Восход Левиафана (СИ) - Фролов Алексей

- Кто-то боролся, - кивнул дед, показывая второй желтый зуб. Кустистые брови, и без того почти полностью закрывавшие ярко-карие глаза, сдвинулись к переносице, будто старик что-то вспоминал. - Тогда было, кому бороться. Но не сдюжили, остальные - поджали хвосты. А эти, - он кивнул на спины богов. - Эти тоже просрали все полимеры, иносказательно выражаясь.

Темноврул, будучи дядькой невероятно древним, похоже отлично ориентировался в современных реалиях. Даже знал популярные мемы из интернет-пространства. Это наводило на интересные мысли.

- Че, сынок, удивлен? - дед вскинул одну бровь и стал похож на коршуна. Его карие глаза внезапно приобрели желтоватый оттенок. - Думаешь, если мы тут посреди леса живем без вай-фаев ваших сраных, так ничего не знаем? Лет сто назад я б тебе за одну только мысль такую молотом череп проломил бы. Но - старею, жалеть вас стал все чаще.

- Это он шутит, - подал голос Белозар, шагавший во главе колонны. - Темноврул шутник еще тот. Когда постоянно имеешь дело с темнотой и самыми жуткими ее проявлениями, обязательно начинаешь шутить над всем подряд. Или сходишь с ума.

Карн покивал, но тут же понял - не врет этот странный дед, ох не врет. Парень не удивился бы, узнав, что Темноврул при кажущейся старческой слабости смог бы на равных драться с Эррой.

Они прошли через дубовую рощицу и вошли в сосенник. Лес стал темнее, глуше. По сторонам от тропинки меж чахлых кустарников Карн увидел блики стоячей воды. Запахло гнилью и тленом. Болото.

А потом они вышли к неширокой полянке, посреди которой стояла высокая известняковая скала. Камень напоминал раскрошившийся череп, он оскалился на них зевом черной пещеры, дышащей темнотой и неприкрытой злобой. У Карна мурашки пробежали по спине и рукам. Тот осенил себя анкхом, Эрра и Локи что-то пробурчали себе под нос. Рокеронтис никак не выказал своих чувств, просто побелел.

Белозар тоже как-то поник, съежился. Зато Темноврул расправил плечи, вдохнул полной грудью влажный тлетворный воздух. Он сбросил с себя черный суконный плащ, поудобнее перехватил свой крючковатый посох и вошел в пещеру. Через пару минут вернулся, будто помолодевший, с горящим взглядом. Под седыми усами красовался уже полный набор желтых зубов.

- Вот и пришли, - констатировал он. - Всеотец тут определил итог своего пути. Только жителям Нави сюда путь заказан, - он внимательно оглядел богов. - Так что пройдетесь вдоль скалы, там есть узкая тропка. Даже не думайте свернуть, утопитесь, как пить дать. Особенны ты, - он насмешливо ткнул длинным узловатым пальцем в Рокеронтиса. - Ты самый молодой, да не самый вумный.

Песочный человек сжал кулаки, но промолчал.

- Через три версты будет еще одна скала, поменьше, - продолжил Темноврул. Говорил он громко и ясно, не как старик, как полный сил мужчина. - Там тоже пещера. Если к этому моменту парень оттуда не выйдет, значит пиздец вашим грандиозным планам, уж простите за крепкое словцо. Но можете немножко и обождать, ибо пути Нави неисповедимы.

- А ты, Карн, пойдешь через пещеру, - взял слово Белозар. Было видно, что он волновался. Главным образом - за самого Карна.

- Верно - кивнул Темноврул. - Там тебя ждет Испытание. Если пройдешь, вам всем откроется путь к Всеотцу. Если нет - сгинешь навеки, и никто не вернет тебя из нижних горизонтов Нави, где лишь тлен и бесконечные муки.

- А в чем заключается Испытание? - поинтересовался Карн. Все это его откровенно напрягало. Но включать заднюю было поздно. На кону стояло слишком многое, как бы пафосно это не звучало.

- Никто не знает, - грустно ответил Белозар.

- Знают лишь те, кто побывал там, - добавил Темноврул. - Но они уже никому не скажут! Ха-ха-ха!

Его раскатистый смех вспугнул двух воронов, что сидели на ветке огромной осины у самой пещеры. Вороны неприятно каркнули, навернули несколько кругов над людьми и скрылись. Карн сглотнул. К такому его Тот не готовил.

- Ладно, не бойся, - сказал Темноврул, отсмеявшись. Внезапно он оказался рядом с Карном и положил свою жилистую руку ему на плечо. Проникновенно посмотрел прямо в глаза. - Ты ведь Адхва-Га, а это что-то, да значит. Только Всеотец знает, что тебя ждет там. Он не стал бы придумывать испытание, которое ты не смог бы пройти. Помни лишь одно - мир не черно-белый, а тот, кто думает так - дурак, и обречен на поражение. Даже у тьмы есть тысячи красок, каждая из которых - целый мир.

Потом они распрощались. Белозар пожал каждому из богов предплечье (также как Велес и Перун прощались с ними в Лимбе), а Карна прижал к груди. Темноврул хмыкнул при виде «телячьих нежностей», кивнул богам, на мгновение остановил свой взгляд на Карне и зашагал прочь. Белозар поспешил за ним.

С минуту они стояли в полном молчании посреди болота.

- Этот придурок свой плащ забыл, - нарушил тишину Рокеронтис. Он подошел к плащу, который небрежно валялся на влажной хлюпающей земле и пнул его ногой.

- Не забыл, - поправил его Тот. - Он оставил его. Карну. Думаю, он поможет в прохождении Испытания.

- Из всех этих бравых славянских ребят жрецы Чернобога поражали меня больше всего, - задумчиво проговорил Эрра. - Вот хочется назвать его пафосным, а не выходит. Все по делу говорит, стервец. Как серпом по яйцам.

- Ладно, хорош, - Локи определенно чувствовал себя не в своей тарелке, но держался лучше остальных. - Нам вдоль скалы, Карн - тебе в пещеру. Только давайте не будем прощаться и все такое. Мы скоро встретимся, иначе и быть не может.

- Если умрешь там, - проговорил Рокеронтис, протягивая Карну плащ Темноврула. - Я тебя найду и вскрою, понял? Узнаешь, почему меня зовут богом ночных кошмаров!

Эрра и Тот кивнули ему, Локи подмигнул. И без лишних разговоров боги скрылись за скалой. А Карн шагнул в черноту пещеры, накидывая на плечи черный суконный плащ, насквозь провонявший дурманящими запахами трав, что растут в самых темных и непролазных чащобах.

***

Он шел, не оборачиваясь. Потому что знал: стоит хоть мельком увидеть удаляющийся пучок света, ноги сами понесут к выходу. Он действительно боялся, хотя и не знал, чего именно.

Пещера шла под ощутимым наклоном, он все глубже спускался в земное чрево. Тьма наступала на него, словно живая, цеплялась за полы плаща, норовила запутаться в волосах. Внезапно в нем родилось знание. Они называли ее пещерой Тары и Тарха. Тары и Тарха? Тары и Тарха... Тартар... Тартар!..

Сначала он перестал видеть. Ну, то есть ему, вероятно, так показалось. Он просто перестал различать стены пещеры и ее высокий потолок, хотя глаза вроде бы неплохо адаптировались к темноте.

Потом пропали звуки. А ведь минутой ранее он улавливал беспокойную капель где-то вдалеке, слышал шорох своих шагов по ломкому гравию и даже собственное дыхание.

Потом пропал тактильный контакт и ориентация в пространстве. Он не чувствовал, что идет. Протянул руку стене и не ощутил прикосновения. Остановился. Снова пошел вперед. Никакой разницы, движение оставалось только у него в мозгу.

И в этот момент Карном завладела паника. Он сжался, чтобы подавить ее, постарался вспомнить, ради чего он все это делает. Не помогло. Ему казалось, что он подвешен в безвоздушном пространстве, что его все-таки затянуло в Навь, как и пророчил Темноврул. Он не прошел Испытание.

А потом на смену жалости к себе пришла ненависть. Ненависть к Древним Богам, которые заставили его проходить этот проклятый путь. Ненависть к Новым Богам, этим мерзким «серым», которые пришли из других реальностей и без труда покорили эту, не особенно заботясь о ее населении. Ненависть к себе, потому что он так легко поддался страху. Стоило отключить изображение, звук и кинестетику, как он тут же поджал лапки и объявил себя проигравшим?

Он все сильнее распалял себя и этот простой психологический трюк быстро вернул ему подобие самообладания. Теперь хотя бы было за что цепляться. И он просто толкал вперед свое тело слепым усилием воли, хотя, может статься, никуда и не двигался.

Вскоре тьма вокруг замерла. И он замер вместе с ней, совсем. Даже мысленное напряжение не могло создать иллюзию движения. Мысли потеряли всякую значимость, растворяясь одна за другой.