца и головы никуда не делась. Она больна – и душой и телом. Многие думают, что она умрет, даже если ее больше и не травят.

– Про вашего брата тоже так говорили.

– И Лотарь умер.

– Но продержался столько лет, на сколько не рассчитывали даже те, кто ставил на его здоровье. Вашей сестре пока есть ради чего жить – священный поход.

– Безумная затея, которая, как она надеется, прославит ее больше Ганзеля Черные Сапоги.

– Вы так это понимаете?

– А вы нет?

– Нет. Я ей верю. Ее искренность пугает. Если вдуматься, куда всех нас может завести ее целеустремленность и во что она обойдется этому миру.

– Пайпер, вы меня удивляете. В самом деле. Вас можно принять за мясника: такова уж природа вашего ремесла. Но вам на самом деле не все равно, сколько вреда вы причиняете. Может, все дело в этом… Нет. Это животное чувство. Все началось, когда я впервые вас увидела. Как бы то ни было, моему отцу тоже было не все равно. Отнюдь не все равно.