Белая роза - Кук Глен Чарльз

Обломком лодки взошла луна. До этого мы не рисковали уходить далеко – звездного света для безопасности не хватало. Когда луна встала. Госпожа повела меня в обход к тому месту, где упали Взятые. Остановились мы на безопасной, хоть и песчаной прогалине. Госпожа расстелила одеяло. Мы находилось вне безмагии.

– Садись.

Я сел. Села и она.

– Что?..

– Молчи.

Она закрыла глаза и ушла в себя.

Интересно, оставил ли Молчун Душечку ради слежки за нами? И отпускают ли о нас грязные шуточки мои товарищи, поднимая бродячие деревья? И в какую адову игру я впутался?

«Ну, кое-чему ты научился, Костоправ».

Потом я заметил, что Госпожа вернулась из того транса, в который ушла.

– Удивительно, – прошептала она. – Кто бы мог подумать, что у них хватит смелости?

– Что?

– Наши летучие друзья. Я ожидала Шепот и Хромого, судя по их старым грехам. Но это Волдырь и Ехидный. Хотя ее мне следовало подозревать. У нее большие способности к некромании.

Она снова размышляла вслух. Часто ли с ней такое бывает? Если часто, то она не привыкла иметь под боком свидетелей.

– Что ты имеешь в виду? Она не обратила внимания.

– Но сказали ли они остальным?

Я вслушался и сложил кое-что вместе. Прозрение Госпожи – три возможных будущих, и ни в одном нет для нее места. Быть может, это значит, что и Взятым там места нет. Быть может, они решили взять будущее в свои руки, избавившись от своей повелительницы.

Легкие шаги удивили меня, но не слишком. Я решил, что это Молчун решил за нами пошпионить. И оказался потрясен, когда рядом с нами села Душечка. Одна.

Как я не заметил возвращения безмагии? Отвлекся, наверное.

– Они еще не выбрались из кораллов, – продолжала Госпожа, словно не замечая Душечки. – Это занятие медленное, а они оба ранены. Коралл, конечно, не может их убить, но доставляет сильную боль. Пока они лежат и ждут рассвета.

– И?

– Они могут не выйти с равнины вовсе.

– Душечка читает по губам.

– Она уже знает.

Ну я ведь тысячу раз повторял, что девочка умница.

Думаю, именно это знание побудило Душечку занять место по другую сторону от меня.

О да.

Оказалось, что я играю роль переводчика.

Проблема только в том, что записать эту беседу я не могу. Кто-то потом подправил мою память. У меня выдался только один случай сделать заметки, но теперь и они для меня потеряли всякий смысл.

Шли какие-то переговоры. Сохранилось чувство глубокого изумления – Душечка желала заключить сделку. Госпожа – тоже.

Они достигли соглашения. Хрупкого, конечно, потому что в пределах безмагии Госпожа потом держалась все время рядом со мной – чаще за моей спиной. Очень мило – изображать живой щит… А Душечка держалась рядом с Госпожой, чтобы та не воспользовалась своей силой.

Один раз она ее все же отпустила.

Но я чуть забегаю вперед. Вначале мы вернулись, никому не сказав о встрече. Мы с Госпожой возвратились чуть позже Душечки, стараясь изобразить последствия сердечного и бурного свидания. Завистливые взгляды доводили меня до смеха.

На следующее утро мы с Госпожой вышли из безмагии; Душечка отвлекла Молчуна, Одноглазого и Гоблина, отправив их торговаться с менгирами.

Праотец-Дерево никак не могло решиться. А мы отправились в противоположном направлении. Искать Взятых.

Собственно говоря, их и искать не пришлось. Они еще из кораллов не выбрались. Госпожа воззвала к власти, которую имела над ними, и они перестали быть Взятыми.

Ее терпение истощилось. А может, она сделала из них наглядный урок… Во всяком случае, когда мы возвращались в Дыру, в небе кружили стервятники – настоящие стервятники.

«Так легко, – подумал я. – Для нее. А для меня, когда я убивал Хромого и все шло как по писаному, – невозможно».

Мы вернулись к переводам. Так замотались, что и не следили за новостями. Кроме того, у меня звенело в голове после того, как Госпожа промыла мне мозги после беседы с Душечкой.

А тем временем Белая Роза смогла как-то договориться с Праотцем-Деревом. Хрупкий союз устоял.

Но одно я заметил. Менгиры перестали надоедать мне «чужаками на равнине».

Все это время они имели в виду Следопыта и пса Жабодава. И Госпожу. Двое из трех перестали быть чужаками. Что сталось с псом Жабодавом, не знал никто. Даже менгиры не сумели его выследить.

Я попросил Следопыта объяснить, откуда взялось имя, но тот не помнил. И самого пса Жабодава – тоже не помнил. Чудеса.

Теперь Следопыт был созданием Дерева.