Семь камней радуги (СИ) - Удовиченко Диана Донатовна

Глава 58.

В каминном зале повис пока еще жидкий сумрак, Аня уже с трудом разбирала строчки. Откуда-то потянуло могильным холодом, раздался тихий шепот. Макс почувствовал, как по спине бегут мурашки, и ощутил уже знакомый страх. Вновь появились видения, в которых гибли его родные и близкие. Борясь с паническим ужасом, он заорал:

– Аня, читай, не останавливайся!

Девушка встряхнула головой, будто пытаясь отогнать тяжелые мысли, и прочла:

"15 августа 79 года. Я не спала всю ночь. Теперь я знала, что должна сделать. Утром я спустилась в дедушкин кабинет, постучала в дверь и вошла. Дедушка сидел за своим столом и что-то писал. Увидев меня, он ласково улыбнулся и сказал: "Здравствуй, Оленька! Как спалось?" Я ответила: "Дашенька умерла". Он нахмурился и, кажется, удивился. Я села напротив и сказала: "Расскажи, как ты убил мою семью". "Ты узнала…" - медленно произнес дедушка, - "Ну что ж, тем лучше. Все это я сделал только ради тебя, я хотел, чтобы ты унаследовала мое состояние. А я богат, я очень богат, Оленька. И зачем я должен был делить свое богатство между людьми, которые только и ждали моей смерти? Конечно, я мог бы составить завещание в твою пользу, но ведь ты, чистый ангел, все равно бы после моей смерти поделилась со всеми, не правда ли?" "Расскажи, как ты убил их", - настаивала я. Кажется, дедушка услышал в моем голосе что-то такое, что его насторожило. Он торопливо заговорил: "Они были шакалами, стервятниками, которые ждали моей смерти! И лишь ты одна любила меня. Помнишь, как ты однажды спросила меня, почему я так много времени провожу в своей лаборатории, а я ответил тогда, что ищу лекарство от страха? Я действительно много лет работал над зельем, которое должно было освободить человека от его скрытых, глубинных страхов. И вот, наконец, мне показалось, что я близок к решению этой задачи. Зелье было получено, и я успешно опробовал его на крысах и кошках. Животные становились абсолютно бесстрашными, они утрачивали природную осторожность, теряли чувство опасности. Но мне было необходимо опробовать лекарство на человеке. Тогда я тайком подлил зелье в похлебку, которую варил кучер Лука. Но каково же было мое удивление, когда от зелья у Луки наоборот обострился его самый сильный страх! Не хотел тебе говорить, Оленька, но Лука повесился, когда твой Пушок забежал на конюшню. Он испугался щенка, в его воображении маленький щенок превратился в страшного зверя! Потом я угостил зельем Игната, который всегда боялся свою жену. Но и Игнат повел себя не так, как я ожидал. Его страх тоже вырвался наружу, и толкнул его на убийство. Я понял, что зелье лишь усиливает человеческие страхи, обостряя их до того, что человек сходит с ума, и страх убивает его. Но и Лука, и Игнат - люди низшего сословия, и они не отличаются душевной тонкостью, их страхи примитивны, реакции предсказуемы. Тогда я решил опробовать зелье на себе. Но почему-то на меня оно не подействовало. Некоторое время я работал над его усовершенствованием, но не добился никаких результатов. Когда же я поссорился с Павлом, мне на ум пришло испытать зелье еще раз. Я не знал, что это убьет его, ведь со мной-то ничего не случилось. Но вышло по-иному. И тогда я понял, что нашел идеальный яд! Зелье доводит человека до сумасшествия, обостряя его страхи, и постепенно приводя к самоубийству. И никто, никто не сможет определить признаки отравления! Затем я подлил зелье Петруше. Мне никогда не нравился этот мальчишка. Его шалости обижали тебя, а еще мерзкий проныра с самого начала подозревал меня. Следом наступила очередь Алексея. Пойми, Оленька, я никого не наказал незаслуженно! Я использовал зелье лишь против тех, кто ждал моей смерти, дабы завладеть моим состоянием! Алексей считал дни до своей свадьбы, а после у меня бы лишь прибавилось недоброжелателей. Ведь и Надежда захотела бы получить богатство! А как отвратительно вел себя Андрей, когда я сделал тебе подарок! Конечно, он желал бы, чтобы драгоценности дарились его дочери! Я избавился и от него. Труднее всего было с Натальей: она оказалась очень сильна и боролась до последнего. Не ожидал, что в этой хрупкой избалованной женщине столько сил! Она каким-то образом нашла верный способ не поддаться своему страху: больше всего она боялась боли, и, чтобы изжить эту боязнь, причиняла себе боль нарочно. Если бы не заражение крови, она могла бы выжить и преодолеть действие зелья. Кстати, жаль, что она не выжила: была бы любопытным материалом для исследования…" Дедушка замолчал и, подойдя к шкафу, достал оттуда графинчик с настойкой. Он налил ее в рюмку, выпил залпом и снова сел за стол, внимательно глядя на меня. "Что же сделали тебе мои близкие?" - спросила я. "Я не хотел убивать твою семью, понимая, что этим причиню тебе боль", - ответил он, - "Но они хотели увезти тебя. Я не мог допустить, чтобы тебя забрали у меня, тебя, ради которой я жил, тебя, светлого ангела, который единственный любит меня бескорыстно! Поэтому я и решил расправиться с ними". Я была не в силах пошевелиться от ужаса. Дедушка рассказывал обо всех своих преступлениях так просто, с видимым удовольствием вспоминая самые интересные, на его взгляд моменты, и смотрел на меня так искренне, словно был уверен, что я пойму и посочувствую! Я прошептала пересохшими губами: "А дети? Машенька с Александром! Они-то в чем провинились?" "Ну, а что им было делать без родителей?" - нетерпеливо отмахнулся дедушка, - "Кто бы воспитывал их? Нет, то, что я сделал - благо для них! Жизнь сироты тяжела и безрадостна. К тому же, дети становятся взрослыми. И кто знает, вдруг они решили бы разобраться в прошлом, понять, что случилось с их родителями? Нет-нет, я правильно поступил, избавившись от детей". Я смотрела на него и видела, что он совершенно безумен. Наконец мне стало понятно, что произошло: приняв зелье, дедушка усилил свои страхи. Видимо, всю жизнь он боялся потерять свои деньги, а еще ему было страшно, что родные не любят его, а лишь мирятся с ним из-за наследства. Обезумев, он принялся убивать всех, кто, по его мнению, ждал его смерти. "За что же Дашеньку?" - спросила я. "Дашеньке я зелья не давал", - протестующе воскликнул дедушка, - "В самом деле, зачем? Ведь ее интересовали только молитвы. Она все равно ушла бы в монастырь, не от мира сего была. Я заходил к ней сегодня утром, видимо, с ней случился удар. Я отнес ее в склеп. Там осталась Агаша, оплакивает ее". Вот и все, дедушка раскрыл все свои тайны. Как же я раньше не видела этого? Ведь маменька догадывалась, и Дашенька тоже… А я была слепа, непростительно наивна… Я принялась водить по столу рукой и нечаянно задела нож для разрезания бумаг. Его тяжелая гладкая рукоять приятно холодила пальцы. Дедушка встал из-за стола, подошел ко мне и, глядя в глаза, сказал: "Ну что, Оленька, теперь-то нам никто не помешает! Мы поедем в Староград, купим там самый лучший дом, и будем жить-поживать. Ты будешь ездить на балы, станешь самой нарядной и богатой дебютанткой, может быть, будешь представлена ко двору! Мы выдадим тебя замуж за самого достойного человека во всем мире! А твой дедушка всегда будет рядом, будет охранять твой покой и счастье. И горе тому, кто попытается тебя обидеть! Я вырежу сердце из его груди! А впрочем, зачем же сердце? У нас ведь есть уникальное средство!" Дедушка рассмеялся, доставая из кармана маленькую склянку с сургучной пробкой: "А какие деньги можно заработать в Старограде с помощью моего зелья! Как думаешь, ангел мой, сколько в столице жен, мечтающих избавиться от мужей-тиранов, мужей, которые спят и видят смерть своих супруг, и детей, родители которых зажились на этом свете? И сколько они готовы заплатить за свободу? Мы станем еще богаче, Оленька! Кстати, ты выпила ли эликсир бессмертия? Выпей, дитя мое! Я готовил его всю жизнь, семьдесят лет он настаивался в тигле! Всего две порции: тебе и мне!" Дедушка вынул из кармана еще одну склянку и вытянул руку, поднося ее к свету. Он прищурился, рассматривая густую жидкость, и рассмеялся: "Напрасно наследнички ждали моей смерти! Даже останься они в живых, я бы всех их пережил! Сейчас мы с тобой выпьем это, и будем жить вечно!…" Я взглянула в безумные глаза дедушки и сказала: "Не будем!" Он оборвал смех и удивленно смотрел на меня. "Не будем", - повторила я и вонзила в его горло нож для бумаг. С изумлением глядя на меня, раскрыв рот в немом вопле, он стал медленно оседать на пол. Склянка, выпав из ослабевших пальцев, стукнулась о каменный пол и разбилась вдребезги, брызги чего-то черного, резко пахнущего, разлетелись в разные стороны. Вот и все, вот и закончилась печальная история нашей семьи. Передо мной на столе стоит еще одна склянка - моя порция эликсира бессмертия. Я смотрю на нее и думаю: быть может, дедушка ошибся или хотел обмануть меня, и в этой склянке закупорено не бессмертие, а смерть? Вдруг там сильный яд, который убьет меня быстро и незаметно? Как бы было хорошо! Но риск слишком велик. Вдруг старый безумец не обманул меня, и эликсир действительно подарит мне вечную жизнь? Жить вечно и помнить об этом ужасе, вновь и вновь переживать свое горе, стыдиться своей невольной вины - нет, это слишком страшное наказание за мои грехи! Пушок мой милый, ты и Агаша - единственные родные души, которые остались у меня. Простите же свою несчастную Оленьку! Я припасла для себя хорошую веревку, а на потолке кабинета есть крепкая балка. Господи, не наказуй за самоубийство! Это казнь, я судила и приговорила себя сама. Я убила убийцу, значит, ничем не лучше его. Те, кто, быть может, когда-нибудь прочтет этот дневник, молитесь за грешную душу бедной Оленьки!"